— С Ларазаном у нас дел не будет, Роар, — ответил Рэтар, прекрасно зная младшего брата правителя Ринты. — Сейчас стабильность со стороны Ринты просто необходимость, вынужденная, но без этого никак. При том, что Кергаты и Алнам сейчас готовы вступить с нами в союз на условиях полного нашего превосходства. И если Кергаты нужны нам, из-за водных путей, то Алнам это всего лишь дополнительное усиление границы, и оно будет стоить нам лишних расходов. Но мы с тобой всё просчитали, сошлись, что можем себе это позволить. И тут это? Смена власти в Ринте будет очень болезненной для нас.

— Думаешь Ларазан решит нас прижать? — нахмурился феран.

— Да, Роар, — ответил на это глава Горанов. — Чтобы встать в более выгодную позицию — конечно. Он понимает, что в его власти будет создавать проблемы для нашего спокойного существования. Но если нам с тобой на это в целом наплевать, то нельзя забывать, что страдать в конечном итоге от этого будут простые люди, при чём с обеих сторон.

Феран согласно кивнул.

— Что делает Элгор? — поинтересовался тэяр.

— Элаза хочет заключить договор, основой которого может быть брак, — отозвался Роар. — Если Элгор согласится.

— Твой брат согласится, — уверил его глава дома.

— Рэтар, — с сомнением нахмурился феран. — Я бы не хотел заставлять своего брата.

— Я не буду удивлён тому, что он уже всё решил, — возразил на это тэяр. — Это очень выгодный брак. У Элаза нет наследников по мужской линии, кроме брата. И если сейчас брат решил пойти в бой, пытаясь раньше времени захватить власть, то при нашей помощи в сопротивлении этому, из наследников его можно списать.

— Брось, тан. Элаза молод, у него могут быть ещё дети, сыновья.

— За двадцать тиров у него родилось шесть дочерей, — возразил Рэтар. — Его супруга устала. Найдёт другую? Что ж… Родится сын, значит так тому и быть. Но предполагаю, что, если Элгор и думает о браке, то только с расчётом на дальнейшую возможность для своих детей получения прав на правление в Ринте.

Роар фыркнул.

— Я не собираюсь ему мешать, — проговорил он. — Но сейчас обстановка весьма шаткая и надо решить кому из нас отправиться туда, чтобы помочь Элгору и разобраться в происходящем на месте.

— Полагаю, — вздохнул Рэтар, — что ты хотел бы, чтобы это был я?

— Да.

— Роар, ты прекрасный феран. Эти четыре тира, ты отлично справляешься.

— С твоей помощью и с помощью Элгора, — упрямо мотнул головой феран.

— В очередной раз всё плохо? — спросила Хэла, спускаясь сверху.

— Не то слово, — ответил ей Рэтар.

— Нас зовут обедать, — проговорила Милена, следуя за хозяйкой.

— Милена, сядь-ка, — попросил тэяр, а чёрная ведьма прошла к столу и села с ним рядом, устроившись на подлокотнике его кресла.

Ферина слегка нахмурилась, но спорить не стала — прошла и села, получилось напротив своего супруга.

Ни от Рэтара, ни от Хэлы не ускользнуло то, что эти двое друг на друга не смотрели.

— В раю плохая погода? — поинтересовалась чёрная ведьма.

— Что? — нахмурился Роар.

— О, боги, — Хэла недовольно фыркнула.

— Мы хотели извиниться за Раду, — подала голос Милена.

— Не надо, я бы сама от вас убежала, — ответила Хэла и тут феран и ферина всё-таки оба уставились на неё.

— Мы хотели кое-что предложить вам, — сгладил вопрос в их глазах Рэтар. — Мы можем забирать детей на какое-то время, каждый лунь, но только в расчёте на их хорошее поведение в остальные дни, которые они живут дома.

— Это… вы уверены? — спросил Роар, которому явно это пришлось по душе.

— Рада всё равно будет убегать, — возразила Милена, которая как раз была очень против, или сомневалась в эффективности этой затеи и её воплощения.

— Уверена? Она не глупа, — ответил на это возражение тэяр. — Она понимает правила игры. Если хотя бы раз проиграет…

— Будет бегать так, — заупрямилась ферина.

— Сейчас мы оставляем её у нас, когда она так делает, — спокойно проговорил Рэтар. — Но, если вы согласитесь, то тогда она будет тут же возвращена обратно.

Милена явно была недовольна.

— Светок, перестань, — взмолился Роар.

