Хотела было зажмуриться, отвернуться, но не смогла. Я не отрывала взгляд от их схватки, мысленно посылая Керамову какую-то подбадривающую бессмыслицу по нашей связи, надеясь, что он меня слышит, и Кристина не обрубила и ее, скрывая меня, как сделала это со связью остальной стаи.

Мимо пролетела летучая мышь, на которую незамедлительно обратили внимание волки Владимира, но не снижалась, паря над кругом, чего-то выжидая. Благоприятного момента? Но для чего?

Один из прихвостней сумасшедшего альфы попытался было отойти, чтобы разбежаться и прыгнуть, попытаться поймать вампира, но наткнулся на одного из нашей стаи. Недоуменно обернулся, пытаясь понять, в кого врезался. Естественно, никого не увидел.

И тогда я решила, что хватит ждать. Посмотрела на Кристину, та кивнула, и через секунду все волки стаи стали видимыми, связь наполнилась их недовольным рычанием, мыслями о том, как лучше расправиться с нарушителями границ. Не раздумывая, они набросились на не ожидавших нападения волков.

Я не следила за тем, как они с ними расправляются. Смотрела лишь на Сашу, видела, чувствовала, что он устал. Сколько они уже дрались? Пять минут? Или пять часов? Не знаю, не понимаю. Время превратилось во что-то несуществующее.

Мне безумно хотелось чем-то помочь своему волку, но я не знала – чем. Я не могла войти в круг, Кристина предупредила меня об этом, когда мы подходили. Девушка знала, каким заклинанием воспользуется Влад, подслушала его разговор с Никитой. Чувство беспомощности не отпускало. Дьявол! Ненавижу его! Что же делать?

Александр

Я устал. Безумно. С каждым новым нападением Владимир становился все безумнее, все яростнее, словно то, что происходило, придавало ему сил. Это не оборотень, а робот какой-то.

Когда моя стая снова стала видимой, я на мгновенье потерял ориентацию, оглушенный их голосами в голове, но смог вовремя прийти в себя, не пропустив выпада противника, в очередной раз метившего в мой бок.

Если бы я был обычным человеком, то мне уже давно глаза бы заливал пот. Но оборотни не потеют, что меня в данный момент только радовало. Я слышал подбадривающие слова Юли, которые она посылала мне по связи, а такое ощущение, что стояла рядом и нашептывала на ухо. И они придавали мне сил. Лишь ради нее я продолжал бороться. Ради нее и нашего совместного будущего.

В какой-то момент мне под ноги попался небольшой камушек. Но его хватило, чтобы я оступился и пропустил прыжок Владимира. Зубы волка сомкнулись у меня на боку, чего тот так долго добивался. Все тело пронзила вспышка безумной боли, а в голове набатом прозвучал панический крик Юли:

- Нет! Саша-а-а!

Я не видел, что с ней. Надеялся лишь, что Дима о ней позаботится. Где-то на краю сознания начала клубиться тьма. Все-таки что-то было в слюне оборотня, от чего не смогло избавиться зелье. Надо было собраться с силами, пока она меня не поглотила. Нанести последний, решающий удар, но Владимир отскочил от меня как можно дальше, наблюдая за своей работой со стороны.

В его оскале явственно было видно довольную усмешку. Подонок смотрел на зияющую на моем боку рану, из которой хлестала кровь, и ждал. Ждал, пока я свалюсь замертво. Ему не было надобности меня добивать. Он прекрасно знал, что рана смертельна.

- Саша! – снова донесся до меня крик моей девочки. В ее голосе было столько страдания, столько боли. И ее боль убивала меня быстрее, чем нанесенная Владимиром рана.

- Юля, стой! – в этот раз это был Дима.

Я рискнул оглянуться, и увидел несущуюся в круг волчицу. Нет, малышка, куда ты? Ты не сможешь пройти. Я пытался передать ей эту мысль по связи, но сил оставалось все меньше, поэтому я лишь беспомощно смотрел, как она несется на невидимую глазу стену. Вот только…

Стена ее пропустила. Волчица прыгнула в круг, закрывая меня собой, рыча на Владимира. Тот злобно оскалился и приготовился к прыжку. Но в этот момент сверху на него обрушилось нечто с крыльями, отвлекая внимание на себя. Владимир поднял голову, пытаясь схватить… летучую мышь? Рома?

