Пунай рассуждала пусть и примитивно, но здраво. Маггут, однако, продолжал сомневаться.

– Это не шутки, девушка, – сурово заявил афроорк. – Видит Номмо, нас хотят заманить в ловушку, а ты развлекаться надумала. Вот прибьют всех сразу, прямо на входе в Ядро, и экспедиции конец! Некроманты знаешь какие упыри?

– Вас не прибьют, – уперлась гоблинша. – А вот вы сами – кого хочешь. Это всякий в Даггоше и Подтеменье ведает. Вы два мира прошли и везде врагов одолели. Пусть и в Ядре теперь узнают, как опасно с вами связываться, клянусь Матерью Грязью!

– Да как ты не поймешь, – рассердился Зак, – не можем мы вас у законных мужей отбирать, это неконституционно. Только если суд обнулит ваш брак! А судьи все разбежались.

– А вы и не заберете нас ни у кого, они тоже пойдут. Только не как мужья, а как женихи. Пусть еще раз докажут, что достойны к нам под юбки залезать и не уступают командирам в доблести. Эй, Нуггар, Квакваса, входите, что ли, – громко позвала она. – И ты Клюш тоже, хватит прятаться.

В столовую бочком вошли новоиспеченные «женихи» и вторая маркитантка, не менее решительная, чем первая. Нуггар прижимал руки к груди, то ли оберегая дорогой амулет, то ли просто от волнения. Квакваса выглядел посмелее – как-никак бывший разведчик и погонщик бронированных черепах. Прославился он как истинный сокрушитель лже-Вэйруна.

– Пунай дура, конечно, – затараторил он. Гоблинша сурово сощурилась и шагнула к супругу с пустой тарелкой в оттянутой руке, и тот опасливо отскочил. – Но говорит умно! В набег надобно всем племенем идти, так нам предки заповедовали, а они поумнее нас были. Да и не с руки гоблинам в Самате без вас, сиры, оставаться. Дроу нас уважают, только пока мы при Дуумвирате состоим. А если вас не будет, мигом из города вышвырнут. Или босяки на ножи поставят. А то вообще рабами сделают! На приманку для Жнецов пустят! Гоблины для них будто говорящие животные, сам не раз в «Рапторе» такие разговоры слышал. И Рож слышал, и Цаво. Поэтому они тоже в отряд записаться хотят!

– И Рож, значит? – кое-как пряча усмешку, переспросил Федор. – И Цаво?

– Ну так! Без Цаво вообще в дальнем походе крышка, как без каптенармуса-то? А Рож конюший у нас, да и выжлятником может. Опытный! Хоть за рапторами, хоть за вивернами ухаживает. Стрекозлы за ним, как птенцы за мамкой летают. Только хорхоев малость побаивается, но если надо – полюбит. Как родных детей, точно говорю. Рож, Рож, старый ты толстяк, готов хорхоев-то полюбить? – закричал Квакваса в приоткрытую дверь.

Из-за створки высунулась лысая, не по-гоблински круглая голова Рожа, энергично закивала. За нею маячила хитрая, подвижная физиономия Цаво.

– Да сколько вас там? – взревел Зак с напускной суровостью. – Хватит нам представление устраивать, i bet my ass on that. Живо все сюда!

Смущенно пыхтя и толкаясь локтями, в столовую ввалились Рож с Цаво, недавно прибывший из Верхнего мира верный тувлюх Онибабо, алхимик Жрадк и знаток биотехнологий – гремлин Отож. За их спинами кутался в темный плащ мастер коварства Дмузг.

– А ты-то зачем здесь? – удивился Зак. – Ногу же вчера подвернул, неужто излечился уже?

– Снадобья помогли… – уклончиво ответил босяк. – Имею некоторый собственный интерес в этом походе.

– Не юли, мужик. Говори как есть, все свои.

– Если вы помните, – вполголоса заговорил Дмузг, по привычке опасаясь посторонних ушей, – перед войной с некромантами город делили между собой две ночные банды. Одной руководил Мсект-кровосос, а другой – я. К сожалению, я был обманут подельниками и примкнул к некромантской швали. А Мсект к вам. Упыри проиграли, и я по босяцким законам стал служить у победителей на побегушках. Некоторые уже в глаза моховиком называют. Меня такое положение вещей не устраивает. Хочу вернуть утраченный авторитет подвигом. Проще всего это сделать, объединившись с вами. Заодно золотишком разживусь, что Безликие Жнецы у нас умыкнули. Я тут с нашими парнями поговорил, они считают, что дело верное, если ваш тандем за него взялся.

