— Ну так, какая есть, — Пельмень подмигнул ему в ответ.

Рыжий поднял с настила ринга свои перчатки, спустился в зал, все ещё сокрушаясь, что все произошло именно так. Но теперь делал он это куда более безобидно и менее агрессивно, чем после окончания боя. Конфликт удалось замять в своём зародыше, хотя искорку в сердце средневеса Пельмень определённо подселил. И неизвестно когда в следующий раз из неё разгорится пламя.

Вовка тоже поздравил Пельменя, легонько стукнув того кулаком по животу.

— Не знаю как ты против него устоял, но ты вообще красавчик, Саня. Мое тебе полное уважение. Где научился так?

— Чему именно? Грушей работать?

— Хорош, — Вовка шутку оценил, хохотнул.

Когда в зале наконец установилась тишина и закончилось первое эмоциональное обсуждение прошедшего спарринга минутки, все разом уставились на Пельменя, так и оставшегося стоять в центре ринга в перчатках.

— Слышь, ну че, у меня лично никаких вопросов нет, Вовчик, пацан заслужил в зале остаться, — сказал Боря, проводивший отсчёт времени у спарринга.

Остальные, за исключением рыжего, одобрительно загудели, поддерживая слова. Ну так-то вопросов и не должно было появится в принципе — Пельмень теперь не словом, а делом доказал, что достоин получить ещё один шанс, выиграв спор. Во-первых, он хорошо скинул вес, пусть и не согнал до идеальных значений, которые сам же для себя поставил. Во-вторых, наглядно показал всем присутствующим, что не боится принимать на себя ущерб, а это в боксе одно из главных. Ведь если ты боишься удара, то все остальное уже не важно по определению.

Вова закивал, соглашаясь с доводами Бориса.

— Ты уверен, Сань, что оно тебе точно нужно? — спросил он. — Спарринги ведь не всегда по минутке будут. Да и нагрузки у нас тоже будь здоров.

— Уверен.

Конечно, со стороны могло показаться, что если отставить в сторону спор, то Саня только что получил знатную взбучку. И действительно, тело болело. Как уже отмечал Пельмень, удары у рыжего Серюни были хорошо поставленные, тяжёлые, и в каждый из них средневес вкладывал всю свою немалую дурь. Потому прямо сейчас Пельмень чувствовал себя так, будто он отбивная в гамбургере. Отбитая к чертям со всех сторон. Но если отвечать на вопрос о том надо ли ему все это — да надо. Другого ответа на этот вопрос в принципе не может быть.

— Ну что, — Вовка широко развёл руками. — Думаю никто не будет против, если ты останешься. Хотя! — полутяж поучительно поднял палец. — Окончательное решение будет принимать наш тренер, я уже говорил тебе, что сейчас у нас на носу областные соревнования.

— Вообще без проблем, — легко согласился Саня.

На этом разговоры оказались завершены. Боксеры начали готовиться к тренировке, которую никто не отменял. Поразвлекались и хвалит. Ну а Саня снял перчатки, размотал бинты, свернув их в бобышки и поскладывал добро обратно в свою сумку, которую как и место в зале, ему удалось сегодня отстоять, вцепившись в свой шанс зубами.

Перед началом тренировки один из боксеров спросил.

— Ромка сегодня будет, кто в курсе, пацаны?

— Должен быть, вроде он тренеру звонил и предупреждал, — поделился Вова. — А там без понятия, ты сам знаешь, что он всегда себе на уме.

— Че у него на этот раз стряслось, интересно? Усрался, и газетки подтереться не нашлось? — заржал рыжий, только сейчас успокоившийся, ну или по крайней мере, переставший зыркать на Пельменя испепеляющим взглядом.

Остальные поддержали пошлую шутку средневеса громким гоготом, начиная пробежку.

Не смешно было только Сане — появление Глиста было следующей сложностью, которая могла добавить Пельмень на ровном месте геморрой.

Большинство тренировок в единоборствах в России в 90-х начинались с легенькой пробежки в зале. Обычно бегали вокруг ринга, наматывая круги, если таковой имелся в наличии. Ну а если нет, то тоже ничего страшного — спортсмены бежали по большему диаметру зала.

Так вот, сегодняшняя тренька с ребятами боксёрами не стала исключением. Побежали с ходу, змейкой, трусцой. Или паровозиком, если рассуждать, что Вовка был в этой нехитрой цепочке главным локомотивом, а все остальные являлись его вагонами-прицепами.

