Ну а Володя во главе группы дико задирал темп (куда выше, чем на прошлой тренировке, закончившейся неудачно, как вспоминается), мало того, что увеличивая с каждым кругом скорость пробежки, так ещё и последовательно вводя все новые упражнения на физику.
Только, как бы не старался и не усердствовал Воло в своих начинаниях, падать на этот раз Саня отнюдь не собирался. Не имел права… Хотя быть может Пельмень зря наговаривал на пацана и тот просто нагонял упущенное время, которое ушло на развлекухи в самом начале. Хрен его знает в общем то.
Минут десять носились вокруг ринга галопом, как угорелые. Делали выпрыгивания, ходили гусиным шагом, бежали на руках «тачками» в парах и все в таком духе. Ладно Пельмень, даже некоторые пацаны рты пооткрывали в скором времени — нагрузку прочувствовали очень хорошо. Не сказать, что Сане давалось все это с лёгкостью — с трудом, но он выдержал пробежку и последовавшие за ней упражнения. Да, пульс лихорадочно стучал в висках, да хотелось выплюнуть к чертям собственные легкие, да пришлось вывалить язык на плечо. Но он терпел. Благо что обошлось без уколов в боку и перекачивания кровью печени или селезёнки. Зато Саня отчетливо ощущал как приятно тело отзывается на нагрузки, а по венам растекается горячая кровь, наполняя мышцы, пропитывая их целиком. Между тем всего каких то несколько недель назад, прежний Пельмень не мог бегать в принципе и это понимание добавляло дополнительных сил…
Наконец, вдоволь погоняв свою группу, Вовка перешёл на шаг. Пацаны, идущие рядом с Пельменем начали давать первые комментарии новичку:
— Хорош, че! Машина!
— Красавчик чистый! Где ты так четко подтянулся за эти дни, колись?
— Может его внатуре на соревнования с собой взять? У нас ведь нет своих тяжеловесов. Вот Саня выскочит.
Шуточки с разных сторон так и сыпались, как из рога изобилия. Но теперь, когда Пельмень показал свой завидный характер и несгибаемую волю, в этих словах совершенно не чувствовалось прежнего негатива и едкого скепсиса. Скорее это было нечто подбадривающее и стимулирующее на дальнейшие свершения, насколько это может быть среди людей занимающихся «первобытным насилием» в его лучших проявлениях.
Пельмень на эти слова никак не отвечал (тупо дыхалка не позволяла отвлекаться на разговор), но активно использовал время передыха на восстановление. И получалось у Сани совсем неплохо — дыхание постепенно стабилизировалось, пульс с каждой секундой оставшейся позади — мерно уменьшался.
Правда вот какая незадача — на этот раз тренировка тоже не закончилась. Только теперь уже совсем по другой причине, от Сани никоим образом не зависящей.
— Не понял пацаны, что здесь делает эта жирная сука?!
На пороге зала появился Ромка Глиста, сжимая кулаки и широко расставив ноги. С выпученными красными глазами, огромным фингалом под левым глазом, взъерошенными волосами и вообще весь на взводе. Воздух вокруг Ромки казался наэлектризованным.
Боксеры начали останавливаться, переглядываться, удивленные потрёпанным внешним видом Ромки и его грубым наездом с порога. На кого состоялся наезд Глисты у присутствующих отчего-то не было вопросов — на новенького толстяка. Все переводили взгляд с Ромки на Саню и обратно, пытаясь в моменте словиться, что происходит и чем вызвана подобная агрессия легковеса.
Ну…
Конфликт с Ромкой Глистой, развязанный вчера (хотя начавшийся отнюдь не в квартире Светки) оставался до сих пор незакрытым и вполне понятно, что предполагал продолжение, потому что не мог сам по себе затухнуть и остаться в стороне, сойдя по лёгкому и на тормозах. Нет, Саня отчетливо понимал, что Глисту ничего не останется, как конфликт раскручивать на полных газах, ну и доводить до удовлетворяющего его исхода.
