Как становятся христианами? Один человек может сказать: «Я стал христианином, потому что поверил», а другой: «Потому что Бог избрал меня». Согласно Петру, оба эти утверждения верны. С одной стороны, мы веруем. Фундаментальное определение понятия «христианин» состоит в том, что он – «верующий», что у него есть «вера» (в греческом языке, так же как и в русском, это однокоренные слова). Под «верой» здесь Петр может подразумевать объективный факт «веры», но более вероятно, что речь идет о субъективной «вере» в Иисуса Христа, которая внутренне присуща каждому христианину[11]. С другой стороны, Петр знает, что к Богу нас приближает не только наша слабая вера. Все, что у нас есть, дано нам Богом, и в этом смысл слова «приняли». Греческий глагол lanchano заимствован из политического лексикона: он употреблялся, когда говорили о лицах, выбранных на государственный пост по жребию[12]. Здесь Петр подразумевает «абсолютную беспристрастность»[13] Бога. Христиане, которые переживут времена великой скорби, не смогут поставить это себе в заслугу, приписать своей стойкости; скорее всего, они все отчетливее будут видеть, что каждое их достижение – это деяние Божье, а не их собственное.

Удивительно, Петр говорит, что вера его читателей – это та же вера, которая была опытом первых христиан, и что все в Евангелии, драгоценное для первых христиан, равным образом драгоценно и для нас! Внешние различия между поколениями весьма велики. Важно прежде всего то, что Петр пишет как один из апостолов (на это указывает местоимение «с нами») людям, не являющимся апостолами. Но одновременно он пишет и как иудей язычникам, и как христианин первого поколения – тем, кто будет жить спустя века после него, грядущим поколениям, то есть он пишет нам. Вместе с тем самые первые поколения христиан, обращенных из язычников, получили Благую весть из уст апостолов-евреев. Может ли что-нибудь в большей степени свидетельствовать о беспристрастности Бога, чем то, что Он относится к нам так же, как и ко всем предшествующим поколениям верующих? Христиане прошлого могли быть мужами веры и вдохновляющим примером для всех, но сколь же милосерден Господь, Который держит двери на небеса столь широко открытыми для каждого, у кого есть вера!

Словом правда (или праведность) Петр подытоживает все, сказанное им до этого момента. Он употребляет это слово несколько в ином значении, нежели Павел. Эта не та правда, которую Бог возвестил Своему народу, это праведность Самого Бога, Его характер, его нравственный кодекс и беспристрастность в самом высшем ее проявлении. «Как и в Первом послании Петра (2:24; 3:12,14,18; 4:18), так и в этом (2:5,7,8,21; 3:13) это слово имеет тот же нравственный смысл, который ему придан в Ветхом Завете»¹. Петр говорит, что эта верность и неизменность Бога гарантирует первым читателям послания и последующим поколениям ту же Благую весть и ту же веру, что были дарованы ему. Праведность Божья обеспечивает всем – мужчинам и женщинам, иудеям и язычникам, жившим в первом веке и живущим сегодня – получение того же послания, того же дара от Бога.

Третье, на что Петр обращает внимание своих читателей, – это то новое, что приносит подлинное христианство: оно дает благодать и мир… в познании Бога и (Христа) Иисуса, Господа нашего.

В начале новозаветных посланий их авторы часто используют стандартные формулировки, обычные для мирских писем (так начинает свое Первое послание Петр: 1 Пет. 1:2; но см. также: Рим. 1:7; 1 Кор. 1:3; 2 Кор. 1:2; Гал. 1:3; Еф. 1:2; Флп. 1:2; Кол. 1:2; 1 Фес. 1:1; 2 Фес. 1:2; 1 Тим. 1:2; 2 Тим. 1:2; Тит. 1:4; Фил. 3; 2 Ин. 3). Благодать (греч. charis), как правило, означает просто приветствие, но в сочетании с обычным еврейским приветствием мир («шалом»; оба приветствия и сейчас употребляются в Греции и Израиле, соответственно) оно содержит в себе новую прекрасную мысль. Этим подчеркивается, что в конкретной христианской общине могут быть одновременно как обращенные иудеи, так и обращенные язычники. Петр использует это приветствие, стремясь с самого начала показать, что благодать и мир – самая суть его веры, обойденная вниманием некоторых христиан. Эти дары – именно то, к чему стремится Петр, именно о таком опыте своих читателей он молится.

