Мысль, что я ослеп, заставила меня кричать. Я нагнулся и начал блевать.

– Я ослеп, – жалобно прокричал я и заплакал.

Я услышал, как утробно плачет Зети.

– Не ссы, сейчас все пройдет, – раздался громоподобный голос старика.

Зрение ко мне начало возвращаться. Я увидел черную обивку кресел.

Рядом со мной сидела Зети. Вся пунцовая. Впереди на сиденье, держа перед собой щенка сидела Фью, также вытирая слезы. Между сиденьями примостился автомат одного из мародеров.

Старик азартно вел машину и ругался. Щенок ему аккомпанировал.

– Да заткнись ты скотина такая, – крикнул старик и щелкнул его по носу. Слух вернулся тоже.

Я испуганно оглядывался по сторонам. А затем украдкой вытер слезы. Оглянувшись, я увидел, что преследователи остались далеко позади.

– Что произошло? – спросил.

– Я старый стал, чтобы воевать, – он оглянулся и, азартно вцепившись в руль, дал по газам. – Ублюдки.

– А чем вы их ослепили? – спросил я.

– Что?

– Я говорю, чем ослепили?

-Ну, как тебе сказать, – старик пожал плечами. – Световая граната. Стилизованная под сигарету.

Он вынул «сигаретный короб» из кармана куртки и кинул в бардачок.

– Они будут нас преследовать? – спросил я, вглядываясь вдаль. Долину скрывали снежинки.

– Я убил вожака, – старик помолчал. – Надо было конечно всех…убить. Но если я правильно понял, этот Мандр был вожак. После его смерти банда будет обескуражена и занята новыми выборами. И новый вожак решит, что смерть его предшественника, это результат его недальновидной политики. И поведет свое стадо в другое место.

Я оглянулся на Зети.

– С тобой все в порядке? – спросил я Зети.

– Да, – сухо ответила девушка и отвернулась. – Это были всего лишь люди. Я думаю, что тебе сейчас хуже, чем мне.

Чуть позже она глубоко заснула в объятьях Фью. Я же смотрел на нее украдкой.

Старик говорил на пунтлике – всемирном языке с некоторым акцентом. Впрочем, как и все пожилые люди, что когда-либо разговаривали на языках своих матерей. А потом начали изучать один язык. В принципе это не бросалось в глаза.

На краю крутой сопки, профессор остановился. Он вылез из машины и вздохнув начал вглядываться в горизонт. Автомат шел старику. Сейчас он опирался на него, любуясь искрами от огня. Облик этого седовласого старца кричал таким мужества, что я даже не заикнулся о том, что огонь может привлечь роптов.

– Трудно даже представить, чтобы мы делали без вас, – сказала Зети. – Вы наш добрый ангел.

Профессор заулыбался.

– Знали бы они, как много я много я имел дел с поддонками, то, наверное, они бежали без оглядки… Кстати, что у вас за проблемы с этими типами?

– Ничего, просто мы спрятались на крыше, – я смотрел в горизонт. – Они требовали спуститься, а потом начали вырезать сваркой люк на крышу…

Старик не слушал меня. Вместо этого он прикрыл глаза.

– Надо было отдать бабу, побаловались и отпустили бы, – старик чихнул.

– Что? – возмущенно воскликнула Зети, и плотно сжав губы процедила. – Ваши манеры опережают ваш язык на полкорпуса.

Старик развел руками. А потом уставился на меня своими хрустальными глазами.

– Мне нужно сделать небольшую операцию.

– Операцию, – поразился я. Оглянулся. Вокруг ни души.

Зети и Фью стояли в тени машины.

Старик пошел к машине. Он достал и расстелил на земле клеенку. Рядом он разложил какие-то инструменты – ножницы, скальпель, нитка с иголкой. И сам сел на нее сверху.

– Дамы отвернитесь, – велел профессор. Девочек не пришлось долго уговаривать.

Старик повозил пятой точкой по клеенке.

А потом отогнул свою рубашку. Живот красный и опухший. В районе пресса торчала шишка. Она явно выделялась.

– Что это, волынка меня разрази, – вскричал я.

– Манакский червь. Держи, – профессор протянул мне скальпель.

– Что? О нет, я не притронусь, – вскричал я.

– Слушай гад ты эдакий, если ты мне сейчас не вырежешь эту тварь, я подохну. Ты понимаешь. А если я подохну, то наши добрые друзья нас догонят.

Профессор кивнул в сторону горизонта.

Я взял скальпель.

– Возьми бутылку и вымой руки в спирте, потом одень перчатки, – сказал профессор.

– Пожалуйста, может вы сами, – заскулил я. – Как вы это подцепили?

– Я сам ее внедрил.

– Что?

– Мне 70 лет, я не смог бы проехать и тысячи миль, – объяснил старик. Эта тварь – паразит, внедряясь в тело человека, дает ему силы и молодость, так сказать. Но не бесплатно. Если ее вовремя не убрать, можно подохнуть. Он как раз созрел.

Я взял в руки скальпель. И поднес к телу. А потом отстранил.

– Она большая, – сказал я.

– Конечно большая, она выделяет столько гормонов, что я могу обрюхатить сотню баб, и твою даже.

– Я не его, – крикнула Зети. – А вы обрюхатьте лучше вашу бабушку.

– А если она на меня нападет?

– Не нападет, – заверил старик. – Хотя нет. Может. Но тебе надо ее затоптать.

Я с сомнением посмотрел на свои порванные кроссовки. Из дырки торчал большой палец.

Я поднес скальпель и увидев, что шишка начала шевелиться с криком отшатнулся.

– Чпок, – спокойный голос Зети, отрезвил меня. – Они едут. Придется тебе зарезать этого уважаемого дона и самому сесть за баранку.

Я взглянул на горизонт. И уверенно подступил к старику.

– Втыкай, – сказал он. – И наследуй.

Старик засмеялся.

Выдохнув, я деревянной рукой совершил тычок. Скальпель вошел в тугую плоть.

Старик закричал нечеловеческим криком. Раздался девичий писк.

– Вот дуры, я сказал не смотреть, – закричал старик. – Режь, дальше.

Я не заметил, что тоже присоединился к всеобщему ору. И начал опускать лезвие ближе к телу. Из раны начала сочиться что-то похожее на кровь. Но оно больше напоминало желатин. А потом что-то огромное с обилием ножек и белое вырвалось на свободу.