Пельмень прикидывал у себя в голове, что своим вчерашним конфликтом с Ромкой, он нажил себе ещё одного врага, каких в новой реальности было уже немало. Все очевидно — для любого нормального пацана по сути нет ничего хуже и стремней, чем сесть в лужу на глазах у лица противоположного пола. Ну а когда девчонок, перед которыми ты сел в лужу, сразу две единицы, то это вообще ситуация хоть стой, хоть падай — поганая для любого нормального пацана. В точно такой ситуации и оказался Ромка, когда опростоволосился вчера на хате у Светки. И мириться со своим неожиданным провалом Глиста не мог в принципе. А значит что? Верно, Ромка попытается во чтобы то ни стало реваншироваться перед своим обидчиком. Дабы суметь удержать на плаву свой былой авторитет не только в глазах одноклассниц, но и в принципе перед остальными ребятами, которые непременно о произошедшем узнают в самое ближайшее время. Иначе, стоит конфликт попустить, схавать и не заметишь, как сам превратишься в такого же никчёмного лохопеда, которого ты ещё совсем недавно с дюжим энтузиазмом напрягал, поколачивал и отжимал у него бабки себе на карманные расходы. Потому как все поменяется местами по щелчку.
— Че с тобой стряслось, Ром? — посыпались первые вопросы Глисту от интересующихся.
— Ром, кто это тебя так уработал? Выкладывай че стряслось!
Боксёры пытались разобраться в происходящем.
— Вот ЭТОТ!!!
Ромка аж взвизгнул, весь трясясь, тыча на Пельменя скрюченным от напряжения пальцем. На Саню снова устремились взгляды всех присутствующих, изумлённые на этот раз. Пытались походу осознать, как безобидному на вид толстяку удалось ушатать лучшего технаря в зале, коим Глиста безусловно являлся и вполне заслуженно.
Саня в ответ пожимал плечами — мол как-то так получилось, пусть о кипише рассказывает ваш технарь, что стряслось поясняет. И вот такая позиция стала для Пельменя по определению ошибочной — мужское в Глисте он явно переоценил, его там не оказалось.
— Что случилось? — строго спросил Вова, не получив ответ от Пельменя. — Давай рассказывай, Рома, будем прямо сейчас разбираться.
— Что?! — снова заорал Глиста, находясь в таком эмоциональном состоянии, что не мог даже сдерживаться. — Я тебе скажу ЧТО! Этот жирный обосанный ублюдок нежданул меня, ударил исподтишка, так понятнее, Вова?!
Пельмень приподнял бровь от удивления, поражаясь наглой лжи в исполнении своего одноклассника.
— С хера ли баня завалилась? Кто кого ещё нежданул, слышь? Че ты здесь гонишь своим же пацанам?
— Ты нежданул! Меня! Вонючий козел, я твой рот топтал…
— Рот свой закрой! — рявкнул в ответ Пельмень, перебивая.
— Паскуда галимая! — не унимался Ромка. — Замочу!
Глиста решительно двинулся к Пельменю, а Саня двинулся на него в ответ, стало понятно, что вспыхнет новая драка. Однако Вова поспешил выйти между ними, а средневес Боря и ещё один боксёр полусредневес придержали Рому и Саню от решительных действий.
— Погодите, как так произошло? — терпеливо спросил Вован.
— Как-как, — Глиста эмоционально всплеснул руками. — Этот дебил влюбился в одну телку, которую я трахаю! И прикинь, он ударил меня исподтишка, нежданул, пацаны, прикиньте как некрасиво поступил?! Прикиньте?!
Пельмень удивлялся все больше тому потоку лжи, который лился изо рта его одноклассника напором Ниагарского водопада. Врал Глиста безбожно, ничуть не стремаясь, и по сути обвинял Саню в том, в чем сам был замечен.
Понятное дело, что если верить кому-то на слово, выбирая из двух сторон вспыхнувшего конфликта, то верить пацаны собирались Ромке, с которым бок о бок провели немало тяжелых тренировок, успешных соревнований и делительных сборов. Саня же в глазах присутствующих был по прежнему не более чем прикольным фриком, над которым в отсутствие тренера откровенно угарали. Это определённо осложняло расклад.
Кратно.
Но есть как есть.
— Слышь, это правда че Рома про тебя нам рассказал? — набычился сразу Вова.
При этих словах на его скулах заходили желваки, понятно что слова товарища он воспринял за чистую монету.
— Зачем ты его выстегнул из под тишка? — присоединился Боря, тоже сразу переходя в агрессию и сжимая свои немаленькие кулаки.
На Саню тут же предсказуемо окрысились и те, кто ещё пару минут назад по доброму над ним угорал и отвешивал шуточки. В их то глазах какой-то козел прессанул близкого пацана, причём похоже совершенно незаслуженно и подло. Именно так Ромка о ситуации пояснял!
