Тишину, окутавшую уютную гостиную, разорвал звук вибрации, пронесшейся по стеклянному столику, что стоял напротив дивана. Вздрогнув от неожиданного звука, молодая девушка, сидевшая в мягком кресле, чуть было не облила своим чаем и себя и книгу, что покоилась на ее коленях. Телефон на миг перестал издавать пугающие звуки, что эхом отталкивались от стен, и вновь зазвонил, вынуждая хозяйку встать и взять трубку.

Неизвестный номер.

С лёгкой опаской и из неоткуда взявшейся тревогой она подняла телефон и ответила:

- Алло?

- Здравствуйте, вас беспокоят из больницы Святого Рудольфа, вам знаком мужчина по имени Джеймс Николсон? – на том конце провода прозвучал монотонный женский голос, будто его обладательницу уже все достало.

- Да, это мой муж. Что-то случилось?

- Вашего мужа сбила машина, в данный момент он находится в тяжёлом состоянии в реанимации. Вы приедете? Миссис Николсон?

Новость о том, что произошло с ее мужем словно в поддых ударила, вмиг выбивая весь воздух из лёгких. Страх за человеческую жизнь, ощущение ужаса, ползущего по спине гигантскими мурашками, и эхо отцовского голоса в голове.

«Ты должна стать ему идеальной женой каким бы отвратительным мужем он не был. Заботиться о нем, готовить еду, поддерживать порядок дома и уют, чтобы очаг вашей семейной жизни не погас».

- Миссис Николсон! – громкий голос нетерпеливой медсестры больно стукнул по перепонкам, заставив поморщится.

- Я скоро приеду, - единственное, что смогла произнести Джессика охрипшим голосом.Короткие гудки на том конце провода стали ей ответом.

Дженнифер.

Приборы монотонно пикали, отображая тихое биение сердца моего мужа, что лежал сейчас на кушетки, окутанный проводами. На лице его была кислородная маска, скрытая под одеялом грудь мерно вздымалась, доказывая, что он все ещё дышит. Вечно нахмуренные брови сейчас были разглажены, от чего лицо выглядело нежнее и расслабленнее, таким как никогда не было, когда мужчина находился рядом со мной. Вот уже как две недели Джеймс лежит в коме, после того как машина сбила его.

Я до мельчайших подробностей помню тот день, когда мне позвонили из больницы и попросили приехать. То, каким предстало предо мной идеально сложенное тело мужа, вызывало неподдельный ужас: слишком бледное лицо искривленное болью, перемотанная бинтами голова, крепко зафиксированные ребра и рука в гипсе, и слова врача набатом стучавшие в голове:

- У вашего мужа было кровоизлияние в мозг из-за сильного удара, но нам удалось успешно предотвратить все последствия, сломаны два ребра, открытый перелом правой руки. Мы также подозреваем сильный перелом позвонков поясничного отдела, но сможем узнать все точно только после того как он очнётся. Но будьте готовы к тому, что возможно его нижняя часть тела будет парализована.

- Он сможет ходить? – его мама, Элизабет, сама еле стоявшая на ногах от беспокойства за сына и державшаяся за сердце, задаёт вопрос.

- Если вдруг диагноз подтвердится, то восстановиться будет очень сложно, но возможно. Потребуется очень много времени и сил, и денег: витамины, таблетки, физиотерапии и массажи, которые необходимо будет делать на дому, перед и после сна. Но все подробно вам сможет рассказать другой врач, который будет заниматься лечением вашего сына, если все окажется правдой. Пока остаётся лишь ждать и надеется на лучшее, а вам миссис Николсон необходимо отдохнуть и выпить лекарство, ваше сердце слишком слабо для столь сильных переживаний.

- Дженнифер, милая, – Элизабет вцепилась в меня, со слезами на глазах, крепкая хватка ее рук, болью отдавалась во всем моем теле. – Пообещай мне, что позаботиться о моем сыне, что не бросишь его, если все будет совсем плохо. Пообещай!

- Конечно, миссис Николсон, я позабочусь о нем. Не переживайте, он же мой муж.