Благодать означает щедрую любовь и милость Бога к грешным людям, хотя они этого в действительности недостойны. Это благоволение Бога-Отца, абсолютно нами не заслуженное, которое поднимает нас из праха к престолу славы. Это служение уничиженного раба, Бога-Сына, Который ради нас стал человеком, жил, учил, умер, воскрес и управляет Вселенной. Это смиренный труд Бога-Святого Духа, Который ныне наделяет нас Своими благодатными дарами (charismata), чтобы мы любили Его и служили Ему, и Который есть задаток на тот день, когда мы изменимся в подобие Самого Иисуса Христа. Евангелие есть благодать, благоволение Бога находить радость в людях, которые этого не заслуживают.

Непреложный результат благодати Божьей в том, что Его праведный гнев на нашу непокорность угас и мы имеем мир с Ним. Это было достигнуто через смерть Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа. С тех пор как Адам и Ева были изгнаны из рая за попытку обрести нравственную независимость от Бога, мирные отношения между людьми и Богом прекратились; Иисус сказал, что мы заняли скрыто враждебную позицию по отношению к Богу (Мф. 21:33–46). Вместе с тем надежда на мир с Богом не покидает страниц Ветхого Завета (см., напр., благословение израильтянам, которое Бог передает через Аарона в Чис. 6:22–26); эта надежда была завоевана победой на кресте, воскресением Иисуса. В Ин. 20:19–21 говорится: «В тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! Сказав это, Он показал им руки (и ноги) и ребра Свои. Ученики обрадовались, увидевши Господа. Иисус же сказал им вторично: мир вам! Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас». Это стало содержанием проповеди Петра в Деяниях апостолов (10:36): «Он послал сынам Израилевым слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа; Сей есть Господь всех». Мы примирились с Богом через смерть Иисуса Христа на кресте, мы имеем мир с Ним. Но мы также имеем мир друг с другом. Петр говорит эти слова язычнику Корнилию: Благая весть внезапно стала распространяться среди тех, кто по крови не принадлежал к народу Израиля. Петр и другие апостолы, таким образом, передают свое приветствие всем христианам, включая нас, ибо если мы христиане, то Евангелие совершает свою работу и Бог заново творит Свой народ и берет над ним власть. Если мы не воспримем весть о благодати, то потеряем право на мир с Богом и столкнемся лицом к лицу с Его гневом.

Петр говорит, что благодать и мир приходят «в познании Бога и (Христа) Иисуса, Господа нашего». «Познание» – еще один важный термин в данном послании[14]. Возможно, Петр имеет в виду знание Бога о нас, но, учитывая повторение этого слова далее (1:5,8,16,20; 2:20,21; 3:3,17,18), более вероятно, что он говорит о нашем знании Бога. Петр использует два родственных, но различных греческих слова для обозначения «знания», или «познания»[15]. Знание как информация в греческом языке обозначается словом gnosis (1:5,6; 3:18; а также глагольная форма в 1:20; 3:3). Петр разъясняет, что это род знаний, которыми мы можем обогатиться, получая больше информации о Боге и Его Слове. Мы можем получить эти знания в ходе изучения библейских текстов, чтения хороших книг и усердной учебы. Но это чревато опасностью: можно стать хорошо информированным нехристианином, у которого отсутствует главная составляющая, ее Петр называет другим словом: epignosis[16]. Речь идет о личном знании, знании друг друга мужем и женой или добрыми друзьями, и это выше знаний о ком-то, это знание кого-то. Знание Бога столь важно, что Петр употребляет здесь это слово почти в значении «обращения» (1:2,3,8; 2:20; в 2:21 дважды, в глагольной форме). Это весьма существенный момент: ведь если мы не знаем Самого Христа, то знания о Нем просто бесполезны. Петр не говорит здесь об уме или глупости, поскольку это знание, которое дает Бог. Такой изумительный дар благодати и мира можно получить лишь через личное познание Самого Бога, общаясь с Ним лично, лицом к лицу; такое подлинное личное знание Бога заведомо дается нам только в том случае, если мы опираемся на истинное Евангелие. Смертельная опасность, о которой хочет предупредить нас Петр, состоит в том, что мы можем предпочесть этой истине ложь.