Как только услышал это мясник,
Бросился бежать.
— Мясник, мясник, не беги,
Раскайся, Бог тебя простит.
Святой Николай пошел и сел
На край бочки.
— Маленькие дети, спящие здесь,
Я — великий святой Николай.
И святой протянул три пальца,
Детишки все трое встали.
Первый сказал: — Я хорошо выспался!
— Я тоже, — сказал второй.
А третий ответил:
— Я думал, я в раю!
Жили были три маленьких мальчика,
Они ушли в поля сбирать колосья.
50) 1478 в присутствии Рене II, дюка Лотарингии, разыгрывали «le jeu fe te du glorieux Saint Nicolas», которое продолжалось 5 дней. Lepage, Le theatre en Lorraine.
51) До издания Фальконием: Метафраст (X в.) был напечатан в декабрьской книге Великих Венецианских Миней в XVI в. (1562 г); Слово Андрея Критского (720) — S. patris nostri Andreae archiepiescopi Gretensis cognomento Hierosolymitani orationes selectique canones et triodia ed. Fr. Combefis, Paris 1644 и Слово Льва Мудрого (886—992) — Leonis Aug. oratio in laudem S. Nicolai, ed Petrus Possinus S. J., Tolosae, 1644.
До Фалькония «Житие составленное дьяконом Иоанном» издано Момбрицием — Baninus Mombritius, Sanctorium seu vitae sanctorum (до 1480), editio nova curav. monachi Solesmenses II, 1910 p. 296—309 и перепечатано y Липомана — Lipomanus Vitae ss. priscorum petrum II (Ven. 1553).
52) Краткое изложение соч. Беатилло у Бонафеде: Atti di S. Nicola il Grande, Discorso Istorico dei P. Giuseppe Bonafede Luchese, Chierico Regolare della Congregarione della Madre di Dio. Neap. 1639, Mail 1670, Ferrara, 1727; по Беатилло и у Бралиона, La vie admirable de St. Nicolas, par le Pere de Bralion, prestre de lʼoratoire. Paris, 1646, 1652 и 1859, редакг. кн. Августин Голицин; и сочинение Бутти, 1686, французское издание «La vie et les miracles de Saint—Nicolas archeveque de Myre, traduite de lʼitalien en Franeais. Fribourg en Suisse, 1711.
53) Surius, De probatis sanctorum vitis ad 6 dec. Ed. 1618, p. 182—188 — перепечатка из собрания Липомана — Historiae Aloysii Lipomani, episcopi Veronesio de vitis sanctorum, Paris II, Lovanii 1568, 1571.
54) Martyrologium Romanum Gregorii XIII jussu editum. Auctore Caesare Baronio Sorano, 1586 и Baronius, Annales ecclesiastici, 1588 (Кардинал Бароний 1538—1607).
55) О мире или о «манне» от гроба Н.-Ч. X. Bardier de Montault (1830—1901) Oevres comple tes XIV, 1899, p. 74 дает естественные объяснения этой чудесной «манне», не прекращающейся и до сего дня.
56) Leonardo Cuistiniano († 1446), его сочинение в собрании Липомана, у Вицелия — G. Vicelius, Hagiologium seu de sanctis ecclesiae Historiae, Mogunt, 1541 и у Рибаденейры — P. Ribadeneira, Flos sanctorum I, Colon., 1700.
57) Беатилло приурочивает пребывание Н.-Ч. в Палестине к 314 году: ангел показал Н.-Ч. чудесным образом скрытый на Голгофе Крест Господен. Смерть Н.-Ч. — 345 г.
58) По вопросу о «оплеухе» Арию Бралион не находит упоминания ни в актах Собора, ни в древних источниках.
59) Сочинение Le Quien — один из главных источников для Полн. месяцеслова Востока арх. Сергия, т. II. М. 1876.
