— Стой! — воскликнула я.

Он медленно обернулся, и я почти без удивления узнала Димитрия. Испуганного, с широко распахнутыми, будто у пьяного, глазами, в которых застыло что-то стойко напоминающее ужас.

Казалось, одного момента неожиданности было достаточно, чтобы он сдался. Молот выпал из его рук, чудом не зацепив ни голову экс-купидона, ни монитор, и с грохотом упал на пол, проваливаясь в казавшиеся крепкими доски, словно в песок.

— Эдита, — как заговоренный, пробормотал он.

А я с ужасом увидела золотившуюся в груди стрелу.

Тянуть нельзя было ни минуты. Я уже видела, на что был способен Дэн, отравленный такой же стрелой. И сомнений в том, что Димитрий тоже может раздавить меня голыми руками, не оставалось никаких.

Но на моей стороне был элемент неожиданности. Я бросилась вперед, схватилась за изогнутое, измятое оперение стрелы и с силой рванула ее на себя, не заботясь о том, что произойдет с купидоном. Дэну стрела физически не причинила никакого вреда.

На меня брызнула кровь. Парень тихо охнул и зашатался, а я, сжимая погнутую стрелу, попятилась, отступила от купидона. Тот испуганно моргал, приходя в себя, и махнул руками, пытаясь прикрыть зияющую в груди рану.

— Димитрий, — позвала я его. — Димитрий, ты меня слышишь?

Экс-купидон поднял на меня мутный взгляд и медленно склонил голову в согласном кивке.

— Эди, — прошептал он. — Прости. Я не хотел, правда. Это не я…

Я с ужасом воззрилась на еще одну ядовитую стрелу, которую держала в руке. Сейчас она стремительно осыпалась пылью в моей руке. В лаборатории любви стало внезапно холодно — наверное, из-за разбитых окон. Я задалась вопросом, почему никто их мертвецов не услышал, что здесь что-то происходило… Но они, вероятно, просто слепо следовали приказу никогда не пересекать порог Лаборатории. Я опасалась, что их энергетика может повредить этой святыне — возможно, в какой-то мере переиграла сама себя.

— Эди, — Димитрий всхлипнул. — Я очень хотел исправиться. Клянусь.

У него в груди зияла рана. Стрелы любви не должны были оставлять физических следов, но… Они и отравлять не должны.

Димитрий медленно опустился на колени. Монитор любви поблескивал то тут, то там вспыхивающими черными точками. Я такого никогда не видела, только ошеломленно наблюдала за тем, как стремительно распространялась тьма.

Мы столько боролись, чтобы вот так…

— Кто с тобой это сделал? — я рухнула на пол рядом с Димитрием и поймала его за руки. — Скажи, кто?

— Аделина, — прошептал он и закрыл глаза.

Любовный патруль. Все это время они собирали отравленные стрелы — купидоны наделали достаточно бед и многократно нарушали закон, так что материала хватало. А теперь… Я понимала, чем были эти точки. Кто-то разбрасывал ядовитые стрелы повсюду, где только мог. То, что мы пытались победить, теперь настоящей заразой расползалось по миру.

Я крепко сжала дрожащие пальцы Димитрия. Руки у него стали совсем холодными; парень умирал.

— Я видел, — прохрипел он. — Я видел, как портал завалили… Заперли их… Там… Муж твой…

— Он живой?

Димитрий не ответил. Он издал тихий стон и закрыл глаза. Ладони стали совсем ледяными. Но я не могла позволить Димитрию просто так умереть. Только не сейчас! Не тогда, когда он мог в самом деле помочь, не тогда, когда от его ответа столько всего зависело.

— Кого заперли? Где? — я встряхнула Димитрия, но без толку.

И тогда, уже не думая о последствиях, я просто втолкнула в него собственную силу. Магия, густая, терпкая на вкус, лилась из моих рук. Рана на груди экс-купидона перестала кровоточить; сквозь обрывки одежды я увидела, как стягивается его кожа.

Димитрий уже не был настолько бледным. Он с трудом открыл глаза, пытаясь сфокусировать на мне взгляд, и уже гораздо четче прошептал:

— Из Канцелярии в обитель Истинных вел проход, единственный шанс туда попасть. Мы строили все вместе, когда пришел Себастьян. Ему к Рене надо было, и он увидел там Аделину. Он сказал ей что-то, а потом я помню только стрелу и… Себастьян провалился в портал за секунду до того, как он осыпался.

