– Ох, Маргоша, умная ты вроде, но такая дура. Прости господи. Пойдем к другим домам, а? Ну что ж ты упрямая такая?

– Я понять не могу, чего ты переполошилась, Марья? Ну трава сухая, вижу, но ведь нет ничего страшного в этом. Вот иду по ней и ты знаешь…

– А я и говорю, умная, но не очень. Иди-иди, детка, тебе же обязательно нужно и поспорить, и своим лбом в стенку постучаться. Зачем слушать умную книгу, правильно.

– Марья Ивановна, а можно тебя попросить об одной ма-а-аленькой услуге?

– Ась?

– Помолчи, будь добра!

Кажется, книга обиделась, а у меня, откровенно говоря, просто не осталось сил с ней спорить и оправдываться за свое решение. Даже если не брать в расчет элементарное любопытство и необъяснимую для меня тягу к этому месту, я хотела бы посмотреть на того человека, который пойдет к полуразрушенным домам, вместо того чтобы проверить крепкое строение! Каменные стены, плющ, опять-таки, выглядел вполне себе живеньким, крыша с виду целая и почему-то мне кажется, что даже при сильном ливне не будет протекать, по крайней мере не так, как у хибарок с дырами в крыше.

Пока Марья не начала снова бухтеть, я пересекла поляну и подошла к невысокому, на три ступени, крыльцу.

– Аррр, – раздалось из-под него.

– Ох, – испуганно отшатнулась в сторону.

– Рыыы, – утробное рычание набирало громкость.

– Вот и смертушка наша пришла.

– Марья!

– А чего сразу я-то? Я же говорила, небезопасно тут! Тебя съедят, а мне что делать? На земле лежать? Беги, Маргоша, беги отседова!

Из-под крыльца не прекращалось угрожающее рычание, Марья нагнетала обстановку, а мне уже просто хотелось сесть на попу и как маленькому ребенку заплакать.

– Как же я устала, – зло вздохнула и прикрикнула на своих “собеседников”: – Марья, кончай причитать, а ты, незнакомое “рыы”… Фу!

Что удивительно, после моих слов на поляну опустилась тишина.

– Вот и замечательно, – кивнув, подбадривая, себе, упрямо вернулась к ступенькам. – У дома есть охранник и это прекрасно, а если охранник не будет вредничать, может, и голодным сидеть под крыльцом не будет. Главное, чтобы у домика не было хозяина, а то неловко получится.

Стоило мне поставить ногу на первую ступеньку, как в ушах тонко зазвенело. Мелодичный, но очень тревожный звук. Интересно, это я снова сознание терять собралась или кто-то недалеко играет на музыкальных стаканах печальную мелодию?

– Ры? – оставаясь невидимым, охранник дома будто спрашивал, уверена ли я в том, что собралась делать.

– Отстань. Я слишком устала, чтобы бояться, веришь?

Кажется, мне окончательно поверили, потому как до меня донесся только усталый вздох и снова все стихло. Вот и отлично.

Преодолев последние ступеньки, я поморщилась, звон в ушах все нарастал и мне очень хотелось от него избавиться. Но я и предположить не могла, что он исчезнет вместе со звуком разбитого хрусталя, как только я толкну входную дверь.

– Дверь не заперта, – шепнула, немало удивленная. – Марь, слышишь, домик-то открытым стоял.

– А чего ему закрытым быть, тут столько силы кругом, что я удивлена, как это ты не свалилась еще на подступах.

– Погоди, какой силы? – переступив порог, я замерла, удивленно разглядывая эксклюзивную вредину.

– Обычной, такой, как меня оживила, и еще какой-то мне незнакомой.

– А…а… Предупредить не могла?!

– Ну, Маргоша, – возмущенно прошелестела книга, – я тебе сколько раз сказала сюда не ходить? Ты меня не слушала и попросила помолчать, так что давай теперь сама, раз умная такая!

– Сорняками накормлю, – угрюмо пообещала вредине, – где хоть та сила, как в тебе живет, можешь сказать?

– Не могу, ты с ней уже познакомилась и даже кормить обещала.

То есть рычала на меня какая-то там сила неизвестная? Сила на меня? Не собака, не волк, не какой-то зверь голодный, а просто… магия?!

