Был послан в Царьград дядька Очкило. И привез Очкило невесту. Повенчался царь Соломон с царьградской царевной Миленой. И стали они жить — и — быть в любви и мире.
Раздумался царь Соломон и послал красному царю Пору его царский перстень, тайный подарок царицы.
Опечалился царь Пор: обманул его царь Соломон! Царицу удалил от себя и затеял отомстить царю Соломону.
И спрашивает красный царь Пор своих индейских князей и верных слуг:
«Кто из вас достанет мне жену царя Соломона — царицу Милену. Хочу отомстить царю Соломону!»
До трех раз обращался красный царь Пор: и никого не нашлось — один царю ответ:
«Царь Соломон мудр, не отнять у него царицы».
А был у красного царя приближенный, хитрый человек, псоглавец Гусюк. И говорит псоглавец:
«Я могу это дело сделать... Снаряди мне корабль, дай мне золота-серебра, да еще нужны мне твои жемчужные перчатки. Я привезу тебе царицу Милену».
Царь Гусюка послушал: снарядил псоглавцу богатый корабль, дал и свои жемчужные перчатки. И отплыл Гусюк на теплое море.
Весь Иерусалим собрался на берег. Удивились богатому индейскому кораблю и псоглавому корабельщику.
Не случилось в ту пору в Иерусалиме царя Соломона: задумал царь строить великую Божью церковь — храм Соломонов и жил царь на Тивириадском море у мудрецов: учился небесным и подземным наукам. В Иерусалиме осталась одна царица Милена.
Донесли царице Милене, что среди товаров есть на индейском корабле перчатки, не простые перчатки, а жемчужные:
«Ни чьим рукам, царю и царице носить».
Как не соблазниться, не захотеть такой диковинки? Пошла царица на корабль.
Гусюк разложил перед ней товары, вынул и жемчужные перчатки.
«От красного царя Пора».
«Почему ты называешь царя красным?»
«Нет его краше».
«А есть у красного царя царица?»
«Была. Да обманула со своим царем Соломоном. Царь ищет себе невесту».
«С царем Соломоном... Я ничего не знала. Я иду за красного царя Пора».
«От него за тобой и послан».
«А как уйти от царя Соломона?»
«Это уж мое дело».
«Он всюду настигнет».
«Я дам тебе забыдущего зелья: тело твое обомрет, как мертвую увезу тебя».
Царица на все согласна: она ничего не знала — она отомстит царю Соломону.
Гусюк дал ей забыдущего зелья.
Вернулся в Иерусалим царь Соломон, а царица Милена: лица на ней нет, свернулась, как заяц. Затужил царь Соломон, а ничем не поможешь. Сказали, из Индии гость — хитрый человек. Позвал Гусюка, просит помочь. Но и псоглавец ничего не может:
"Что рождено, помрет».
«Что рождено, то страждет!» воскликнул царь Соломон.
Он не хотел верить. «А что, если жива?» И, раскалив железо, клещами прожог ей руку. Мертвая не пошевелилась.
«Что рождено, помрет!» повторил псоглав.
Обрядили ее по- царски, в жемчужном гробу вынесли в белую церковь.
На третий день в ночь подкараулив, когда царь Соломон вышел из церкви, навел псоглавец на сторожей мертвый сон и проник в белую церковь.
Утром, в день похорон, прибегает Очкило к царю:
«Царица пропала. И псоглавец со своим кораблем скрылся: пал туман на теплое море, хватились, а его и след простыл».
Ударился царь Соломон о землю, соколом полетел под облаки — и в небе не нашел царицу; обернулся лютым зверем, пустился по полям и пустыням — нигде нет царицы; нырнул щукой в море — и в море ее нет.
«Что рождено, помрет!»
И он растерзал на себе одежды и, сорвав с головы царский венец, смял его, как ком глины.
Молодящим зельем оживил Гусюк царицу Милену. Невестой спешила царица Милена к красному царю Пору. Плыл корабль быстрее ветра.
И была радость в чудесной Индии у красного царя Пора.
И вот приезжает из Индии посол с письмом от царя Пора.
«Брат Соломон, — пишет красный царь, — ты взял мой царский перстень и с ним мою жену, теперь мой черед — я взял твою царицу».