Малышка воспользовалась представившимся шансом, в один прыжок оказалась рядом с волком и вцепилась ему в глотку мертвой хваткой. Владимир взвыл, забился, но волчица лишь сильнее сжимала челюсти. По светлой шерсти текла кровь моего соперника, он уже прекратил дергаться, а Юля все не отпускала. Убедившись, что он испустил последний вздох, волчица разжала челюсти и повернулась ко мне.

Подбежала, ткнулась носом, лизнула, словно хотела что-то сказать, но я ее уже не слышал. Тьма победила, зрение расплылось, а я провалился куда-то в небытие. Единственное, что ощущал – это запах моей пары. Сирень. Любимый запах любимой девочки.

Вспышку, озарившую утренний лес, а также вой стаи, возвещавший о том, что они, наконец, обрели Луну, я уже не увидел и не услышал.

***

- Если ты сейчас же не откроешь глаза, я тебе врежу, - услышал сквозь туман недовольный голос Димы, и последовавший за ним тихий смешок Дениса. – Сколько можно валяться? Почти месяц в себя приходишь. Рана затянулась уже, Саш, а ты все лежишь. Хватит отлынивать от своих прямых обязанностей. Луна уже с ног сбилась, выполняя твою работу и ее. А ей нельзя переутомляться.

Упоминания моей пары было достаточно, чтобы я попытался открыть глаза. От яркого света тут же их прикрыл и тихо застонал.

- Что с Юлей? – прохрипел, вновь открывая глаза и фокусируя взгляд на расплывшемся в довольной улыбке Диме.

- Она сама тебе скажет, уже бежит, наверное, со всех ног, - хмыкнул бета. – С возвращением, начальник. Заставил ты нас поволноваться.

Не успел я и рта раскрыть, как дверь в комнату распахнулась, и в нее ворвалась моя девочка.

- Саша! – воскликнула, подбегая, хватая за руку, прижимаясь к ней губами.

Видно было, что безумно хочет обнять, но не решается. Дима с Денисом тихо выходят из комнаты, закрывая за собой дверь, а я лежу и, как последний дурачок, улыбаюсь, разглядывая мою девочку. Ничуть не изменилась, только… может, чутка поправилась. Щечки округлились, но я ей это ни за что не скажу. Знаю, как трепетно относятся женщины к своему весу.

Волк внутри меня недовольно заворчал, клянусь, я отчетливо расслышал слово «идиот». Не понимая, что происходит, и почему мой слух улавливает биение трех сердец в комнате, огляделся. Кроме нас с Юлей никого не было. Принюхался. Запах малышки изменился, стал более… глубоким что ли. Но почему?

Юля мягко улыбнулась и провела рукой по моему лбу, отодвигая челку, лаская.

- Не мучайся, глупый, я беременна.

Александр

Вокруг меня носилось младшее поколение Карпушевых, мешаясь под ногами, спотыкаясь друг о друга, не давая нормально пройти к мангалу, на котором жарилась очередная порция шашлыка.

Светило яркое солнце, день обещал быть безоблачным, по крайней мере, если верить синоптикам. Надеюсь, что так и будет. Не хотелось бы в спешке собирать все вещи и бежать в поисках ближайшего укрытия. К тому же, Юля так долго ждала этого пикника, так к нему готовилась. Будет обидно, если что-то пойдет наперекосяк. Малышка расстроится, а я этого не люблю. Только, если обычно я могу справиться с любым ее обидчиком, то свести счеты с небесной канцелярией мне не под силу.

Очередной детский визг с другой стороны поляны заставил улыбнуться. В следующем году наш малыш добавит свой голосок к этой какофонии звуков, и, черт возьми, как же сильно я этого жду.

Когда Юля сообщила о беременности, я испытал шок. Затем, меня начали терзать сомнения – смогу ли я быть нормальным отцом, когда у меня перед глазами никогда не было нормального примера. Но малышка в довольно популярных выражениях объяснила, что все мои страхи – ерунда, и если я смог быть хорошей парой, то смогу быть и хорошим родителем. Надеюсь, что она права.

Мне до сих пор иногда кажется, что все происходящее вокруг меня – сон. Всего год назад я был одиночкой, даже не представлявшим, какое это счастье – иметь пару. Бежавшим от этого, как от огня.