– До чего ж мудрено чешет, – зашептались гоблины. – Сразу видно – дроу! Хоть и ночной ворюга.

Дмузг сделал вид, что не слышит этих обидных слов, или просто уже притерпелся к такому отношению.

– Ну и кем же тебя взять? – задумался Маггут. – Разведчик у нас уже есть.

– Когда есть разведчик, нужен и контрразведчик. В любой армии рано или поздно заводятся шпионы, предатели, дезертиры и прочие ненадежные элементы. Очень опасные типы, доложу я вам. В первую очередь тем, что умело маскируются под надежных парней. Лишь настоящий мастер коварства и ветеран подполья вроде меня способен вычислить подобных мерзавцев. А знали бы вы, как виртуозно я умею пытать изменников…

– Стоп, стоп, полегче, мужик, – прервал его Зак. – Пытать в моем войске имеем право только я да сир Стволлут. Его второе имя – Каратель, если ты не знал.

– Могу просто присутствовать при этом, – промурлыкал дроу. – Консультантом-волонтером.

– Ладно, там разберемся. Пока что принят на испытательный срок. Цаво, поставь младшего э-э-э… капрала Дмузга на довольствие.

Каптенармус закивал и спросил:

– Капитана Боксугра тоже ставить? В какой должности? Сотник или тысячник?

– Так он же в поход не заявлялся. Где-то в городе службу несет.

– Ой, забыл сказать! – Квакваса звонко шлепнул себя ладонью по лбу. – Боксугр к Минджуку собирался. Колдун очень сильно на Безликих Жнецов обижен. За мудрого Волосебугу отомстить мечтает. Старика ведь пришлось обернуть простыней и спрятать в платяной шкаф, чтобы сквозняком не унесло и не простудился. А для хорошей мести много волшебных вещей надо, одному столько не притащить. Капитан тупых огров обманул, сказал, что колдуна к вам на допрос повезет, и они ему повозку выдали. Скоро приедут, наверное.

Друзья переглянулись, затем не сговариваясь посмотрели на Отожа. И тот не разочаровал.

– Боевая черепаха к походу полностью готова, – спокойно сообщил гремлин и похлопал по высокому голенищу сапога пижонским стеком из уса хорхоя. – Спаренный посох заряжен и смонтирован.

– Отличная новость. Проводи-ка нас к ней, камрад. Взглянем на нее. Покормим с руки, чтобы вспомнила нас. Расходись, бойцы, готовьте заплечные мешки для похода!

Отож одобрительно кивнул и повел Дуумвират в загон.

Давно не видевшие боевое животное и уже подзабывшие, насколько оно велико, друзья даже присвистнули. Черепаха достигала шести шагов в длину и почти трех в ширину. Прочнейший пластинчатый бронепанцирь был трансформируемым. Чаще всего он находился в походном, открытом положении – и тогда напоминал здоровенное корыто с бортами по грудь стоящего внутри человека. Для облегчения погрузки вещей и боеприпасов изрядные участки панциря могли откидываться в виде пандуса до самой земли.

На время сражения часть броневых пластин с боков смещалась вверх и образовывала купол. Внутреннее пространство оказывалось закрыто прочной полукруглой крышкой. В бортах имелись бойницы для стрелков, но самая большая открывалась впереди. Через нее можно было выставить тяжелый магический посох, стреляющий из спаренных кристаллов сильными дальнобойными молниями. В походе посох стоял на вращающейся турели, напоминая крупнокалиберный пулемет.

Погонщик боевого гиганта сидел на особом кожистом бугре в передней части подпанцирного пространства, за рычагами, вживленными прямиком в мозг животного. На дорогу погонщик смотрел сквозь большую прозрачную линзу. Считалось, что такие линзы выполнены из искусственного алмаза, малоценного, но очень прочного.

– Она подросла, что ли? – спросил Зак, любовно похлопав по гладким пластинам панциря и попинав чешуйчатую бронированную лапу, словно покрышку автомобиля.

– Совсем немного, на локоть или два, – ответил гремлин. – Вообще-то они растут всю жизнь, но мы сдерживаем процесс. Иначе вымахает такая, что не прокормить. Кстати, вот, сиры командиры, угостите ее яблочком.

Зак и Федор опасливо приблизились к голове животного. Та тоже была покрыта сверхпрочной чешуей, над глазами – кристаллические щитки на шарнирах. Рот черепахи размерами не уступал пасти молодого раптора, но яблоки она взяла аккуратно, никого не укусив и лишь немного испачкав в слюне.