Если забьют скот, то изверги могут остаться без средств пропитания, охотников у них стало меньше, их частью выбили люди Снора, а тут еще потеря полей. Да они, этот сброд, сами сдадутся на милость сильным, не могут же они знать, что у Снора милости нет. Но он мог бы взять себе в жены дочь главы Горыни, по словам пленных, она прекрасная валькирия, а сильных женщин Снор уважал, его мать была воительницей. От сильных женщин получаются хорошие сыновья.

Однако, по мере доклада Олафа, настроение варяга менялось, лицо Снора извратилось кривой улыбкой. Появился еще один неучтенный фактор — поселение со странными людьми, которые были идентифицированы, как эллины, но некоторые, те, кто видел эллинов, с этим анализом не согласились. Тем не менее, мечей у этих людей нет, только трое носят большие топоры. Лук был замечен только один и очень странной конструкции. Так что уже давно не ведающие поражений варяжьи ватажники, решили, что воинов среди странных поселенцев нет. А вот то, что у них есть, не позволяло пройти мимо странных людей без оружия. К слову даже лопаты у этих людей из металла и их очень много. Видели разведчики и просто отличные рыболовные сети, которыми общинники выловили за час столько рыбы, сколько не получилось бы разместить и на драккаре, а они стали рыбу солить, значит и соли у них много, раз тратят ее на рыбу. Чтобы столько рыбы заготовить нужно много одного из самых важных ресурсов этого времени, а соленых залежей рядом не было выявлено, иначе пленные бы об этом сказали. А еще у них много, даже слишком много, молодых девиц, за которых харазы, да и эллины, дадут хорошую цену. Если все это забрать себе, то можно, распродав хазарам награбленное, возвращаться в Бирку.

«Покорение этого поселения станет отличным завершением рейда по этому, ранее опасному участку торгового пути» — думал Снор, когда приказал выдвигаться в сторону горы, на которой находилось поселение. Он рассчитывал, что хватит времени до темноты, чтобы успеть убить и пленить всех людей. А, если дать ночь

* * *

— По местам! Всем быть готовыми! Начинаем после выстрела, — выкрикнул Игорь, переключаясь на боевой режим.

— Вран и Бушуй возвращаются, Вран ранен, — выкрикнул Витек, который был рядом с Игорем, но держал под наблюдением левую сторону с дубравой.

Солдат посмотрел в направлении, от куда и должны были выходить разведчики, ни Врана, ни Бушуя не было видно, они скрылись скорее всего за дубами. Сквозь редкие просветы между кронами больших деревьев были видны люди, которых уже нельзя было идентифицировать, как союзников.

Выстрел! Еще выстрел!

— Твою маковку! — выругался Игорь. — Группу реагирования к Артуру, нас обошли.

Витек рванул к укреп-городку, и оттуда с претензией на слаженность выбежали с десяток наших воинов и направились к домам. Действовать они должны были только в крайнем случае, но не пропустить атаки с тыла, как и грабежа домов. У Константина был один из пистолетов с одной обоймой, а у Ильи, еще одного парня из студентов, арбалет, пусть и с крайне ограниченным запасом болтов к нему, но это изделие было первым изготовленным уже здесь, в прошлом. Все ребята имели что-то похожее на доспех — ватники из запасов деревенских и на них, на скорую руку, несимметрично нашиты железные пластины. Двое были в строительных касках, один умудрился приспособить кастрюлю для защиты головы. Выглядело бы все это комично, если только не учитывать, что даже плотный ватник при касательном ударе может смягчить эффект и оставить в живых, да и не каждый прямой удар достигнет цели, чтобы выбить бойца.

Выстрелы же временно прекратились, и Игорь уже подумал, что зря отправил ребят, но, как только Костя скрылся за забором, входя на территорию двора одного из домов, то послышался выстрел из пистолета.

Какое-то отчаяние посетило Солдата. Как же хотелось избежать смертей, и даже, если быть честным, дело не в человечности, гуманности. Игорь опасался остаться без защитников, которых просто неоткуда брать, если подходить к проблеме цинично. Столько девчонок и может статься, что очень мало парней. Там, в том времени, нагнали бы молодежь и восстановили численный состав потрепанного подразделения, здесь же таких ресурсов нет. А еще, часть ржаного поля, на котором находилось поселение, было загублено приготовлениями к войне. Как не просили ходить только по уже протоптанным тропам, и вообще больше обходить, ничего не получилось. Только бы отбиться и заняться вплотную уже наведением порядка в поселении.

