— Это развлекательный комплекс для богатеньких дядек, — Ваня постукивал кулаком по дереву лодки, отчего нас немного покачивало. — Догадываешься, что за развлечения там? Кабан хочет выкупить мою землю, чтобы расширить свой траходром.

— Не сдавайся! — я положила ладонь на Ванину руку и слегка сжала, оказывая поддержку. Он посмотрел на меня с неприкрытой нежностью, и мне стало вдруг абсолютно безразлично, женат он или нет. Хватит! Это все его гипноз и вино. Я убрала руку и отвернулась.

— Кабан всегда все делает мне наперекор. Я хотел построить детский лагерь на этой земле. — Ваня задумчиво смотрел на жуткие постройки, — а получилось… Что получилось.

— Ты строитель?

— Архитектор. Мой шеф искал участки для реализации благотворительного строительства. Это был мой проект. Я очень хотел его курировать, — Ваня размял свои длинные мощные руки, держа весла в руках. — Самое обидное, что и на своей земле я этого не сделаю, ведь детям такое соседство вредно, — мужчина кивнул в сторону чана с варящейся проституткой.

— Как так вышло, что тебя ранили? — спросила я, кивая на ногу Ивана, которую вчера бинтовали мои руки.

— Кабан затащил меня к себе на переговоры, если можно это так назвать, — Ваня фыркнул. — Каждую субботу в это логово папиков привозят автобус дорогих эскортниц. И вчера весь этот автобус привезли для меня. Чтобы я размяк и сдал землю.

Я живо представила, как перед Ваней выстроилась толпа длинноногих стройных красоток, а Кабанюк, потирая ручки, говорит Ване "Выбирай любых!".

А мой медведь… достал ружье и погнал всех прочь?

— Но ты был с ружьём? — напомнила я.

— Конечно! Ты же видела кабановскую охрану. К нему соваться безоружным глупо. Ему за радость меня пристрелить и присвоить землю, — Ваня усмехнулся.

— И ты расстрелял машину?

— Когда на меня напала стая голых девиц по команде Кабана, я психанул и пальнул два раза по колесам. Вот и все, — Ваня рассмеялся, — это даже было весело.

Вот он, Иван Трофимов, основатель детского лагеря в живописном месте, гордый и неподкупный. Даже на ласки стаи голодных эскортниц.

Мы еще немного посидели посреди озера и вернулись к лодочной станции. Нас встретил все тот же усатый дядька.

— Что, Ванька, не продался еще Кабану?

— Нет, дядь Борь, я так просто не сдамся. Не той породы, — Ваня пожал ему руку на прощание, и мы уехали, каждый занятый своими мыслями.

***

Вечером мы, будто сговорившись, старались отгородиться друг друга. Выпитое вино призывало к близости, которой мы оба абсолютно точно хотели, но сдерживались, понимая, что у каждого из нас есть за спиной своя любовная история.

Ваня весь вечер проторчал на улице, ковыряясь в мотоцикле. Я приготовила ужин на электрической плитке и сменила постельное белье, которое привезла с собой. Нужно как-то предложить Ивану спать на матрасе, а самой переселиться вниз на кушетку. Из соображений наших габаритов, это было единственно верным решением. Только я уверена, что Иван не согласится на такой расклад.

— Я хочу спать внизу, — сообщила я, когда мы все-таки собрались вместе за ужином.

— Исключено. На втором этаже безопаснее и комфортнее, — не думая ни секунды, ответил Ваня. Что ж, это я и ожидала услышать.

— Меня немного мутит после вина, так что я хотела бы быть поближе к туалету, — Ваня с подозрением глянул на то, как я с аппетитом ем жареную курицу, и усмехнулся.

— Тогда я останусь с тобой.

— Ну уж нет!

— Лёля, что ты задумала? — Ваня подцепил вилкой помидор из салата и отправил его себе в рот.

— Я не могу думать о том, как ты спишь на этом крошечном диване, — сдалась я.

— Ты думаешь обо мне перед сном? — мужчина обезоруживающе улыбнулся, — мне тоже сложно представлять, как ты там одна крутишься на огромном матрасе. Знаешь, я мог бы лечь наверху, но у меня есть два условия.

— Очень интересно послушать, — я отпила ягодный морс, прокручивая в голове варианты. Чего бы он мог попросить у меня?

