Для успешного обучения нижних чинов, Сипягин в это время издал особую книгу: «Наставление егерю, выбранное из правил обучения цельной стрельбе и правил рассыпного строя; с некоторыми прибавлениями, составленными генерал-адъютантом Сипягиным» (Спб.,1820, в 12)[36].
Монаршие благоволения сопровождали эти новые труды Николая Мартьяновича. Они были объявлены: а) 5-го сентября 1819 года «за доведение и исправное состояние полков 6-й пехотной дивизии»; б) 3-го февраля 1820 года «за исправность, в коей найдены, при осмотре, в 1819 году, полки и артиллерии роты 6-й пехотной дивизии»; в) 16-го августа «за отличное стреляние в цель, произведенное полками той же дивизии», и г) 7-го апреля 1822 года «за исправность и устройство, найденные при осмотре, в 1821 году, 6-й пехотной дивизии».
В последних днях августа и в первых сентября 1824 года Благословенный Государь удостоил своим смотром и маневрами 2-й пехотный корпус, собранный под Пензою. 6-я дивизия, вместе с прочими войсками, удостоилась Всемилостивейшего одобрения, и Сипягину объявлены Высочайшие благоволения в Высочайших приказах 1-го, 2-го и 3-го сентября: а) «за отличный порядок и устройство полков 6-й пехотной дивизии, чистоту и правильность во всех движениях и точное исполнение данных приказаний, найденное при Высочайших Его Императорского Величества смотру 31-го августа и маневре 1-го сентября»; б) «за отличную чистоту и опрятность, найденную при Высочайшем присутствии в разводе 2-го сентября баталиона Невского пехотного полка и приметный успех при стрелянии в цель стрелками» и в) «за найденный на маневре, произведенном 3-го сентября, по данной Его Величеством на месте диспозиции, превосходнейший порядок по всем частям, правильность в движениях, точность и сообразное предположенной цели исполнение приказаний». Вообще за эти дни Николаю Мартьяновичу, вместе с другими генералами и полковыми командирами, Государь лично «в самых лестных и милостивых выражениях» изъявил Монаршее благоволение и благодарность за отличныя исправность и устройство войск, – даже более Его Величество всем виденным был столь доволен, что, став посреди войск, изволил сказать, что Он желал бы благодарить каждого лично[37]. 12-го декабря этого года Николай Мартьянович
В Пензу Государь прибыл в день своего тезоименитства, 30-го августа, в 8 часов вечера. Из собора, куда Он поехал прямо от заставы, Его Величество отправился в приготовленную Ему квартиру, и вышел из коляски к стоявшему у ворот дома караулу, на фланге которого находились: главнокомандующий 1-ю армиею, корпусный командир, генерал от артиллерии князь Яшвиль, все генералы и штаб-офицеры. Вслед за тем, в тот же вечер, имели аудиенцию главнокомандовавший и некоторые из генералов, и представлялись все генералы и командиры полков и артиллерийских бригад.
На другой день, 31-го, отслушав, в 6 часов утра, литургию в приходской церкви Св. Петра и Павла, Государь присутствовал на специальном смотре корпуса. Повторенное полками «ура!», гром музыки, труб и барабанов были только слабыми изъявлениями восторга, написанного на лицах воинов, удостоившихся Монаршего воззрения. По объезде всех войск, Его Величество объявил Высочайшее благоволение «за чистоту и опрятность одежды и за отличное равнение в рядах, как пехоты, так и кавалерии».
Потом Сам лично удостоил командовать. Войска, в наилучшем устройстве и порядке, церемониальным маршем, проходили мимо Его Величества дивизионами, а после сомкнутыми взводными колоннами. На лице Его Величества ясно было видно особенное удовольствие, изъявленное тут же Высочайшим благоволением корпусному командиру, генералам и командирам полков и артиллерийских рот.
1-го сентября Государь Император, также в шесть часов утра, изволил отправиться на маневры, произведенные по диспозиции корпусного командира. С одной стороны войска, превосходно одетые и образованные, с другой стороны сонмы зрителей и множество экипажей составляли картину прелестную. Маневры продолжались шесть часов. За точность и стройность в движениях, все войска удостоились особеннаго Высочайшего благоволения; нижним же чинам, за оба дня, пожаловано по два рубля, по два фунта говядины и по две чарки вина на человека.
