А напарник Роба добавил:
— Вон тот барак слева видишь? Заходи сразу туда, там тебе выпишут новый бумажный паспорт.
— Бумажный? — на лице Кая, верно, отразилось что-то потрясающе весёлое, раз оба охранника покатились со смеху. Да только в их заливистом хохоте заметно преобладали нотки горечи. Чем гордиться-то: убожеством технологий?
Просмеявшись, товарищ Роба пояснил:
— У нас на Эр-Мангали в ходу только такие. А свою голографическую игрушку лучше припрячь подальше. До времени, когда отсюда вернёшься, — и снова привратники надорвали животы от невесёлого хохота.
Кай исключительно из вежливости тоже хихикнул над незамысловатой шуткой о возвращении с Эр-Мангали, после чего потопал к двери указанного барака, уворачиваясь от самых резких запахов. Больше всего раздражали миазмы из глоток прохожих. Добро бы алкогольный перегар — его вытерпеть не вопрос. Но слишком уж многие здесь злоупотребляли мясом, и как раз продуктами его разложения от них и разило.
Дверь была заперта. Пришлось четверть часа подождать. За это время он выучился не дышать носом и в моменты особого сгущения вони целиком обращаться в зрение или слух. Голоса колонии вещали:
— ...Всё это дерьмо. Полное дерьмо. Какого лешего, блин?
— ...Вы там как хотите, но Ральф сказал твёрдо...
— ...Ты заплатишь за это!
— ...Полторы кредитки? Нет. Это дорого. Лучше бы взял на шахте.
— ...У Годвина своя метода. Не делать нихрена...
— ...А слыхали, что Брандт учудил?
— ...Ой, напугал!
— ...Игнасио снова бесится. А сделать-то ничего не может!
— ...А Олаф-то, Олаф и говорит...
— ... Опять ящеров давил, ха-ха-ха! Доиграется, свинота!
— ...Если Флетчер сказал, Годвину придётся оторвать задницу...
— ...Оторвёт, да не свою, хе-хе-хе...
— ...Что, вездеходу кранты? Этого придурка надо...
— ...Так его Бенито прикрывает! Ну точно тебе говорю...
— ...Тю! Да кто его боится, твоего Бенито? Его за дурака держат!
— ...Ща как дам больно!
— ...Ха, один вон тоже предлагал...
— ...Ну, не скажи. Он под самим Флоресом ходит.
— ...А платить надо вовремя. Хорошо зарабатывать и аккуратно платить. Платить, сволочь! Платить, мразь! Платить, селюк долбаный!
— ...У Ральфа Стэнтона всё железно! Пора бы знать...
— ...Нет, но проучить-то засранца мы имеем право. Всё законно. Флорес мерзавцев дрючил и нам велел. Решено: в пятницу!
— ...Помяни моё слово: кердык придёт Бабилону, если не покается.
— ...На колени, сука!
— ...Там — тсс! — зомбяк к мосту подходил!
— ...Опять?
— ...Да не ори ты! Вон того хмыря худосочного чуть не загрыз!
— ...Дерьмо. Вот в дерьмо верю. Дерьмо всегда настоящее...
Спустя четверть часа Кай дождался: заветная дверь отворилась. Он занырнул в неё, чтобы выйти уже полноправным ксенозоологом по имени Михаель Эссенхельд, прописанным в Новом Бабилоне.
— А Новый Бабилон, это что значит? — позволил он себе спросить с глупостью во взоре, прикидываясь никаким не историком.
— Это самоназвание нашего посёлка, — любезно пояснил писарь, — уж два года так и зовёмся. Вроде, покрасивше звучит, чем 'Головной посёлок шахтёрской колонии номер 1'.
Логично, да. Показное воодушевление не могло скрыть глубокого равнодушия писаря к любым названиям в безнадёжно запертом мирке Эр-Мангали, тем не менее, новоиспеченный Михаель согласился, что Новый Бабилон замечательное название.
При этом сам он звучал весьма убедительно, ибо внутренне улыбался. Было чему. И тонкому комизму прописки самозваного ксенозоолога в самоназванном посёлке, и тому невероятному факту, что похищенного юрбургского паспорта у него так и не спросили.
Единственным и последним, кто спрашивал его на Эр-Мангали, так и остался Олаф, который подъехал на вездеходе встречать рудовоз. И благодаря нечаянной встрече с Бенито Родригесом Кай теперь в курсе, для кого те сведения собирались. Ясное дело, Службе безопасности колонии необходимо знать, кого сбрасывают на планету.