— Первое: ты ложишься вместе со мной, — я картинно рассмеялась, демонстрируя свое отношение к этому условию, — второе: в течение ночи ты не пересекаешь мою половину, не стонешь, не вздыхаешь эротично и уж тем более не раздеваешься!

Ваня барабанил вилкой по столу, ожидая моей реакции. Как будто это я постоянно к нему лезу, а не наоборот!

— Ты сам-то сможешь не пересекать мою половину? — с вызовом спросила я.

— Я постараюсь.

— Хорошо, — неожиданно для самой себя согласилась я, — спим вместе.

— Каждый на своей половине! — добавил Ваня.

— Да будет так, — я победно улыбнулась и стала убирать со стола.

Сполоснувшись в ещё тёплой бане и сделав все свои дела внизу, я поднялась на мансарду. Включила ночник, подвинула матрас к окну, чтобы перед сном полюбоваться видом. Смущать соседа по постели не хотелось, так что я надела пижамные штаны кремового оттенка и длинную ночную рубашку.

Подготовив постель и выключив свет, легла на свою половину, отвернувшись к стенке. Через распахнутое окно было слышно, как Ваня внизу запирает сначала баню, а потом и сам дом. Когда его шаги послышались на лестнице, моё сердце ускорило ритм. Может, притвориться, что я уже сплю? Как же это глупо!

Ваня поднялся и мягко опустился на свою половину матраса. Он устроился поудобнее и затих. Спустя почти час без сна я не выдержала и спросила шепотом:

— Спишь?

— Нет, — ответил Ваня.

Тогда я повернулась на другой бок и осмотрела мужчину. Он лежал на спине, глядя в потолок. На нем была футболка и клетчатые штаны. Видимо, тоже решил одеться, чтобы не сводить меня с ума.

— Не спится? — зачем-то уточнила я.

— Заснуть на неудобном диване было проще, чем заснуть рядом с тобой, — честно ответил он, а я задумалась, стоит ли воспринимать это как комплимент.

— Весь день меня мучает один вопрос, но я не уверена, имею ли право его задавать…, - я ковыряла пальцем наволочку, не смея смотреть на Ваню. Тот загорелся любопытством и повернулся на бок, с ожиданием глядя на меня.

— Разве где-то раздают права на вопросы? — он по-доброму улыбнулся: Спрашивай. Если мне не захочется, я не отвечу.

— У тебя есть жена? — выпалила я на одном духу.

Еще совсем недавно я вела похожий разговор со Стасом. Он тогда обиделся и ушел от меня. Затаив дыхание, я ждала, что сделает Ваня.

— По документам есть, а по факту — нет, — без тени смущения ответил он, будто я просто спросила, который час.

— Как это?

— Я развожусь, — мужчина не спускал с меня глаз, наблюдая за моей реакцией, будто это было для него важно.

— Не сошлись характерами?

— Она ушла от меня, — Ваня пожал плечами.

— Она тебя бросила? — удивилась я. За тот короткий период, что я знала его, мне было сложно представить, что можно добровольно уйти. Было в Ване нечто не отпускающее. Хотя он и не вписывался в рамки тех критериев, которые когда-то я выдумала, следуя Викиным советам.

— Формулировка “ушла от меня” нравится мне больше, — Ваня поморщился, будто я сказала что-то обидное, — нам следовало отпустить друг друга гораздо раньше, но мы продолжали жить по привычке.

— Тебе грустно? — я протянула руку вперед, не пересекая воображаемой черты, разделяющей матрас пополам. Ваня сделал то же самое, и наши пальцы соприкоснулись.

— Ни капли. У меня есть дом в лесу. Я стану диким одиноким медведем, — он криво усмехнулся, и мне стало печально. Дикость делала этого мужчину особенным, ни на кого не похожим. Но вот одиночества я ему точно не желала.

— Ты хочешь остаться один? — с тревогой в сердце спросила я и вдруг засмущалась, не звучит ли этот вопрос как “Ты не хочешь быть со мной?”.

— Не хочу, Лёля. Но еще больше я не хочу сделать кого-то несчастной, — загадочно ответил он, и мне снова показалось, будто мы все еще говорим о нас и о перспективе наших отношений.

Я вздохнула и убрала руку. Улеглась на живот, обнимая подушку и уставилась в окно. Там, в свете луны мерцало озеро — чистое, практически не тронутое человеком. От этой чистоты перехватывало дух. Интересно, Ваня или Вика загадывали здесь свое желание?