Пельмень при этом хорошо знал, что бег бегу рознь. И не всегда бег приносит тот результат, который от него ожидаешь. Вот и тот темп бега, который чаще всего задавался в замкнутом пространстве маленького боксёрского зала, по сути не имел ничего общего с теми задачами, которые должны ставить перед собой спортсмены, которые хотят качественно тренироваться. Ошибка такого бега заключалась прежде всего в том, что ребятами наматывались круги вокруг ринга, в одинаковом умеренном темпе. И такой бег по сути представлял собой лёгкую пробежку, с работой в крайне комфортной первой пульсовой зоне. А такие минимальные нагрузки даже нагрузками назвать нельзя, потому как они предназначены для интенсивного восстановления организма, без захода во вторую пульсовую зону, когда развивается и грузится сердечно-сосудистая система и заодно системно повышается способность мышц к жиросжиганию. То есть в первом случае бег тупо способствовал восстановлению (что само по себе не совсем эффективно без наличия проведённой тренировки), а во втором уже давал спортсменам должную физическую нагрузку. Но ничего удивительного, что таких нюансов ОФП в 90-х в России не знали по причине отсутствия тех же пульсометром, умных часов и так далее. Поэтому тренили пацаны как могли и как привыкли.

Впрочем, восстановительного бега прямо сейчас Сане было более чем достаточно. И для него подобный темп вовсе давался на второй пульсовой зоне при порядка 75 % от ударов в минуту мчсс. И первые несколько кругов Саня чувствовал себя более чем комфортно, чувствуя, что должная нагрузка ложится на организм.

Ещё во время пробежки Саня поймал себя еще на одной проскользнувшей мимолётом мысли — интересно вот что, как эти ребята, которые готовятся к скорым областным соревнованиям, проводят свои спарринги. Не так много на здешней секции народа, а если быть точным — всего ровно семнадцать человек (включая самого Пельменя) и это при наличии целых восьми весовых категорий в боксе. Получается, что на каждого боксера в зале чисто математически приходилось по одному спарринг партнеру. Хотя справедливости ради, из семнадцати человек в зале сразу девять выступали в полусреднем и среднем весах (всегда наиболее богатых на состав спортсменов), имея какое никакое, но изобилие при проведении спарринга и выборе оппонента. Вот только оставшиеся шесть весовых категорий разделялись «равномерно» между остальными девятью боксёрами. И такие ребята, как тот же полутяж Вова, сейчас выступавший вместо тренера, оставались без своего спарринг партнёра в принципе. Готовиться в таких условиях к соревнованиям — просто тихий ужас. Саня на вскидку припоминал лишь одного спортсмена, которому удавалось успешно выступать на высоком профессиональном уровне без полноценных сессий спаррингов. Легковес Тони Эль Кукуй Фергюсон, шумевший в своё время в абсолютной бойцовской лиге мира. Правда уже потом Тони отсутствием в своём лагере спарринг-партнёров (если не считать за оные покрышки и снаряды) наступил сам себе на хер, выйдя на более высокий уровень и хорошенько сев в лужу, ну да ладно. В этом зале все равно новых Фергюсонов не наблюдалась, поэтому сравнение не могло выглядеть корректным априори. Но вот понять как в такой непростой и щекотливой ситуации справлялся тот же Вован — куда более интересно. Наверняка стоял со средневесами и полусредневесами в парах, что тоже не очень хорошо…

За такими вот пространственными мыслями и рассуждениями, посетившими голову Пельменя, скорость побежки вдруг начала резко возрастать. Вряд ли Вовка, ведущий сегодняшнее занятие, знал нюансы разных режимов бега и тем более специфику пульсовых зон, но с каждым кругом скорость продолжала последовательно увеличиваться. Темп стремительно рос. Как уже было отмечено выше, заданный первоначально темп Саня выдерживал очень даже хорошо, а теперь при возросшей скорости бега, ему становилось куда сложней. Смущало в этом всем только то, что другие пацаны спортсмены то и дело палили на Пельменя своими взглядами, искоса так и не скрывая любопытства. Складывалось полное ощущение, что каждый из них походу ждёт тот яркий момент, когда Саня сдастся или снова потеряет сознание. Ни хрена не смешно, но пацаны будто поспорили между собой на какой минуте Пельмень упадёт без сил или без сознания и всячески его к этому подводили. Делайте ставки господа, блин.