Мне ничего не оставалось. Я должна быть идеальной женой, таков наказ моего отца…

Хриплый вздох прервал мои воспоминания о том ужасном дне, а после послышался кашель и шепот «Воды».

Я тут же оказалась рядом с койкой, где лежал Джеймс, из под прикрытых век виднелись серые глаза, на дне которых плескался отголосок боли. Очнулся. Взяв с тумбочки стакан воды, в который предусмотрительной медсестрой была вставлена пластиковая трубочка, я поднесла его ко рту мужчины. Небольшими глотками он опустошил стакан, изредка останавливаясь.

- Подожди немного, я позову врача.

Спустя минуту началась беготня: врач и медсестра тут же причалить и начали осмотр, который неожиданно прервался, после вопросы, заданного тихим хриплым басом:

- Почему я не чувствую своих ног?

Тишина палаты оглушала.

Дженнифер.

- Наши опасения подтвердились, МРТ показал перелом 22 позвонка поясничного отдела с повреждением спинного мозга. Повезло, что не было разрыва, - врач с сожалением взирал на Джеймса, по чьему лицу было не понятно о чем он сейчас думает, лишь сжатая в левом кулаке простынь жалобно скрипнула.

- Мы уже пригласили врача, который специализируется на похожих травмах позвоночника. Он сможет помочь вам.

- Я смогу когда-нибудь ходить?

- Это будет зависеть от вашего желания и сил, которые вы потратите на лечение. Я уже говорил вашим родителям и жене, что надо будет необходимо проходить назначенную физиотерапию, принимать лекарства, а самое главное витамины, придерживаться диеты. Хорошо, что у вас крепкое телосложение и руки, будет легче, когда ваш позвоночник срастется, и вы начнёте заново учиться ходить. Людям, что плохо подготовлены физически сложно с этим справляются, вам будет легче.

- Легче? – сарказм так и сочится из его голоса, - в каком, блять, месте, мне будет легче. Я долбанный инвалид, который под себя ходит, в ебанный памперс, а вы говорите легче!?

Рычание, по-другому его высказывания не назовешь, вырвалось из его груди. Серые глаза его метали молнии и напоминали сейчас небо, заполненное грозовыми тучами. Желваки на его лице напряглись, а на шее отчаянно пульсировала вена. Джеймс был в бешенстве.

- Джим, успокойся, пожалуйста, - тихо говорю я, осторожно приближаясь к нему. – Все будет хорошо, мы поставим тебя на ноги.

- Мы!? – его яростный взгляд обжигает, а последующие слова бьют, словно пощечины. – Ты мне, блять, никто, и вот не надо мне заливать, что мы женаты! Я никогда этого не хотел, ни свадьбы, ни тебя. И не смотри на меня так, я тебя сразу предупредил, что никогда тебя не полюблю!

Вдох-выдох. Дыши, Дженнифер, просто дыши.

- Может быть я для тебя и не жена, и вообще пустое место, но ты Джеймс Николсон сейчас же перестанет вести себя как последняя истеричка и выслушаешь специалиста которого пригласили сюда.

Приблизившись к его уху, я тихо прошептала:

- И тебе придется принимать мою помощь, если ты хочешь встать на ноги. Потому что твою шлюшку я не потерплю в нашем доме. Да и не думаю я, что она захочет возиться с, как ты выразился? Ах, да, инвалидом, который ходит под себя.

Серые глаза его казалось, потемнели ещё сильнее, хотя сильнее было невозможно. Рычание сорвалось с губ.

Мы не заметили как врач, наблюдающий Джеймса сейчас, тактично удалился.

- С каких пор тихая серая мышка научилась показывать зубки?

- Ты просто не хотел этого знать и замечать, - я пожала плечами.

Притворяться хорошей девочкой я научилась уже очень давно, ещё с тех пор как отчаянно пытался привлечь внимание отца. Играть, надевая различные маски, быть плохой, или хорошей, глупой или умной, стало со временем для меня очень лёгкой задачей. Я делала это так часто, что уже и не знаю, какая из этих масок является настоящей мной.

- Тебя всегда больше заботила твоя любовница, чем я, так что не удивительно, ты не знаешь какая я.