С начала эпидемии я болею второй раз.

За это время человечество уже накопило достаточно данных.

Особенность нового вируса в том, что он укладывает тебя в постель и заставляет лежать. Как бы ты ни пытался дёргаться, объяснять 19-му, что у тебя планы и ты должен, он всё равно победит. Будешь сопротивляться – станет только хуже. Чтоб выиграть, придётся поддаться.

Второй аспект – нейротоксический. В моём случае – ты просто не можешь о чём-то беспокоиться. Мыслей нет. Состояние – «что воля, что неволя – всё равно». Лежишь и тупо смотришь в одну точку. День, другой, третий, не помню какой…

Я лежала и обесценивала себя. Методично и безэмоционально Ксения Собчак показывала мне каких-то прекрасных умных русских женщин, которые держат в своих руках Кремниевую долину. Я была никем. Даже меньше. Всего лишь врач УЗИ. Высшей категории. В клинике экспертного ультразвука. Пф-ф-ф… Который чё-то там пишет в Инсте. Очевидно, это полное днище. Кому это всё вообще надо?

Никому…

На пятый день я начала вставать. Мне вдруг ужасно захотелось перебрать ящики, полки. Потрогать свою жизнь изнутри. Такие простые, чисто механические действия. Без какого-то глубокого смысла. Мелкая моторика – и ничего более. Всё, что нужно на днище.

Муж говорил, что в этом нет никакой необходимости, что мне следует лежать. Я так и делала. Ну почти. Вставала, перебирала ящик и снова ложилась.

Росла горка мешков с хламом.

Я вдруг стала думать о моде. Что надо сделать стрижку. Обязательно ультракороткую. И волосы покрасить в сиреневый. Если, конечно, так можно. Мне же можно? Или нет?..

И что, если появятся силы, надо оформить налоговый вычет.

Когда появятся.

Когда.

Ведь они непременно появятся!

В одном фильме была такая сцена. Героиня после дичайшего эмоционального провала была раздавлена. Так вот, она спросила у подруги: «Когда я смогу снова смеяться?» И подруга ответила: «Сможешь, когда произойдёт что-то действительно очень смешное».

Так вот, вчера я узнала, что кошачий корм по-чешски звучит как «ЖРАДЛО».

Ну что сказать. Похоже, в этот момент я оттолкнулась от дна.

Вчера вечером в десятом часу мы вышли погулять. Это было такое время, когда спать уже хочется, но ещё рано. Кто-то подал идею, а все нехотя согласились. Если недалеко и на пять минут, то…

Мы обошли ёлку, слазили на палубу корабля. И тут кто-то предложил сходить на гору к Бабе-яге. Честно, мне было ссыкотно. Но если в компании и на пять минут…

Пока лезли в гору, было темно, как… в ступе. Я готова была плюхануть уже у подножия, но все наши шли, и я тоже. Пять минут страха. Всего пять…

Баба-яга спала, утомлённая делами дня. Но на горе горел костёр и сидели люди. Как в сказке про 12 месяцев. Мы решили присесть. Всего на пять минут, погреться.

Дети бегали. Завязался разговор. Пошли истории. Кто-то достал фотоаппарат мгновенной съёмки, кто-то – бенгальские огни. Оказалось, что завтра все уезжают. Кто-то предложил делиться впечатлениями, как на отрядном огоньке. Все поддержали. Потом водили хоровод, пели песню про ёлочку. Самые смелые пошли поворачивать избушку к лесу задом. Ничего не вышло. Возможно, потому, что сказочные избушки тоже спят, а возможно, потому, что она и так стояла задом к лесу.

Пять минут закончились. Уже раз десять как. Мёрзли носы и ноги, но уходить не хотелось.

Я совершенно не помню каких-то бытовых вещей из моего детства, как родители зарабатывали, решали разные вопросы.

Зато я хорошо помню, как ездили все вместе на базы отдыха, в лес за грибами, переживали какие-то приключения.

Поэтому я тихонько решила, что ничего страшного, если я немного помёрзну. Хотя бы ещё пять минут.

Потому что этот вечер мои дети точно запомнят.

Один мальчик перед Новым годом сильно накосячил. С мальчиками это случается. Но в этот раз вышел перебор. И как-то сразу стало понятно, что, похоже, Дед Мороз в этом году не придёт. И мальчик в целом принял свою судьбу, но всё-таки по утрам заглядывал под ёлку. Тихо и робко, с тлеющей надеждой, которая гасла каждый день.

А Дед Мороз – он вообще не злой, нет. Он просто думал, что мальчику необходимо извлечь урок. Он думал, что бог с ним, с декабрём, поживётся, обдумается. В конце концов, впереди ещё Рождество. И старый Новый год. Но 31-го надежда в глазах мальчика почти потухла.

Дед много думал. Весь день. То, что вначале виделось правильным, перестало казаться таковым. Ведь, в конце концов, каждый имеет право на ошибку и на второй шанс. Даже Дед Мороз…

Сегодня утром Андрей прибежал и громким шёпотом сообщил, что, похоже, под ёлкой лежат подарки.

Я ответила:

– Раз лежат, надо брать и открывать.

Это определённо был Дед. Его почерк. Свёртки, горсть мандаринов, россыпь конфет. И письмо. Мы читали его все вместе и вслух. Дед писал, что в новом году всё непременно будет хорошо и что самый главный подарок – это бесценный опыт. Он ещё много там всего написал. В основном между строк.

Каждый понял что-то для себя…

– Мама, а я съел один мандарин…

– Вкусный?

– Очень!

Просто удивительно, как преображается мандарин из «Пятёрочки», пролежав под ёлкой всего одну ночь.

Всех с Новым годом, друзья!

Здоровья, любви, верных решений!

С утра отвела Игоряна в школу, и у меня оставалось несколько часов до работы. Настроение было из рук вон. Я шла по парку и думала, что больше всего сейчас хочу лечь в сторонку в сугроб, валяться там, пассивно посыпаясь снегом, примерно до 1 января или дольше и смотреть в одну точку. В общем, так себе было утро.

Но, вопреки логике, ноги сами понесли меня на каток.

Каток по утреннему времени был закрыт. Двое мужчин-сотрудников чистили снег лопатой и комбайном. Повинуясь какому-то инстинкту, я толкнула калитку. Не знаю, что уж сработало, но мне разрешили остаться с условием, что я не буду бросаться под технику. Я заверила, что сдержу порывы – ну, потому что объективно мне, конечно, грустно, не настолько, чтоб кидаться в жернова.

Мне выдали коньки и даже не взяли паспорт. Я начала скользить, дышать и в какой-то момент поняла, что рассказываю этим мужикам о своих проблемах. Они были хорошими слушателями, выдержанными, молчаливыми, в душу не лезли, держались на расстоянии метров 20. В общем, чудо, а не мужики. В какой-то момент один из них, видимо, устав от того, что из моего кармана воет, «как сучка в паслёне», Ваенга, пошёл и включил музыку. Зазвучал кальянный рэп. Я слегка танцевала на льду, мужики одобрительно кивали и показывали вздёрнутые вверх большие пальцы. Это продолжалось некоторое время. Когда я уставала и садилась на лавку, это расценивалось как показатель плохой аккомпаниации, и один из мужчин шёл в подсобку и включал более забойную музыку. А потом ещё более забойную. И ещё. Я уверяла себя, что в сложившихся обстоятельствах просто «нельзя отказывать Кузьмичу», и шла в пляс.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.