Странно, что поселковым властям это непринципиально. Готовы записать кого попало кем угодно. Может, у них самих не всё чисто с удостоверениями личности? Как с этими формальностями обстоят дела, например, у главного начальника Флореса? Кай никому не скажет, но имя латиноса во главе колонии наводит на подозрения.
Вот какое соображение их вызывает: да, планета Эр-Мангали, скорее всего, принадлежит к одной из латинских звёздных империй. Но и в этом случае ведать стратегически значимой добычей руды должен бы не местный, а ставленник Галактического Альянса, присланный из его звёздных метрополий. Фамилия этого ставленника не может звучать, как 'Флорес'. Почему? Потому что просто не может.
2
Вместе с паспортом Каю-Михаелю выписали и ордер на поселение.
— В бараке для новичков как раз освободилась койка, — припомнил писарь. Это знаешь, куда идти? От ворот налево и мимо канавы до упора. Сразу за электростанцией, перед кучей мусора — нужная тебе дверь. Там спросишь койку малыша Глипа, ну и можешь её сразу занимать.
— А что же сам Глип?
— Пошёл на повышение, — туманно пояснил писарь.
Что ж, ладно, думал Кай, послушно двигаясь вдоль довольно-таки зловонной канавы к нужному бараку, ладно уж и то, что хоть какое-то местечко нашлось. Пусть даже вовсе и неладное. Я ведь не расстроюсь?
Оно-то, конечно, для новичков здесь припасены не лучшие апартаменты, кто бы в том сомневался? В бараке под электростанцией, должно быть, очень шумно и по ночам невозможно заснуть. Куча мусора под окнами тоже говорит сама за себя. Но — хоть какое-то подобие сносного человеческого жилья. По крайней мере, там безопасно, а на тему комфорта позже подумаем. Радует уже и то, что кто-то с этих коек для новичков уходит на повышение. Значит, и ему от здешнего дна оттолкнуться когда-нибудь удастся, пусть не рано, так хотя бы поздно...
По пути Каю встречались измождённые работяги, верно, шахтёры, свободные от смены. Слишком измождённые, как на его вкус. Недоедают они, что ли? Или, может быть, усиленно пьянствуют? Думается, и то, и другое, но сейчас их лица были в основном трезвы. И с каким-то единым для всех затравленным выражением. И ладно бы только затравленным. Печать обречённости — вот что читалось на лицах. Одинаковая на всех.
А ещё попадались парни из внутренней охраны посёлка. Поглядишь на таких — и сразу понимаешь, куда именно на Эр-Мангали попадают плюмбумы. У этих рожи лоснились, глазёнки соловели, задранные двойные подбородки хвастались употреблёнными впрок килокалориями. Отъелись, ребятушки. Патрулём ходят, шахтёров задирают почём зря. То пинка дадут, то оплеуху отвесят. За что? За то, что они здесь охрана.
Те, что на мосту, да и у главных ворот, выглядели чуток иначе. Может, и не умней, но в разы боеспособней. Эти же, можно ручаться, на тот мост никогда и не попадают. Разделение труда: кому жечь зомбяков из-за периметра, кому местных доходяг прессовать. Перед зомбяками-то подбородки не позадираешь...
Кстати, коли внимательно приглядеться к выражениям лиц внутренней охраны, то легко заметить ту же самую печать обречённости. Только у шахтёров она украшает лбы, а у этих — на щеках да на подбородках. Экое свиномордие! И чем свиноподобней харя, тем отвратнее изо рта несёт.
Ага, можно ручаться: то, чем они злоупотребляют, объедая рудокопов, здоровья не добавляет. Скорее, наоборот.
И вот что примечательно. Из тех шахтёров, что на глазах Кая встречались с охраной, почти ни один не избежал тычков и затрещин. А самого Кая пропускали без рукоприкладства. Верно, потому, что он пока инороден этой системе. Надолго ли?
Хорошо бы, чтобы подольше! Дело в том, что одного из шахтёров... Ну, Кай не уверен, однако трудно исключить... В общем, есть опасение, что его убивали. Кай бы узнал точно, только вот, откровенно говоря... боялся туда посмотреть. Ну, под стеночку барака, куда жертву потом положили.
