И тут я заметил, что как будто бы лучше вижу в этой густой темноте. «Может, просто привык?» – предположил я, но свет становился всё сильнее и сильнее, и тут я взял на себя смелость отвлечься от своей работы и наконец, оглянуться по сторонам.

За мной «хвостиком» шла подземная фея и светилась слабым, но ровным синеватым светом. Ева в это время заметила, что я остановился, и тоже обернулось. Увидев эту картину, она сказала мне:

– Зайка, слушай, попобуй-ка обнять её.

– Что? Зачем? – опешил я.

– Надо кое-что проверить.

Я, цокнув языком в знак недовольства, всё же обнял фею (для этого мне даже пришлось поднять её на руки), и она загорелась ярким синим светом, который хорошо освещал дорогу метра на три-четыре впереди меня.

– Ну, вот тебе и фонарик, – Ева улыбнулась.

Закинув пищащую от счастья фею к себе на плечи, я пошёл вперёд. Я не знал, что феи так умеют обниматься, но обстоятельства нам помогли, и ими надо было пользоваться. Всё-таки я хотел заслужить расположения Евы как хороший друг и помощник, ведь мне хотелось остаться в этой общине. Но я понимал, что мне надо искупить вину перед собой за воровство и сделать что-то хорошее для этих людей. Теперь мне подвернулся шанс, и я не мог его упустить. Тем более, что в компании Евы мне было спокойнее.

В кромешной темноте, даже с мощными источниками света, мы видели мало. Люди, которых мы находили там и тут, к большому сожалению, были уже мертвы. Через примерно три часа поисков (по мне, так вечность, не меньше) и проверки пульса у мертвецов, мне начало казаться, что мы просто ходим кругами по огромному кладбищу, где кто-то забыл похоронить трупы.

Своими невесёлыми мыслями я поделился с Евой, и она объявила перерыв.

Оказалось, что у Евы был с собой не только фонарик, но и рюкзак. Вчетвером (фею я с плеч снял) мы сели на камни, и каждому из нас Ева дала по хлебцу, который сейчас для меня казался манной небесной, ведь я не ел много часов.

– Почему ты отчаялся, Зайка? Мы прошли совсем чуть-чуть.

– Не знаю, – честно признался я, – атмосфера тут гнетущая.

И в этом я ни капельки не врал – с непривычки находиться в полной тьме для меня было не просто некомфортно. Это вызывало у меня периодические приливы страха, которых за остальными я не наблюдал. Мне приходилось раз в каждые полчаса останавливаться и успокаиваться, чтобы не впасть в истерику, потому что мне казалось, что темнота меня раздавит или я в ней, по крайней мере, задохнусь. В такие моменты фея у меня на шее начинала светить слабовато, и это пугало меня ещё больше, пока я не начинал напевать песенки, которые помнились мне из моей прошлой жизни в прошлой общине.

– Тут только трупы, – проворчал карлик, намекая всем, что он хочет закачивать своё пребывание тут, и на то, что наша работа здесь бесполезна.

Но в этот самый момент подземная фея на моих плечах запищала и скатилась с меня. Радостно попискивая, она отбежала куда-то метров на 5-6 вперёд и начала судорожно разгребать завалы, поднимая один камень за другим. Мне стало любопытно, что происходит, и я тоже подошёл к фее. Пока слабо понимая, что происходит, я начал помогать ей, и уже очень скоро я увидел слабое изумрудное сияние, а ещё через пару минут из-под обломков показались голова и тело другой подземной феи. Она была без сознания, но пульс у неё был, хотя и слабый.

Втроём (карлик продолжил, как ни в чём не бывало, свои поиски сокровищ) мы вытащили фею и положили её на более-менее плоский камень. Широко распахнув свои оранжевые глаза, фея, которая сидела у меня на плечах, смотрела неотрывно на своего собрата и держала его за руку.

– Что происходит? – спросила у меня Ева шепотом.

Я лишь пожал плечами.

Мне оставалось только наблюдать за молчаливой картиной, как одна подземная фея держит за руку другую, и ничего не происходит. Хотя, по всем канонам жанра, происходить должно было. Что-то было определённо не так, и моя интуиция уже не просто нашёптывала мне, что ЧТО-ТО НЕ ТАК, она кричала об этом.

