Не странно ль и смешно? Убыток ты имей,
Да и иметь его искусно разумей!
Не раз, а часто мне приметить удавалось,
130 Хотя со мной самим того и не случалось,
Что много истцев коль к судье когда найдет, —
К такому судие, кой попросту берет
И коему поднесть без всех затеев можно,
Не поступая так, как с прежним, осторожно,
И и́стец тут тогда случится быть такой,
Который что-нибудь судье принес с собой, —
Как тот товарищей своих пережидает
И от судьи их всех, тревожась, выживает,
Чтоб без свидетелей судье подарок дать
140 И в ленность тем себя судейскую продать.
Сатиру, правда, я тебе изображаю
И с стороны смешной те действа представляю,
Но с чувством ежели в те действия входить,
Уж не смеяться им, а слезы должно лить.
Добро, кому еще достаток позволяет,
Что от того судья подарки принимает,
И правосудие тем должен получить,
Что наперед судью чрез взятки подкупить.
Но бедных зреть вдовиц и сирых беспризренных
150 Иль и́стцев, своего имения лишенных
И не имеющих себя чем пропитать, —
Судье последнее именье отдавать
И к ворота́м его толпа́ми приходящих
И правосудие его себе просящих?
Иной день целый сам без хлеба должен быть,
Чтоб только чем-нибудь судью лишь подарить,
Или последнюю деревню заложити
И судне на то подарков накупити,
Чтоб к помощи себе чрез то судью склонить
160 И правосудие себе тем искупить.
О боже! как престол твой в небе не трясется,
Что правосудие за взятки продается!
И долго ли народ объят твой будет злом,
И что не мстит поднесь за праведных твой гром?
Но я оставлю то плачевно вображенье,
А поступлю с тобой в другое рассужденье:
Хочу теперь с тобой про службу говорить.
Какою думаешь ее ты вобразить?
С которой стороны ты на нее взираешь?
170 И много ль ты найти хорошего в ней чаешь?
Не думаешь ли ты, что тоже и она
Неистовств и коварств и хитростей полна?
Ах! не ошибся ты, коль так ты вображаешь
И службу быть такой, к несчастью, почитаешь.
Не думаешь ли ты по службе счастлив быть,
Коль будешь ревностно и верно ты служить,
Когда прямою ты, служа, пойдешь дорогой
И будешь истины ты наблюдатель строгой?
Никак. А ведай ты: чтоб счастливо служить,
180 Не честный человек — бездельник должен быть
И все коварные искать стараться средства;
А ежели не так, то не минуешь следства.
Восстанет всех против тебя плутов число,
Которых в службе всё лишь в плутнях ремесло,
Все воры на тебя тогда вознегодуют,
Зачем и ты не вор, коль в службе все воруют.
Всего же ненависть тем легче получить,
Коль будешь ревностно и прямо ты служить.
Когда ленивы все, и ты ленив тож буди
190 И службу исправлять все выдумки забуди,
Иль выскочкой тебя тотча́с все назовут,
А дело совершить при всем том не дадут,
А, напроти́в того, мешать стараться станут
И действовать против тебя не перестанут,
Пока не станешь ты под их же строить лад;
А и́нако — так ты не будешь жизни рад.
Купец простой тебе в том деле помешает,
Где пользой царской он прибыток свой теряет,
И твой проект, когда в нем частной пользы нет,
200 Не выйдет вечно в свет, хоть под сукном сгниет.
Воруй, да так, чтобы с другими поделиться;
Когда напасть тебе такая приключится,
Что будешь в воровстве в тюрьму ты посажен, —
Ты будешь из тюрьмы, конечно, свобожден;
Не только от тюрьмы: когда ты поделишься,
От виселицы ты само́й освободишься.
Судья к тебе в тюрьму день наперед придет,
Когда уж срок тебя на виселицу ждет,
И станет говорить в цепях сидящу вору
210 Без всякого стыда, без всякого зазору,
Без вымышления на то кудрявых слов,
Без околичностей и без обиняков:
«Ну вот, ведь по суду совсем ты обличился
В том деле, в чем донос сей на тебя случился,
И по суду совсем уже ты обвинен,
И к наказанию по делу осужден,
И средства нет тебе уж боле оправдиться.
Но слушай: хочешь ли со мной ты поделиться?..
В остатке ль что-нибудь еще из денег тех?..
220 Так пополам уже, добро, пусть будет грех...
Мы говорим теперь с тобою по приязни,
Отдай остатки мне и уж не бойся казни».