60) L. Allatius, De Symeonum scriptis diatriba, Paris, 1664
—————
Очень всем я благодарен, кто помогал мне в моей работе и особенно: С. П. Ремизовой-Довгелло, помогавшей мне при разборе и толковании славянских текстов, M. И. и Вл. Н. Лосским — при пользовании греческими текстами, К. В. Мочульскому — за латинские, Мирке Претнару — за сербскую историю и словенские песни, С. Ю. Кулаковскому, Н. А. и Н. Д. Набоковым за чудесный снимок с витро Шартрского Собора, изд. Ed. Houvet и другие картинки с изображением Николая-чудотворца, положившие начало моему Никольскому альбому. Помяну с благодарностью покойного Владимира Васильевича Диксона († 17.12.1929), который добывал мне книги по истории Византии и Бретани и делал для меня выписки.
. . . . . . .
О Николае-Чудотворце исторических матерьялов нет, есть только легенды. И надо было «воссоздать» эти легенды, из которых выступил бы живой образ, самый человеческий из человеческих — Никола. Легенды собраны в моей книге. «Три серпа» Изд. Таир, Париж, 1930 г.; сказки в моей книге «Звенигород окликанный», Из. Алатас, Париж, 1924 г.
То, что пишется, пишется не для кого и не для чего, а только для самого того, что пишется. И если результат работы хоть в какой мере приближается к замыслу, задача исполнена А понятно это или непонятно, к делу не относится, потому что, как нет одного понимания, так нет одной оценки — на всех не угодишь.
2.III.1931. Paris
О ЧЕЛОВЕКЕ, БОГЕ И О СУДЬБЕ: АПОКРИФЫ И ЛЕГЕНДЫ АЛЕКСЕЯ РЕМИЗОВА
«...и он воскликнул к Спасову образу, как к живому:
— Господи, видишь, я изобразил лик Твой, каким ты был на земле!
И внезапно столп огнен стал вверху над образом, и был тихий глас:
— А ты когда меня видел?»
Алексей Ремизов. «Лей иконописец»
Место и время рождения и детства Алексея Ремизова - Замоскворечье, рубеж 70—80-х гг. XIX в. Ближайшее окружение — московская купеческая среда. Это были потомки крепостных крестьян, мастеровых, талантом, силой характера и, одновременно, жестокостью и лукавством сумевших переиграть суженое им «Горе-злочастие», «выломиться» из массы и добиться иной доли. Они достигали жизненных благ, а вслед за этим следовало столь же сильное стремление к благам духовным — к образованию, к накоплению не только материальных богатств, но и произведений искусства, к меценатству. Именно тогда в Москве бурно развивались промышленность, торговля, и одновременно начался расцвет коллекционерства. Это было время, когда формировались известные художественные собрания, такие, как впоследствии переданная в дар городу Москве «Третьяковская галерея», когда складывались знаменитые частные библиотеки, как, например, библиотека Н. А. Найденова, в дальнейшем вошедшая в состав фондов Российской Государственной библиотеки. Неустанный труд, постоянное стремление к действию, энергия и упорство в достижении целей — таковы были «заветы» отцов, воспринятые и преумноженные потомками удачливых выходцев из народной среды.
Но та же среда оставила им в наследство и другие «заветы» — покорность судьбе-Доле, смирение, долготерпение с фаталистической надеждой на авось, небось и чью-то высшую волю, которой дано право судить и распоряжаться человеком. На практике это проявлялось во множестве судеб, сломанных волей отцов или чужих «злых людей». Те, кто имел такую «долю», влачили существование или уходили от реальности в разные виды саморазрушения, «загула», наиболее традиционным видом которого было пьянство.
По сути, эта полярность была проявлением коренных черт русского национального характера, в котором начала древние, восходившие к временам складывания русской народности, соединялись с началами, истоки которых лежали в восприятии и аккумуляции христианского вероучения.
Антиномичные грани национального характера ярко проявились в характерах ближайших родственников писателя — Найденовых и Ремизовых. Если судьбы его дяди — Н. А. Найденова и его отца — М. А. Ремизова были яркими примерами реализации действенных, волевых начал, то жизнь его матери была воплощением как бы фатальной тяги к страданию и погибели.
