— Проснись и пой, — ласково пропел Осий, щелкая угрожающего вида клещами. — Доброе утро, Филлабрайд. Капитаном вас назвать уже не могу по нескольким причинам, но раз вы дезертировали из Стражи, а я покинул ее несколько позднее, мы поговорим как частные лица и благородные дворяне. Стоп, поправочка — благородный дворянин тут один, и это я. А вот цареубийца и бывший капитан Королевской Стражи к ним вряд ли относится.

— Что вам надо, Осгенвей? — наконец сфокусировал взгляд капитан. — Решили отыграться за свои неурядицы?

— Ну что вы, право слово. Что вы мне гадили по службе — это личное, и за это я могу вызвать вас на дуэль или просто и банально отсечь голову, не сходя с этого места. Здесь дело более серьезное, и наши с вами натянутые отношения по сравнению с ним — тьфу, мелочи. Плюнуть и растереть. Здесь речь идет о судьбе империи, в которой вы можете сыграть свою роль. Ну и соответственно вам следует позаботиться о своей судьбе, которая будет трагическая, или нет — все сейчас зависит только от вас. Даю слово дворянина, что, если вы сделаете все, что от вас требуется — вы останетесь живы. И даже здоровы. И даже, возможно, но не факт — свободным человеком.

— На кого вы работаете, Осгенвей? Вулий, герцогиня Ирийская, Орден?

— Не поверите, Филлабрайд. Исключительно и только на себя, — Осий положил клещи на стол. Тем более, герцогиня Ирийская отправилась за Грань, а отправил ее туда вот этот вот парень.

Я скромно потупил глаза. Пускай приписывает мне заслуги Ария, одной повешенной на меня собакой больше, одной — меньше...

— Так чем тогда вы отличаетесь от цареубийц? — ухмыльнулся Филлабрайд. — Тоже устранили члена королевской фамилии.

— Тем, что мы делаем это не по чьему-то приказу, а исходя из необходимости, — сказал я.

— И, естественно, руководствуясь благородными целями? — продолжал язвить он.

— Естественно. Спасти империю от таких уродцев как вы, которые в результате заговора ликвидировали Каллинона и посадили на трон это больное на голову и тело чудовище, — ответил Осий.

— Я не слышу предложения, — сказал Филлабрайд. — Пока только угрозы.

— Видите ли, вам проще все рассказать самим, — пожал плечами Осий. — Или вами займется вон тот парень, который, как я уже говорил, специализируется на высших дворянах и королевских особах. Мы не будем вас пытать до смерти, ломать кости, резать яйца — вы не в Ордене, удовольствия от вида ваших кишок мы не испытываем. Он просто считает вас, как герцогиню и еще несколько других представителей знатных родов, и потом расскажет все, что увидел. Понятно, что вам будет уже все равно, с кровавой кашей в голове не живут. Так что торг тут не уместен. Либо вы проговариваете все, либо... Ну дальше понятно.

— Хорошо. Вы гарантируете мне жизнь и свободу? — наконец принял решение Филлабрайд.

— Гарантирую жизнь и здоровье. Слово офицера и дворянина. По поводу свободы — сложнее. Когда-нибудь, возможно, да. Но не сейчас. Да и нужна вам свобода, если вы не знаете, что с ней делать? Бегать по свету как загнанная дичь, прячась в самых неожиданных местах? Укрытие, где вас никто не найдет и не придет за вами, чтобы заставить замолчать — обещаю.

— Меня это устраивает. Спрашивайте, — кивнул он. — И развяжите меня, я не собираюсь делать что-нибудь предосудительное.

— Надеюсь на ваше благоразумие, — Осий дал знак индейцам. — Оно в ваших же интересах.

Он подождал, пока пленника избавят от пут.

— Каллинон был убит?

— Да, — поморщился Филлабрайд, растирая запястья после веревок. — Заколот стилетом в ухо, вы же знаете этот прием.

Я-то точно знал. Так наши спецы проходили через спящих духов, закалывая их отточенными шомполами.

— Знаю, — подтвердил Осий. — Минимум крови, сразу в мозг. — Вы убили его?

— Да, — поморщился Филлабрайд, и уже не от веревок.

— По чьему приказу?

— Вулия, конечно, чьему же еще.

— Причина?