— Как еще можно попасть в обитель Истинных?

Димитрий только отрицательно покачал головой, словно я спрашивала, можно ли вообще туда попасть, и потерял сознание. Вряд ли его жизнь до сих пор была под угрозой, но я не сомневалась, что не получу от бывшего купидона ни одного вразумительного ответа.

Кто мог еще об этом знать? Рене? Вряд ли он выйдет на связь. Себастьян? Неизвестно, что с ним произошло. Кто?..

Вериар.

Я подняла отчаянный взгляд на монитор. Черных точек с каждой секундой становилось все больше, и я понимала, что теряю драгоценное время. Мне нужен был дракон. Немедленно. Вне зависимости от того, захочет он мне помогать или нет.

Я оставила Димитрия на полу, умом понимая, что вряд ли еще чем-то смогу ему помочь. Ему придется подождать.

А сама, бросив последний взгляд на монитор любви, бросилась на улицу.

Даже если этот дракон не согласится мне помочь, я его заставлю!

Глава тридцать седьмая

— Вериар!

Я выскочила на улицу и замерла на последней ступеньке крыльца.

— Вериар!

— Ну зачем так орать? — дракон, потерявший, кажется, половину собственного веса, но все еще далекий от понятия «худой» высунулся из своего ангара. — Что случилось?

— Мне надо попасть в обитель Истинных, — выпалила я, не соизволив даже попытаться описать ситуацию.

На это не было времени. Я смотрела на Вериара, а видела, как улетают прочь секунды — те последние возможности еще помочь Рене и Себастьяну, если они до сих пор живы и в относительном порядке.

Дракон выбрался из гаража полностью. Сейчас, когда он не напоминал огромный шар с лапками, я в полной мере оценила, насколько он на самом деле был огромен. Длинный хвост, сильные лапы, шея, которой прежде и вовсе не было видно… Только чешуя на Вериаре сидела, словно чужая — слишком большая для его нового тела. Я не знала, линяли ли драконы, как, например, змеи, а спросить прежде не рисковала. Сейчас было не до того.

— Это очень просто, — махнул хвостом Вериар. — Портал находится в Канцелярии. Я могу показать тебе на плане, где он находится, и дать запасной ключ — где-то он у меня был…

— Портал обвалился.

Вериар застыл.

— Что? — переспросил он.

— Мне сказали, — уверенно промолвила я, — что портал в обитель обвалился. Теперь таким образом туда попасть нельзя. Но я уверена, можно как-то еще! Должны быть другие входы-выходы! Мне надо быть там немедленно, Вериар!

Дракон серьезно взглянул на него, и в его глазах блеснуло что-то смутно похожее на сожаление.

— Боюсь, я никак не смогу тебе помочь.

— Но почему?!

Он опустился на уже высохшую, пожелтевшую траву, поджал под себя лапы и принял позу, достойную кота.

— Потому что обитель Истинных находится в горах, — он прочертил хвостом тонкую линию по траве, словно пытаясь нарисовать мне карту. — И чтобы добраться до нее, необходимо либо открывать портал — а ты говоришь, что он был разрушен, — либо лететь, формируя путеводную нить…

— И ты можешь это сделать.

Вериар воззрился на меня, как на сумасшедшую. Несмотря на то, что солнца не было, его чешуя заблестела, выдавая внутреннюю магическую вспышку.

— Послушай, — тихо промолвил Вериар, — Эдита, ты много сделала для меня, помогла мне вернуться в нормальное драконье состояние, но это не значит, что я способен взлететь. Мои крылья все еще не слишком сильны. И я сам не сказать что большой летун…

Я едва сдержалась, чтобы не наброситься на Вериара с кулаками. Сколько времени я потратила, чтобы ему помочь, а он даже не хотел попытаться!

— Как ты не понимаешь?! — воскликнула я. — Ты дракон! Ты должен летать! А я должна спасти своего мужа… Своего брата, в конце концов! Я чувствую, что им грозит опасность, и им никто не может прийти на помощь. Я не хочу потом плакать у них на могиле! Я даже… Я даже угрожать тебе не могу, — выдохнула я тише. — Потому что мне просто нечего сказать. Но я так надеялась, что ты действительно хороший, порядочный дракон. Что после всего ты согласишься помочь…