В своих раздумьях Игорь чуть не упустил рывок подходящих к горе захватчиков. В метрах четырехстах варяги начали ускоряться. Постепенно, как в фильмах, атаковала конница, представленная десятком всадников, так и пехотинцы все более увеличивали темп, стараясь держать подобие строя. Вначале это происходило тихо, но уже на полпути варяги начали кричать. Нет не «ура», а кто на что горазд, больше, может, громко рычали. Один из самых крупных, относительно большинства низкорослых бородачей, бежал почти голым, только с обмотанным тряпкой причинным местом. Мышцы берсеркера, а не было сомнений, что это он, бугрились, это были вымученные, рабочие мышцы, а не накаченные коктейлями и таблетками. Большая секира берсеркера отсвечивала последними в этот день лучиками солнца. Вечерело.

Выстрел! — это уже стрелял Игорь, с колена, прицельно одиночным. Переключившись на другой режим стрельбы, Солдат дал несколько коротких очередей по набегающей толпе. Семь человек получили свои порции металла в организм, два сразу упали сраженные, остальные получили ранения и, кто хромая, кто не обращая внимания на кровоточащее плечо, продолжали движение в сторону поселения.

— Вот настырные! — проговорил Игорь и вновь стал выцеливать противника одиночными.

Послышались хлопки — это шесть лучников, из которых половина лучницы-валькирии пустили в полет стрелы. Не отставал и Игорь, который уже держал на мушке автомата голого мужика с большой секирой. Выдох! Палец уже плавно нажимал на спусковой крючок, но резко что-то опалило щеку и в районе уха стало очень тепло. Автомат дернулся и снес бегущего рядом с берсеркером воина.

Пока Игорь хотел выбить самых опасных, по его мнению, врагов, варяги, десять из них, стали стрелять из луков. Послышались крики боли в метрах десяти от позиции Солдата, но для парня главным было то, что это были звуки, издаваемые явно мужчиной. Значит не Света!

Прицел, выстрел! Было очевидным, что пуля пролетела в самой близости от берсеркера, но не задела его, войдя в ногу одному из лучников, который остановился и целился в сторону горы.

— Ты что заговоренный? — зло пробурчал Игорь и стал отстреливать уже других атакующих.

Выстрелы звучали и со стороны домов, где разгорелся бой, в том числе и ближний. Как ни старался Артур минусовать всех наиболее быстрых и рьяных бородачей, сорвать атаку не получилось. Костя уже так же отстрелял все до железки, половину «в молоко», несмотря на то, что враги были в считанных шагах от него, но были и попадания. Илья успел выстрелить из арбалета два раза, оба удачно попал, чем уже начинал гордиться, пока брошенный топор с маленькой ручкой, чем то напоминающий индейский томагавк, не пробил ему череп и парень упал замертво. Лежали и еще двое студентов, один «защитничек» сбежал. Костя понимая, что ситуация проигрышная, а отступить уже не получается, в порыве боя изловчился достать свисток, который был для забавы взят одним из погибших от туманных волков и уже потом достался Косте. Со всей силы парень засвистел, пусть и еле слышно, но на краю сознания, Игорь услышал звук отчаяния.

— Шишон! — заорал Солдат. — В дома, к Косте!

Шишон был в числе тех, кто ожидал атаки с левого фланга, откуда и выходили варяги, но те обхитрили попаданцев, как и беглецов из числа аборигенов. Шишон услышал и рванул в сторону поселения, за ним же отправились Бушуй и Вран, который, пусть и хромал, но не собирался отсиживаться.

Между тем, главные вражеские силы, атакующие «в лоб», нарвались на препятствие в виде колючей проволоки. Отрадно было Игорю боковым зрением заприметить, что берсеркер, рвущийся вперед, как танк в далеком будущем, завяз в проволоке и уже изрядно расцарапал себе руки и ноги. Солдат же отстреливал последними патронами лучников, которых оставалось уже только трое. Но варяги, как будто не замечали потерь, перли вперед, несмотря, а скорее, вопреки… Оставалась чуть поодаль только конница, видимо призванная догонять защитников, когда те побегут.