– Да уж, мощная у вас тут защита, – сказал инспектор, покачав головой. – Не проскочишь.
Едва они шагнули внутрь «шайбы», как там вспыхнул слепящий свет. Виктор даже ненадолго зажмурился, чтобы привыкнуть. Пассажирская капсула стояла практически у входа. Все правильно, ее ставили последней. Она не отличалась от большинства других грузовых модулей. Единственное, чем она выделялась, – изобилие предупреждающих значков.
Супервайзер дернул рычаг, стенка послушно отъехала в сторону. Обстановка внутри капсулы оказалась вполне спартанской – пресловутая ванна и небольшой шкафчик. Все выглядело сделанным «на коленке». А впрочем, оно таковым и было. Грузовые модули переделывали в пассажирские редко и вовсе не на заводах.
– В шкаф поставьте рюкзак и ложитесь. У вас в поклаже ничего хрупкого? Если есть – то берите с собой, – посоветовал тезка.
– Ничего такого, как будто, – Виктор посмотрел на прозрачную голубоватую поверхность жидкости, заполнявшей ванну и спросил: – В одежде залезать?
– Конечно! Это обычный форм-гель для хрупких грузов. Точно такой, как используют и в пилотских креслах, просто здесь он в чистом, так сказать, виде.
К стыду своему Виктор не знал о таком веществе, но примерно догадывался о его назначении. Он осторожно ступил на довольно твердую поверхность и уточнил осторожно:
– Жесткость меняется?
– Естественно! Не беспокойтесь, вы не первый пассажир, все отработано и проверено. Отдайте мне каску и ложитесь спокойно. Вот тут на потолке – инструкция, прочитайте внимательно, если хотите добраться в целости и сохранности, а мне пора. Старт через пять минут. Через двадцать – будете уже на «Муромце».
– Спасибо! До свидания!
– Удачи! – махнул рукой супервайзер и вышел.
Стенка контейнера закрылась, но звуки порта это приглушило не сильно. Звукоизоляцией тут никто не занимался. Виктор лег и принялся читать инструкцию. Раскинув руки и ноги, как было указано на схеме, он дважды быстро хлопнул ладонями по поверхности геля. Жидкость на миг стала податливой, позволив телу опуститься немного глубже, а затем надежно зафиксировала его. Найдя пункт о регулировке температуры, Виктор несколькими касаниями пальца сделал «ложе» потеплее и закрыл глаза.
Самого старта он не почувствовал, только перегрузку. Казалось, будто невидимая ладонь вовсю старалась вдавить тело в гель. Дышать становилось все труднее, перед глазами повисла красноватая муть. Когда неприятные ощущения достигли своего пика, все внезапно исчезло, и Виктору показалось, что он падает, словно наступила невесомость. Впрочем, такое состояние продлилось совсем недолго. Снова пресловутая ладонь изо всех сил вмяла тело в гель. Длительность и интенсивность мучений повторились. А когда все закончилось, Виктор некоторое время приходил в себя. Судя по всему – все, перегрузок больше не будет. Теперь он чувствовал только редкие несильные толчки. Скорее всего, «шайбу» перемещали на место в грузовом отсеке «Муромца». Когда толчки прекратились, Виктор понял, что путешествие подошло к концу и можно выбираться из ванны. Виктор дважды хлопнул ладонями и высвободил тело из плена геля. Затем открыл шкаф, вынул рюкзак и принялся ждать, когда откроют дверь. К сожалению, про время ожидания в инструкции не написали ни единой строки, а стоило бы: руки сами собой так и тянулись к замку. Приходилось смирять эти самоубийственные позывы. Одно движение, и не обладающая ни шлюзом, ни защитными блокировками капсула потеряет весь свой воздух. Наверное, непреодолимое желание выйти, когда знаешь, что замок не заблокирован, происходит от того, что люди привыкли к постоянной многоуровневой защите. Свыклись с ней настолько, что она стала неотъемлемой частью жизни. Каждый житель Земли с пеленок знает, что если машина не запрещает что-то, то оно безопасно.
Время шло, ожидание затягивалось. Мысли в голове роились почему-то самые мрачные: вдруг капсулу приняли за груз, и теперь придется закончить свои дни в этой тесной конуре? А может, у команды нет шлюзовых рукавов или они не работают? Тогда стоит лечь в ванну и ждать обратного перелета. И не узнать ничего. Ящик Шредингера какой-то – и так и так. Ничего не понятно, чтоб их всех… Зато в одном Виктор был теперь абсолютно уверен: впредь он предпочтет опоздать, чем оказаться в «шайбе». Сейчас он отлично понимал людей, боявшихся путешествия по грузовому тоннелю.
