Я покачала головой и поспешила попасть в свою квартиру, однако захлопнуть дверь перед лицом миллионера не успела. Он, словно мелкая шавка, успевающая протиснуться в любую щель, уже зашел внутрь и по-хозяйски начал разуваться.

— Уверен, ты преувеличиваешь! — сказал и направился в кухню.

— Только посмей залезть в холодильник! — крикнула вдогонку и усмехнулась: там все равно ничего нет.

Одна прожорливая свинья сперва все покусала, а затем выбросила в мусорное ведро. Я, конечно, девушка не из брезгливых, но доставать не стала, хотя было очень жалко прощаться с хорошими продуктами.

— Не хочешь поставить чайник? — доброжелательно произнес выглянувший в коридор Роман. Он посмотрел на дверь ванной комнаты и, едва указав на нее, словно спрашивая разрешения, быстро отправился туда.

— Хочу, — пробормотала, а вместо этого пошла переодеваться. — Но на перекус нет времени.

Сменила майку, накинула сверху вязаную кофту. Хотела бы еще причесаться, но просто собрала волосы в высокий хвост.

— На свидание? — заметил мои сборы миллионер.

— Да, Рома, побегу на встречу с толпой подвыпивших парней, которым постоянно не хватает мелочи. Чего стоишь? Бери свои пирожные, и пойдем — тебя пора выгулять.

— Ты это о чем? — поинтересовался он, вытирая лицо полотенцем.

— Говорю, покажу тебе небо и звезды — романтику, в общем. Увидишь, чем занимаются люди, когда не шастают по барам.

— А нельзя остаться дома?

— Чтобы ты мне еще что-нибудь порезал, а потом в мусорку выкинул? Нет, спасибо. Дома я тебя одного не оставлю. Мало ли, вынесешь еще чего, чтобы выручить хоть немного денег.

— Да здесь… — начал миллионер, но благоразумно прикусил язык. — Дурдом!

Я искренне негодовал из-за происходящего. Мало того, что желудок начал пожирать соседние с ним органы, так еще и сеструхе вздумалось ночевать не дома. Нет, у меня давно вошло в привычку покидать квартиру с наступлением сумерек, ведь в это время начиналось все самое интересное. Но не сегодня! Сейчас я отдал бы многое за обычный плотный ужин и спокойный сон.

Нагнав торопливо шагающую девчонку, мысленно напомнил себе: в данный момент мне отдавать-то нечего! И по странному стечению обстоятельств необходимо расположить к себе эту, можно сказать, незнакомку. Ведь она — единственное звено между моей прошлой жизнью и творившимся сейчас безумием. Что мы родня — не поверю. Потеря памяти? Сто раз «нет»! Я слишком отчетливо помнил каждое прожитое мгновение, чтобы начать сомневаться. И ожидая ее перед подъездом, лишь больше в этом убедился. Рубашка… Если я бедный разгильдяй, как утверждала эта обиженная особа, то откуда на моей одежде бирка дорогой марки? Да я даже мог назвать, когда и где купил ее!

— Куда идем? — поинтересовался, собираясь хоть как-то вывести ее на разговор.

Сеструха зыркнула на меня, поджала губы. Вместо ответа ускорилась, едва не пустившись в бег. Неужели настолько обиделась? Но я ведь извинился! Раньше, конечно же, к словам прикреплял солидную сумму хрустящих купюр, и тогда курочки мгновенно забывали о своих претензиях. Вот только теперь задобрить нечем. Поискать цветов, что ли?

Огляделся, но ничего подходящего не нашел. Зато зацепился взглядом за автомобильную стоянку со стройным рядом ларьков, светящихся надписью «круглосуточно». Появившуюся догадку, что именно там работала сеструха, отмел сразу. Но тут же вернулся к ней. Неспроста ведь девчонка сказала про мелочь и небо со звездами. Правда, до последнего не понимал, почему нельзя найти нормальный способ заработка, где не нужно целую ночь сидеть в закрытой коробке?

И да! Она на самом деле постучала в металлическую дверь, чтобы за каких-то пару минут заменить ужасно разукрашенную фифу. Я же остался в стороне. Наблюдал за очередью, постоянно пополняющейся то подростками, то женщинами в домашней одежде, то откровенно пьяными мужиками.

Смотрел и выискивал причины, для чего молодой, относительно привлекательной девушке устраиваться на такую отвратительную работу. А потом еще выгуливать собак.