— Каллинон собрался сослать Вулия в монастырь из-за его противоестественных наклонностей, перед этим лишив возможности в будущем претендовать на трон, — он сделал стригущее движение пальцами. — Естественно, что у Вулия были другие планы.

— Почему вы согласились? Почему не предупредили короля?

— Согласился из-за того, чтобы остаться при дворе. А доложить такое королю — он бы просто мне не поверил и приказал бы меня заточить в темницу или хуже того, — Филлабрайд провел большим пальцем по горлу.

Сколько раз я слышал эти сказки — не сосчитать. И как правило, все оказываются невинными жертвами, белыми и пушистыми.

— Тогда почему вы сбежали? Это довольно нелогично и непоследовательно.

— Я испугался, — ответил Филлабрайд. — Недооценил Вулия. Все, кто был замешан в убийстве и его сокрытии начали внезапно умирать — кто по естественным причинам, а кто и нет. И когда я понял, что тоже окажусь одной из жертв, то...

— Все понятно, — кивнул Осий. — А жить вы очень хотели.

— Почему «хотел»? — выпучил глаза Филлабрайд. — Еще хочу.

— Неприличное желание для цареубийцы и заговорщика, — хмыкнул Осий. — Даже непристойное, учитывая тяжесть вашего преступления. Ладно, считайте меня вашим добрым ангелом, который исполнит это ваше желание. Так уж и быть. Но для этого...

Осий достал бумагу, переносную чернильницу и перо.

— Теперь подробно и четко опишите то, что говорили мне.

Филлабрайд снова выпучил глаза как будто при виде готовящейся его укусить змеи.

— Ну же, ну же, — поторопил его Осий. — Смелее.

— Я этого делать не буду!

— Тогда и наше соглашение не имеет силы. Без письменного признания это пустые слова, ничего не стоящие, и вы мне просто не нужны. Арман, считай его!

Я сделал шаг вперед, разминая руки.

— Хорошо, я согласен! — пленник быстро схватился за перо, как утопающий за спасательный круг. — Что писать?

— Все. Арман, подожди пока, — брат жестом отменил свое распоряжение.

Наступившая тишина нарушалась только скрипом пера по бумаге. Никто не мешал бывшему капитану писать признание. Как там не особо доброй памяти прокурор говорил? «Признание — царица доказательств», кажется?

— Вот, все, — Филлабрайд отодвинул от себя лист бумаги. — Полное и подробное признание моих злодеяний.

— Подпись и дата. Насколько я помню, вы долго отрабатывали вычурную подпись так, чтобы ее нельзя было подделать?

Филлабрайд с мрачным видом поставил сложный вензель внизу листа.

— Может, вам и печать поставить? — он передал лист Осию.

— Не надо. Она у нас и так есть, — ответил тот, скользя взглядом по строкам. — Прихватил при побеге.

— А-а...— до капитана наконец-то начало доходить.

— Арман!

Я быстро бросил плетение Мертвого Сна, и Филлабрайд заснул на месте, уронив голову на стол с отчетливым стуком.

— Ну вот тебе и материал, — Осий передал мне написанное признание. — Специально написанное пером, чтобы прогнать через твою шайтан-машинку для размножения.

— Сколько копий надо сделать?

— Да сколько получится. Это должно быть у всех, вовлеченных в наше общее дело. И печать поставишь. На каждую копию.

— Какую?

Осий полез в карман и достал коробочку с магической печатью.

— Взломать сможешь?

Я взял в руки цилиндрик с резьбой на конце. При моем прикосновении он зажегся красным, показывая, что им пользуется чужак. Я прикоснулся цилиндриком сначала к руке Филлабрайда, затем поднес посох. Все, теперь печать была взломана.

— Готово.

— Молодец, младший. Я в тебе не ошибся, — похвалил меня Осий.

— А с ним что делать будем?

— Да как обычно. Отвезем его в Орктаун. Там по моему особому заказу сделали небольшой острог на несколько заключенных.

— Острог? Ты хочешь его запереть?

— Ну неужели ты думаешь, что я его отпущу? Я этого не обещал. Жизнь и здоровье — да, свобода — нет. Поживет в четырех стенах до тех пор, пока он нам нужен. А потом я переведу его в дворцовую тюрьму. И будет он там пожизненно, пока не состарится и умрет.