Когда настроение стало уже чернее мрака космоса, а предположения перешли в область ненаучной фантастики, послышался щелчок, за ним – тонкий свист, и двери капсулы открылись. Внутрь хлынул яркий свет, мешая подробно разглядеть стоявшего, но вроде бы девушка. Стандартный полетный комбинезон облегал хрупкую фигуру, показавшуюся знакомой. И рост вроде бы тот же. Неужто?!. Виктор даже вздрогнул от неожиданной гипотезы, но тут же опомнился. Ирина – биолог. С чего бы ей работать на грузовике?
Он подошел к девушке и тут же убедился в ошибке. Никакого сходства с бывшей женой. Вдобавок на комбинезоне незнакомки виднелся значок суперкарго.
– Здравствуйте! Я – Виктор.
– Я знаю. С прибытием!
Она мимолетно улыбнулась и попросила:
– Выходите быстрее, мне надо закрыть рукав.
Инспектор подхватил рюкзак, прошел в рифленую трубу гибкого тамбура, или, если пользоваться сленгом, в рукав, и направился к выходу. Дойдя до конца трубы, он перешагнул комингс и оказался в коридоре командного отсека. Девушка вышла следом и набрала на настенном пульте комбинацию цифр. Створки люка сошлись, закрывая рукав.
– Вот. Все готово. Я – Надя! – представилась девушка, протянув хрупкую ладошку Виктору. – Суперкарго «Муромца». Вы – Виктор, я помню.
– Он самый, – согласился Виктор. – И еще – инспектор ОЗ.
– Извините, что так долго не приходила, – она развела руками. – Предстартовая суета всякая…
– Бывает.
Виктору даже удалось слегка улыбнуться, он уже приходил в себя.
– Идемте, я покажу вашу каюту, – Надя улыбнулась в ответ. – Скоро старт, и мне надо быть на месте по расписанию.
– Да, конечно!
Каюта, как и предполагал Виктор, оказалась едва ли больше капсулы, в которой он только что пропутешествовал на орбиту. Впрочем, и так неплохо. Тем более что соседняя каюта пустовала. «Муромец» – старый грузовик, а в те времена команду составляли четыре члена экипажа. Судно прошло модернизацию, и теперь для управления требовалось меньше людей. Скорее всего, трое: капитан, механик и суперкарго. Потому-то и остались на корме две свободные каморки с одним общим санузлом. А после всех испытаний хотелось нежиться под душем подольше, ни о чем не думая. С постоянной же оглядкой на соседа теряется не меньше половины удовольствия. Жаль только, что до старта не успеть ополоснуться.
– Команде занять места по расписанию, – раздался голос из переговорного устройства. – Пассажирам – лечь и пристегнуть ремни.
– Ох-хо-хо!
Мучения все никак не хотели заканчиваться. Естественно, это ж грузовой транспорт – никакого уважения к пассажирам. Сейчас начнет резко маневрировать и тягу даст со старта от души, тут можно не сомневаться.
Виктор быстро закинул рюкзак в шкаф, улегся на узкую койку и защелкнул на груди ремни. Не прошло и пяти минут, как «Муромец» дрогнул и чуть заметно завибрировал. Каюта сразу заполнилась разнообразными негромкими звуками: все вокруг звякало, потрескивало, поскрипывало. Виктор машинально поискал глазами пульт управления экраном внешнего обзора, но не нашел. Да, все правильно. В старых кораблях такое устройство отсутствовало. Член экипажа грузовика, который когда-то в изнеможении валился в эту самую койку, успевал вволю насмотреться на пространство за время вахты. В каюте использовалась только звуковая связь через интерком. Ну а все управление здешними устройствами осуществлялось с небольшой панельки: светящаяся полосочка – изменять яркость освещения – и квадратик вызова, разделенный на четыре части, – связываться по интеркому с другими помещениями корабля.
Вопреки ожиданиям, все оказалось не так уж и плохо. Конечно, сход с орбиты и маневрирование сопровождались толчками, рывками и заметной перегрузкой. В какой-то момент это действо живо напомнило Виктору давешний симулятор зонда, хотя, хвала великому космосу, в облегченном варианте. Хорошо, что грузовик из-за слишком большой массы не мог себе позволить маневрировать слишком резко, но все равно – ремни пригодились. В общем, полет на грузовике сильно разнился с путешествием на пассажирском лайнере.