— Рома, иди сюда, — выглянула она из ларька, приоткрыв местами ржавую скрипучую дверь. — Держи.

Я посмотрел на маленький пластмассовый стаканчик, из которого шел густой пар. От запаха крепкого кофе желудок заурчал сильнее. Однако пить эту черную жижу с медленно оседающими крупинками желания не появилось. Да это же помои!

— Чтобы хоть как-то перебить вкус твоих пирожных, — указал сеструха взглядом на пакетик с угощениями, принесенными ей в качестве извинения. — Бери, Рома, ко мне пришли.

Но стоило потянуться к этому убожеству, как она отодвинула стаканчик и посмотрела на меня с укором.

— Ты так ошпаришься. Держи за верхний плотный краешек, — сказала и дернула мою руку на себя.

Сама показала, как нужно делать, осталась довольна результатом и снова вернулась к своей работе.

Странно. Обижалась ведь!

Я брезгливо отвел от стаканчика взгляд и огляделся. Все вокруг было чуждо. Темно, если не считать места под фонарями и яркие фары автомобилей и фур. Ветер свистел, холод уже проникал под тонкую рубашку. Один за другим появлялись люди, стекающиеся со всех сторон и даже приезжающие сюда на такси. Я вновь отошел в сторонку и долго не решался отхлебнуть это противное нечто. Глотнул. Поморщился. С трудом сдержался, чтобы не вылить эту гадость на траву. Единственное, что меня останавливало, — тепло, исходящее от стаканчика.

— Рома, — снова выглянула сеструха и засеменила ко мне, в тень. — Горячий кофе — это хорошо, но так ты вообще простынешь.

Накинула на меня вязаный платок, передернула плечами и, даже не подняв голову, снова собралась уйти.

— Так ты обижаешься или нет? — схватил ее за руку.

— А это важно? — наконец посмотрела она на меня. — Ты всегда принимаешь и никогда не даешь взамен. Просто грейся. И нет, мне твое «спасибо» не нужно.

— Ты не права, — шагнул я к сеструхе, но появился пьяный мужлан, еле переставляющий ноги, и забарабанил в прикрытое окошко ларька.

— Отпусти, мне нужно отоварить человека.

«Разве это существо можно назвать человеком?» — подумал про себя, разжав пальцы.

Он сперва просил записать его на вексель. А едва понял, что здесь ему отказали, выпрямился и долго смотрел на светящиеся холодильники с пивом. Проверил карман. Похлопал глазами. Затем ринулся к заветному алкоголю и начал откровенно ломать дверь.

— Что вы делаете? — выбежала девчонка из ларька. — Уходите, или вызову полицию.

Пьянчуга обернулся. В затуманенных глазах не было и намека на вменяемость. Порой мы с Робертом тоже выглядели свиньями, когда напивались ночи напролет, но хотя бы приличными и не такими вонючими. А этот, видимо, уже дошел до конечной стадии. Для него алкоголь — смысл жизни.

— Чо ты сказала? — он скривил рот и встал в позу быдла — скрюченное нечто со свирепым взглядом.

— Я вызову полицию, если вы сейчас же не уберетесь отсюда! — воинственно произнесла сеструха.

— Налей хоть стопочку…

— Ничего я тебе не налью! Дуй отсюда. Придешь завтра, купишь!

Отборная порция мата вывела меня из себя. Я уже хотел вмешаться, но девчонка отвернулась и в неописуемой ярости зашагала обратно. Все? Потасовка закончилась?

Оказалось, нет.

Мужчина поднял что-то из-под ног и кинулся на сеструху. Поразившись его наглости, я бросился наперерез. Прикрыл девчонку, довольно ловко выбил из рук разъяренного пьяницы алюминиевую трубу, полностью обезоруживая противника. Вот только не ожидал, что той самой вишенкой, о которой думал весь день, будет еще один удар в челюсть. Да чтоб тебя! Нарываешься?

— Рома, нет! — выкрикнула девушка, схватив меня за локоть.

Я попытался освободиться, резко одернув руку, но не рассчитал силу и стукнул кулаком по заплывшей щеке буйного визитера. Тот пошатнулся и кулем упал на плитку.

— Рома, полиция уже едет, — взмолилась девчонка, снова вцепившись в меня. — У нас нет денег на залог!