– Азимут? – Красин начал разворачиваться.

– Шестнадцать-сорок.

– Принял, проверяю.

Красин полностью развернулся и чуть подвигал всем корпусом. Вертеть головой он, конечно, не мог:

– Не наблюдаю артефактов в указанном секторе… Матерь Божья!…

Сидоров потерял дар речи. Похоже, что Красин тоже увидел нечто. И для него это нечто тоже выглядело достаточно необычно, чтобы он удивился, изумился и даже ужаснулся.

– Космос, что у вас там? – в разговор вмешался ЦУП. – Всё штатно?

Дежурный из ЦУПа, конечно же, был подключен к их связи во всех потенциально сложных ситуациях. Таких, как выход в открытый космос. И обычно Сидоров не терял дар речи. Но теперь он ощущал одновременно облегчение и страх.

Облегчение – потому что он не сошёл с ума, и всё это реально.

Страх – потому что он не сошёл с ума, и всё это реально.

– Наблюдаем аномалию, – собрался с мыслями Сидоров. – Нечто вроде сферического искажения видимости. Как гигантская линза, только в форме кляксы, и подвижная. И не равномерная. Блики, туманности, изменение плотности…

Ответом ему был радиостатический шум.

– ЦУП, как слышно, приём? – тревожно спросил Сидоров.

Но ЦУП не отвечал. Точнее – может и отвечал, просто Сидоров их больше не слышал. Зато теперь в эфире появились новые шумы. Похоже, искажение реальности искажало не только видимый спектр – но и радиодиапазон.

А в это время Красин протянул руку навстречу искажению.

– Красин, ты что творишь? – Сидоров аж вспотел. – Давай назад, оно ЦУП глушит!

– Как… Красиво… – прошептал Красин.

Его, кстати, было слышно, хоть и с помехами. Радиошум усиливался и ослабевал. В нём появлялись и пропадали треск, щелчки, шум океанских волн и чистые музыкальные тона.

А Сидоров облился холодным потом ещё раз. Потому что его глаз, привыкнув к наблюдению этого нечто, смог уловить, что и оно протянуло часть себя, подобную щупальцу, навстречу Красину.

И коснулось протянутой руки Красина.

– Мир… Добро… – прошептал Красин.

И отщёлкнул карабин с коротким страховочным тросом.

– Ты что творишь, мля! Красин! Артур! Слушай мою команду! Давай назад!

– Я иду, – согласился Красин.

Оттолкнулся ногами – и поплыл в открытый космос, навстречу неизведанному.

– Красин! – заорал Сидоров, прижимаясь к иллюминатору. – Красин!!!

– Подъём, спящая красавица! – раздался мамин голос. – В школу опоздаешь, у вас линейка сегодня!

Раздался звук отодвигаемых штор.

– Ну мам… – недовольно пробормотала Алиса, закрывая лицо одеялом. – Ну ещё чуть-чуть…

– Солнышко, мы и так дали тебе поспать! Говорил же папа – надо было с августа по будильнику вставать!

– Вот пусть он и встаёт, – пробурчала Алиса. – Он же так любит свою работу!

– Ну так ты же хотела с ним про эту работу поговорить? Вот вставай и поговори! – парировала мама. – Вечером он точно будет уставший и слушать не станет!

Алиса обреченно распахнула глаза. Действительно, вечером папа не будет говорить о делах. Очень полезный для воспитания сонливых детей подход – любые просьбы только утром!

С громким, печальным вздохом Алиса поднялась и села на своей нижней полке двухэтажной кровати. Мама внимательно посмотрела на неё:

– Ты так выросла! Пожалуй, надо бы уже второй этаж кровати снять…

– Нет-нет! – замотала головой Алиса. – Вдруг Ваня приедет в отпуск!

Мама только вздохнула:

– Если бы… Как бы его не оженили там. И тогда вообще не дождёшься в гости. Только к тёще и будут ездить…

– Мальчишки дураки! – сморщив нос, безапелляционно заявила Алиса.

– Тебе виднее, – мама захихикала и вышла, наконец, из комнаты.

Проводив её сердитым взглядом, Алиса окончательно поднялась и пошла умываться. А то и правда – сбежит папа на работу.

Но Юрий Ефимович Гусечкин не сбежал. Папа спокойно пил крепкий кофе на кухне, посматривая одним глазом в телевизор. Там показывали обращение политика. Мудрый, мужественный мужчина неторопливо и уверенно делился со всей страной прогнозами грядущей светлой жизни. Вошедшая в кухню Алиса мрачно на него поглядела. На них обоих.