— Ты и так позволяешь ей всё, — не выдержала ферина. — За сегодня отругал?

— Я поговорил с ней, — ответил ей супруг.

— Поговорил? — зло отозвалась Мила. — И как — помогло?

— А что он должен был сделать? — спросила Хэла, видя, что Роар не знает, что можно с этим поделать. — Убить её?

— Нет, просто я ругаюсь, я вечно требую от них чего-то — послушания, опрятности, вежливости, — взорвалась ферина. — Чтобы они не вели себя, как дикари…

И чёрная ведьма могла поклясться, что Рэтар был готов усмехнуться, но сдержался, оставаясь серьёзным молчаливым созерцателем.

— А он вечно им всё спускает. Он хороший, а я плохая, — и Мила была готова разрыдаться от обиды и злости.

— Рэтар, кажется нам надо покупать кровать побольше, — беззаботно отозвалась Хэла. — Сейчас двое, а теперь у неё внутри ещё двое. Нам не будет места в нашей постели.

— Что? — вскинулся Роар, а тэяр с вопросом глянул на супругу.

— Хэла! — воскликнула белая ведьма, и на лице была такая досада, словно она вообще не собиралась говорить супругу о том, что снова беременна.

— Боги, ты ему не сказала? — удивилась Хэла, которой надоело наблюдать за их внутренним конфликтом и уж если ей было не по себе, то каково было детям, у которых есть способности к магии? — Ты ждёшь, когда тебя раздует, как воздушный шар?

— Милена, — горестно покачал головой Роар.

— О, ну простите, достопочтенный феран! — ядовито фыркнула в его сторону супруга.

— Хватит, вы оба! — рыкнула на них чёрная ведьма. — Боги, мне хочется выйти, и не из комнаты, из дома, а лучше из ферната прям. С вами невозможно. И вы хотите, чтобы ваши дети это терпели? Они же чувствуют вас, как все обычные дети, но, боги, у вас не обычные дети!

— Рейм обычный, — возразила Мила.

— Рейм пока просто не заявил о себе, — возразила на это Хэла, — но он будет намного сильнее сестры и, если вы не закончите с этим, то добьётесь от него ядерной войны.

Роар нахмурился непонятному словосочетанию.

— Всё будет очень плохо, — пояснила женщина свои слова. Потом встретилась с ним взглядами. — Если ты не начнёшь говорить, вместо постоянного применения одной и той же схемы — удовлетворённая близостью женщина равно счастливая и молчаливая женщина. Понятно?

— Хэла! — Мила и Роар воскликнули это в унисон, чем вызвали у чёрной ведьмы усмешку.

— Я не права? — и она перевела взгляд на ферину. — И ты в целом довольна, но только вот как-то проблемы никуда не уходят, странно?

Белая ведьма раздражённо повела головой. Ей было неуютно и стыдно, и кажется только присутствие Рэтара останавливало её от того, чтобы вскочить и выйти вон.

— Мы все, как наши родители, — проговорила Хэла, стараясь быть спокойнее.

— Я не как моя мать, — на этот раз Милена повысила голос и пошла в наступление.

— Неужели, — но было понятно, что с чёрной ведьмой ей не тягаться. В комнате кажется стало тяжелее дышать и это почувствовали и мужчины. Рэтар положил руку на колено супруги, чтобы унять её, но судя по всему это нужно будет пережить, потому что было уже не унять, из неё попёрло негодование, останавливать это Хэла не умела. — Ты не такая как твоя матушка? Не жрёшь своего мужа за то, что он слишком хороший папаша? Идеальный до тошноты? Детей он у неё не ругает! А ты не потому ли папу больше любила, что мама была первоклассной стервой? Мешает её слава?

— Я не, — она всхлипнула обидным словам и уже из последних сил держалась, чтобы не расплакаться по-настоящему и во всю силу.

— Светок, — простонал Роар и встал, чтобы успокоить её.

— Сядь, — приказала ему ведьма. — А ты такой же, как твой отец.

— Хэла, — рыкнул феран.

— Не рычи на меня, Роар. Меня этим не пронять, помнишь? — сказала чёрная ведьма вставая. — Сядь! И запомни, если не научишься разговаривать даже переступая через её слёзы, а ревёт она постоянно и будет реветь дальше, это вообще в ней неискоренимо, то ты пустишь под откос вашу жизнь. Ясно? Каждый раз, встречаясь с её слезами ты лезешь ей под юбку, а от этого случаются дети.