– Впечатлилась? Осознала?! А вот теперь думай, как ты ее кормить собираешься!

Марью захотелось хорошенько стукнуть. Ну не должна быть книга настолько вредной, где ж она такой характер-то себе нашла, а? И за что мне так с ней повезло?!

Не задумываясь о своих действиях, ведомая годами выработанной привычкой, я потянулась рукой к стене и после недолгих поисков нашла небольшой выступ, идентифицированный подсознанием как выключатель. И только после того, как под потолком вспыхнула тусклая лампа под матовым плафоном непривычной формы, я поняла, что именно сделала.

– С ума сойти! – прищурившись, окинула взглядом потолок.

– Признаться, я тоже удивлена, откуда ты знала, что тут есть освещение?

– Понятия не имела, – призналась как на духу.

– Да уж, везучая ты, Маргоша, ничего не могу сказать. Так и быть, прощаю тебя.

Я даже отвечать не стала на это наглое заявление, вместо очередной перебранки осторожно прошла вглубь дома. Небольшая прихожая, обозначенная двумя перегородками без дверей, быстро закончилась, а сразу за ней я оказалась в просторной комнате. Кухня. А вместе с ней еще и обеденная отдельная зона. Не гостиная в привычном для меня понимании, но и не маленькое пространство, где теснятся табуретки с холодильником, как это было у нас с Дианой на съемной квартире.

По правую от меня руку у окна стоял широкий крепкий стол, рядом с ним пара стульев с высокой спинкой, чуть дальше располагалась дверь. А по левую руку, собственно, сама кухня. Одна проблема: на этой самой настоящей кухне стояла самая настоящая печь, хотя и выглядела не совсем как в музее и на картинках в книгах. Но это ладно, это полбеды, разбираться, как работает сей агрегат, я буду точно не сейчас. Сейчас я со все возрастающим любопытством осматривала шкафчики, полки, стол для готовки. Удивительно, но дом не выглядел заброшенным. Складывалось впечатление, что хозяйка, – а то, что тут жила именно женщина, сомневаться не приходилось, – спешно куда-то уехала, оставив легкий беспорядок. Глубокую сковороду на печи, точнее, той ее части, которая явно была тут вместо плиты, кружку рядом с мойкой. А главное… Главное, что вдоль одной из стен, под шкафчиками, были развешаны сушеные травы, а на полках, над травами, были видны ряды флаконов и флакончиков. Пустые и заполненные, они матово переливались под тусклым освещением.

– Вот это мы удачно зашли, – прошептала Марья, – слушай, Маргаритка, что ты там говорила про тягу к этому домику?

– Не знаю, – так же шепотом ответила ей, – мне казалось, что тут мы будем в безопасности.

– Да ты и правда ведьма, Марго, самая натуральная!

– С чего ты это взяла? – даже возмущаться сил не было, но помня, что я читала про ведьм, мне претило, чтобы меня так называли.

– Ну хотя бы с того, что в домике, видимо, и жила какая-то ведьма. А может, и нет, кто ее знает, – задумчиво протянула Марья и тут же легкомысленно добавила: – Да и неважно! Пойдем лучше остальные комнаты смотреть!

Согласиться было проще, чем пытаться добиться нормального ответа, сил постичь логику своей же книги у меня не нашлось. Поэтому я пошла к небольшой двери на кухне. За ней скрывалось пустое помещение. Точнее, как пустое, здесь стояла большая бадья, которая крепко ассоциировалась с ванной, за ней был обнаружен самый натуральный туалет, только сделанный не из фаянса, и был более квадратным. Небольшая тумба с умывальником в виде каменной чаши, причем в том, что камень натуральный, сомневаться как-то не приходилось, а также вторая печь. А точнее сказать, что печь с кухни имела зеркальное отражение в этой комнате.

– Удобно, – хмыкнула книга, – там печку топишь, и пока готовишь, тут комнатка прогревается, а еще, видимо, и воду можно греть с этой стороны на ней, чтобы искупаться. Продумано.

– Угу, я так понимаю, что стирать тут же можно, – и нет, это не я такая догадливая, просто натянутая почти под потолком веревка натолкнула меня на эту мысль.

– Ладно, не стой, у нас еще одна дверь неисследованной осталась. Идем скорее, тут же должна быть спальня. Ну ведь должна?