– У нас природа погибает, а они хотят ещё больше заводов построить!

– Ну вот, а такое тихое-мирное утро было, – вздохнул папа и щелкнул пультом. – Здравствуй, солнышко!

– Привет, – буркнула Алиса и уселась напротив, буравя его взглядом.

Папа опять вздохнул:

– Чай, кофе, свежей крови?

– Не смешно, – буркнула Алиса, но взгляд отвела.

– Ты о чем-то хотела поговорить? – поторопил папа. – Давай скорее, а то я уйду. А вечером – сама знаешь…

– Да, да, да, – нетерпеливо прервала Алиса. – Никаких дел, только отдых.

– А ведь раньше тебя так радовало это правило, – вздохнул папа. – Вот верно говорят – полученное даром люди не ценят…

Алиса разозлилась, ощущая, что упускает инициативу. Обвинять должна была она!

– Ты обещал, что с этого года уйдешь с вредной работы! – выпалила она.

– А, – папа почесал в затылке. – Я что, прямо так и сказал, что брошу всё и уйду?

– Ну… Не совсем, – признала Алиса, отведя взгляд. – Ты обещал посмотреть другие варианты. Посмотрел?

– Не до того было, – теперь глаза отвел папа. – Я даже в отпуск вырваться не смог. Мама расстроилась…

– Вот! – развила наступление Алиса. – А мы ведь с тобой говорили тогда!

– Хм, – папа задумался.

– Нефтяная отрасль вредит нашей планете! – продолжала между тем Алиса. – Природа бережно складывала в копилку ресурсы, которые могли бы стать основой будущей жизни! Но вместо этого мы сжигаем природу в печках! Это как…

– Как топить печь деньгами, ты говорила. Много раз, – буркнул теперь папа.

– Вот! – не остановилась Алиса. – Мало того, что жадность нефтяных корпораций сломала Гольфстрим…

– Это слишком громко сказано, – поморщился папа. – Гольфстрим никуда не делся, греет, как и раньше.

– Власти просто скрывают истинный масштаб проблемы! – парировала Алиса, но не отвлеклась на приманку. – И это не единственная нефтяная авария! Разливы нефти постоянно убивают животных, уничтожают реки и океаны! Наши сибирские реки превращаются в сточные канавы! Чистый Байкал стал сливным бачком химзаводов!

– Стоп-стоп-стоп! – поднял руки папа. – Мы сейчас нефть ругаем или всё подряд?

– Выхлопы автомобилей отравляют воздух городов! – Алиса не сдавалась. – Недаром все богачи живут в своих загородных экологически чистых дворцах! Думаешь, они просто так переезжают за город? Эти люди точно что-то знают!

– Да уж, – вздохнул папа. – Но к нам-то это всё как относится?

Алиса на миг замерла. Сказать папе «ваша компания сбрасывает отходы в нашем городе!» она пока не решилась. А вдруг она ошибается?

Алиса подвинулась ближе, нагнулась к папе, взяла его за руку и посмотрела снизу вверх большими просящими щенячьими глазами.

– Папа, даже если мы не можем спасти мир – мы можем каждый сделать свой выбор! Уходи со своей нефтегазовой работы! Ты же инженер, ты умный, ты легко найдешь другую!

– Это легче сказать, чем сделать, – пробурчал папа. – У нас в стране для инженеров не так много работы, как хотелось бы.

– Пойдешь в программисты! Они были, есть и будут в цене, Петя говорил! А ты говорил, что увлекался в юности!

Папа лишь вздохнул:

– Это тебе в шестнадцать легко выучить английский, китайский и си-плюс-плюс. А твоему пятидесятилетнему папке мозг уже не так резво служит…

– Пап, ну пожаааалста! – и она опять состроила большие щенячьи глаза.

– Я подумаю, – сдался папа, опять вздохнув. – У меня знакомые есть в фарминдустрии, может им нужны инженеры-химики. Все кредиты отдадим, тебя в ВУЗ поступим – и начну спрашивать.

– Спасибо! – воскликнула Алиса и полезла обнимать папу.

Она ощутила, что выдавливать больше сейчас из папы не стоит, иначе он может заупрямиться и даже это обещание отменить.

«Через год напомню и не отвертится» – подумала Алиса. – «А пока – план Б! Используем его работу для расследования».