В этот же день приглашены были к обеденному столу Его Величества все генералы, командиры полков и артиллерийских бригад.
2-го сентября, равным образом в 6 часов утра, Его Императорское Величество присутствовал у развода Невского пехотного полка; после изволил смотреть манежную езду унтер-офицеров полков 2-й Гусарской дивизии и, наконец, цельную стрельбу пехоты и артиллерии. Все эти части удостоились Высочайшего одобрения. Нижние чины получили по рублю на человека, а пехотным стрелкам назначено особенное денежное награждение.
3-го сентября, также в 6 часов утра, Его Величество во второй раз присутствовал на маневре. Никакой предварительной диспозиции маневру этому не было объявлено, и никто из генералов не был предупрежден о распоряжениях, какие Государю Императору угодно было сделать. Его Величество Сам изволил командовать. Все движения войск, до самой минуты начатия их, никому не известные, по единому слову совершались с величайшею быстротою и точностию. Самые трудные движения происходили с наибольшею стройностию и тишиною. Маневр этот, без всякого приготовления, по личному распоряжению Его Величества, с полным успехом произведенный, заслужил особенную Высочайшую признательность и благоволение за превосходнейший порядок в войсках по всем частям, за точность и правильность движений, за обучение, образование и доведение войск до желаемой степени. Нижним чинам пожаловано по рублю, по фунту говядины и по чарке вина на человека.
После маневра, более шести часов продолжавшегося, Государь Император изволил принять обед, данный 2-м пехотным корпусом, в устроенной для того, на горе, в виду города, палатке. Все войска, по скату горы, по обеим сторонам от палатки, стояли в полковых колоннах в две линии. Радостные восклицания воинов огласили воздух по прибытии Его Величества на место. Государь Император, Сам удостоив командовать, повелел войскам идти к столам, где ожидал их обед, пензенским дворянством всему 2-му корпусу данный; потом, сошедши с лошади, призвал всех генералов и полковых командиров, и в самых лестных и милостивейших выражениях изъявил им Монаршее благоволение и благодарность за отличные исправность и устройство войск. При входе Его Величества в палатку загремела музыка. При питии за здравие Его Императорскаго Величества радостное восклицание «ура!» сперва в палатке раздавшееся, повторено было войсками всего корпуса, в то же время пившими за здравие Государя, и бесчисленными сонмами народа, вокруг палатки стоявшего. Совокупные всех мольбы и желания сливались воедино. Гром пушек и хор певчих, воспевавших: «Боже Царя храни!» не могли заглушить взываний восхищаемых сердец. Потом Его Величество изволил пить за здоровье главнокомандующего, корпусного командира, всех генералов, штаб- и обер-офицеров; наконец удостоил пить за здоровье пензенского дворянства. По окончании обеда войска выстроились по-прежнему, и коль скоро Его Величество вышел из палатки: то вновь повторились радостные восклицания Став среди войск, Государь изволил сказать, что он желал бы благодарить каждого лично; подъезжал к каждой дивизии особо и громогласно изъявлял полное Свое благоволение. После этого Его Величество отправился в артиллерийский лагерь, где изволил осматривать внутреннее устройство артиллерии и всем был совершенно доволен.
Ввечеру поздно, накануне отъезда Его Величества (3-го сентября), имели счастие получить: командир 2-го пехотнаго корпуса, генерал от инфантерии князь Горчаков Высочайший рескрипт и при нем осыпанную бриллиантами богатую табакерку с портретом Его Императорскаго Величества, а начальник штаба 1-й армии генерал-лейтенант барон Толь орден Св. Александра Невского».
Всемилостивейше пожаловав алмазными знаками ордена Св. Анны 1-й степени, в ознаменование, – как выражено в Высочайшей грамоте, – Монаршего внимания, которое обратил он на себя усердною своею службою и особыми трудами в доведении вверенной ему дивизии до того отличного состояния, в коем она найдена при осмотре Его Величеством.