Легко с попутным ветром переплыл царь Соломон со своим войском теплое море.
А как трудно было идти по пустыне — трехглавые змеи, слоны и скорпии преграждали путь в чернокаменный Просиян город — матерь индейских городов, где царствовал красный царь Пор.
Победив все напасти, стал царь Соломон под городом в скрытии.
«Стойте, ждите, слушайте, — сказал царь Соломон своему войску, — протрублю в первый раз, седлайте коней; протрублю во второй раз, садитесь на коней; в третий раз затрубит труба, спешите. А не услышите третьей трубы — возвращайтесь домой в Иерусалим».
И, сбросив с себя царское платье, нищим, каликой — перехожей, один пошел в великий и чудесный город.
Золотом стенных забрал и башен в драгоценных камнях сиял Просиян город, грозно сверкали хрустальные оконца царского дворца, крытого золотом.
Громко сказал царь Соломон под окном царицы:
«Подай калике-перехожей милостыню ради красного царя!»
Знакомый голос. — Царица Милена велит привести калику.
«Подай калике — перехожей милостыню ради красного царя!» повторил царь Соломон, оставшись один на один с царицей.
«Царь Соломон, ты зачем?» горько сказала царица Милена.
Тихо сказал царь Соломон:
«Чем ты прельстилась?»
«Царь Соломон, тебе живу не быть».
«Я пришел за твоей красотой», — сказал царь Соломон по-разбойному.
Царица Милена, как стряхнув с сердца обиду, с пущей горечью и полна любви:
«Царь Соломон, зачем ты скрыл от меня?..»
«Неудержимого не удержишь».
«Царь Соломон, твоя смерть идет».
Рассмеялся царь Соломон:
«Не моя, а его».
«Царь Соломон, как я люблю тебя».
Каликой — перехожей нищим стоял перед ней царь Соломон. И было им одно желание и сердце было им одно — на радость.
Громом загремели шаги.
Царица Милена открыла сундук. И когда в палаты вошел царь Пор, она стояла одна. Скрыв царя Соломона, не могла она скрыть — она вся полыхала.
«Я красный царь, но ты краше».
«Что ты любеешь меня? — воскликнула царица Милена, — царь Соломон пришел».
«Его костей ворон не соберет...»
«Царь Соломон!»
И вышел на ее зов царь Соломон, не царь, нищий, калика-перехожий, он взял ее за руку:
«Моя жена».
«Была бы твоей, была бы в твоем царстве».
Царь Соломон не пошевельнулся: крепко и непреклонно рука с рукой и сердце билось, как одно сердце.
«Какой ты хочешь смерти?» — тихо сказал красный царь.
«Твоя царская воля».
«Я велю тебе голову снять или размечу по улицам, утоплю в стоячей канаве, или хочешь красную смерть?»
Еще тише сказал царь Соломон:
«Дай мне красную смерть».
Высоко на каменном помосте поднялась виселица — три оселка — золотой, серебряный и шелковый.
«Царская грозная смерть поставлена красным царем Пором на премудрого царя Соломона!» возвестил палач.
И весь Просиян город сошелся к помосту смотреть на красную смерть премудрого царя Соломона.
И когда ступил царь Соломон на помост и поднялся на третью ступень —
«Красный царь, прикажи дать рог — любил я в рог трубить!» — сказал царь Соломон.
Палач подал ему серебряный рог.
И затрубил царь Соломон:
«Седлайте коней, спешите к царю!»
И поднялся на шестую ступень:
«Красный царь, дай мне еще раз в рог поиграть!»
Палач подал ему серебряный рог.
Еще звонче запела труба:
«Поспешайте, не жалейте коней!»
«Чего медлишь? Три петли: выбирай по душе — золотая, серебряная, шелковая», — оборвал палач.
Царь Соломон взошел на последнюю, седьмую ступень. Оглянул Божий мир в последний раз. И увидел из-за черной кремлевской стены стальной лес.
«Красный царь, позволь мне в последний раз!»
Палач подал ему серебряный рог.
И тихо заиграл серебряный рог.
И еще светился, тая, последний его звук, как в серебряную тишину ворвался лязг и тупой бубенчатый тык: Соломоново войско из-за черной кремлевской стены оступило каменный помост. И завизжала кроворуть. И кого как — как помелом промело.