– Ева, надо уходить отсюда, быстро, – прошептал я.

– Что? Почему?

Кажется, она была растеряна, но совсем не хотела никуда уходить. Тогда я потащил её за руку к ближайшей стене, оставил её там, и побежал за карликом. Он в это время нашёл какую-то золотую ручку и был вне себя от радости.

– Пойдём, – сказал я и потащил его за руку.

– Куда это? – недоумевал он, сопротивляясь, – Мне только-только повезло найти что-то ценное.

– В безопасное место, – ответил я коротко.

По дороге я захватил обеих подземных фей (мне повезло, что они лёгкие существа) и встал к этой же стенке. И успел как раз вовремя.

С оглушительным грохотом потолок над нами обвалился. Для меня до сих пор загадка, как я почувствовал приближающуюся беду. В шестое чувство я не верю, но, возможно, роль сыграло то, что я много лет жил в подземных бункерах, и научился чувствовать подземную активность настолько, что это превратилось в чутьё.

Камни дребезжали, оставляя за собой клубы пыли, и мы вчетвером завороженно смотрели, как прямо перед нашими ногами падают куски скал. Фею, которая была без сознания, я всё ещё держал на руках. Так мы и ждали, когда последний камушек упадёт на землю. Затем мы подождали ещё три минуты, и только потом осторожно, соизмеряя каждый шаг, вышли из убежища.

Только сейчас я понял, насколько огромная работа нам предстоит и насколько она будет бессмысленна.

– Послушай, Ева, – сказал я, – человеческие жизни нужны и важны, мы оба прекрасно это знаем. Но после этого обвала мы вообще вряд ли сможем кого-то здесь найти.

– Что ты предлагаешь, Зайка? – ответила Ева раздражённо, Уйти сейчас с пустыми руками и сказать, что тут никого нет? Прийти к этим людям, которые там, наверху, ждут вестей о своих близких, но не решаются спускаться сюда из-за обвалов? И что им сказать? Что никто не выжил? Если ты предлагаешь это, то будешь говорить им об этом сам.

Я не знал, чем заслужил такой шквал эмоций, обрушившийся на меня, но чувствовал, что Ева злится, и умалчивает, почему. Причиной были не мои слова, а что-то ещё.

– Что тебя злит, Ева? – спросил я.

– Ты меня злишь, – ответила она, развернулась и стала бродить по каменным плитам, направляя фонарик на пол. Похоже, она всё ещё пыталась что-то или кого-то найти.

Вздохнув, и всё ещё прокручивая в голове вопрос: «Что же здесь происходит?», я занялся тем же. Положив фею без сознания на камень поближе к стене и оставив другую фею приглядывать за ней, я отправился в путешествие «на ощупь». Так уже делал карлик, когда искал свои сокровища. Поначалу это казалось бредовой идеей, но, чем больше я лазал по этим камням, тем больше привык полагаться не на зрение, а на осязание и отчасти – на слух и запахи. Иногда кроме камней под моими руками и ногами была разная рухлядь – деревяшки, никому не нужные чайники, чашки, тарелки. Один раз даже попалась метла, другой раз – какое-то одеяло. Но что интересно – люди мне до сих пор не попались – по крайней мере, живые.

В то же время, чем дальше я уходил от подземных фей, тем тревожнее от чего-то мне становилось. Поэтому вскоре я начал возвращаться, всё время двигаясь в направлении синих мерцающих точек, которые время от времени сливались в одну-единственную. Так я двигался до тех пор, пока не услышал вскрик, отчаянный писк, затем огоньки потухли. Я, проклиная эти пещеры и наплевав на всю безопасность, встал на ноги и помчался к тому месту, где только что видел огоньки. Справедливости ради, пробежал я метров 10, прежде чем споткнулся, упал, стукнулся головой и провалился в забытие.

Как обычно, нашла меня Ева. Она тоже побежала на крик, но у неё был фонарик, и бежать у неё получалось намного быстрее и ловчее меня. По дороге она наткнулась на меня, присела на корточки и стала слегка бить меня по лицу. От этого я и очнулся. Что-то стекало у меня со лба, и бровь была по ощущениям вся мокрая. Сначала я подумал, что раскроил себе лоб об камень, но затем услышал голос Евы: