Он тогда было решил: уже умер, вытащен злыми духами мертвых убийц в царство злобной Лилит. И решил не сдаваться…

Когда некто могущественный, как сама Преисподняя, вдруг за шкирку схватил этот беснующийся ком безумия, и встряхнув, проорал ему в ухо короткое “Мутабор!” маленький морф тут же вырубился. Для измученного долгим голодом и болью ребенка двойной оборот был чудовищным испытанием.

Ладон… в их с Венанди долгой жизни древний дракон был рядом всегда. Поддерживал, твердой рукой направлял, говорил доброе слово. Вытаскивал из всех передряг. Кем он был для них, этот несносный хвостатый? Верным другом, старшим братом, да почти что отцом. Можно было сказать себе: пришло время платить по счетам. И распутывая это "драконово" дело они лишь отдают старый долг.

Малодушная ложь. Давно уже в их отношениях не было никакой бухгалтерии. Даже если теперь до скончания лет им придется сражаться со всеми злодеями этого мира во имя Ладона, – они не отступят. И это не пафос.

Выкатился из неглубокого снега, про себя чертыхаясь: плести заклинание и вызывать маскирующую следы поземку в образе зверя и долго и сложно. Магическая климатология – наука сложная, и простым комплексом слов тут не обойтись. Заклинания эти похожи на нити слов, силой мысли вплетенные в кружево волшебства. Придется оставить следы, надеясь лишь только на Линкса.

Бесил Лера этот драный Кот. Всем бесил: и видом своим и манерами. А особенно, – взглядами, что он бросал постоянно на Ди.

Камни, склоны. Лер не владел даром Венди и не чувствовал шлейф следов от эмоций. Но звериная интуиция, которой он неукоснительно доверял, кричала сейчас об опасности. Никаких запахов жизни разумной он не чувствовал.

Вот песец молодой пробежал за безмозглой еврашкой, оба выскочили на застывший язык лавы, похожий на бетонное плато.

Вот тут птица сидела. Большая, хищная. Кто его знает, какая, тоже без следов интеллекта в мозгах…

Дальше, дальше… Зачем они здесь? Что рассчитывают найти? Следы преступлений?

Рысцой быстрой труся по маршруту, он неспешно раздумывал, когда в нос вдруг ударило запахом, будто поленом, наотмашь. Смерть, останки мертвого тела. Это был умерший очень давно человек. В таких ситуациях морфам всегда тяжело: могучий внутренний зверь рвется наружу вытесняя сознание Хомо разумного.

Покрутился на месте, пританцовывая от возбуждения. Следов не было. Поднял чуткий нос и пошел за легким дуновением ветра. Метрах уже в тридцати путь ему преградил завал крупных булыжников. Обвал? Несчастный случай? Судя по запаху, человек под камнями лежал еще с ранней весны. Почему не нашли? Судя по карте, спасатели прочесать были должны весь этот район, и неоднократно.

Тщательно изучив все подходы, Лер вернулся. Придется вести сюда Ди. Сомневается он, что следы чувств человека могут храниться так долго. Но страшная смерть не ужас который блондинка испытывает при виде мыши. Может что и поймают.

И уже через несколько метров тропы он почувствовал новый запах. Снова труп. Становилось все интереснее. В самом пустынном месте полуострова найти сразу два старых человеческих трупа не тронутых диким зверьем. Песцы народ неразборчивый. Им что еврашка, что чайка, что нога человеческая. Лисы тоже не чистоплюи. За все это время от тел должны были остаться белые гладкие косточки.

Все чудесатее и чудесатее.

– Ди. Отзовись, Ветерок. У нас тут похоже, проблемы.

– Лель. Уходи, я, похоже, попалась.

Первый порыв ярко вспыхнул и был погашен здравой мыслью мудрого и видавшего много оперативника. Это была не она. По простой очень причине: уже очень давно для всякого рода нештатных событий у группы был разработан свой код. Даже подумать нечто подобное Венди никак не могла. И все же – это был явный сигнал. «Лель». Только немногие слышали, как Ди к нему обращается. Остановил себя. Нечеловеческими усилиями остановил.

– Хорошо, Венди. Я ухожу, уж прости.

И понял вдруг, что еще его останавливало. Их с Венди связь давно перестала быть просто мысленной. Он всегда ощущал тонко ее настроение, в голове маленькой Венди всегда была буря эмоций и образов. А сейчас – одни только слова, мысли словно издалека долетающие. Это ловушка.

Но как же немыслимо-трудно давались сейчас ему трезвые все решения. Да, она – его слабость.

– Бросаешь меня? Лель, а я ведь тебя так любила.

Зверь рассмеялся невольно, оскалившись. Вот и попался ты, никто коварный. Стало ясно: влезший в их связь менталист не знал о них ничего, совершенно. Да, способности впечатляли. Но осведомленность отсутствовала. К сожалению, дар кукловода использовать у него не получится. Он понятия не имел, что сейчас с Ди и ей рисковать лишний раз не хотел. Хоть она его и никогда не любила.

– Прощай. Я люблю, но другую. – Менталисты чутко чувствуют ложь и особенно – в мыслях.

Лер не лгал сейчас совершенно, лишь упорно следуя по маршруту. Закрылся магически ментально, сосредоточившись только на запахах. Перемещаясь стремительной рысью он несся на северо-восток со скоростью поезда. Еще несколько раз отвлекался на запахи тел. Все усопшие были спрятаны по его направлению, словно ведя одну линию, вектор смерти. Картина являлась везде одинаковая: иссохшие трупы в завалах камней, никаких следов диких животных.

Мучительная тревога точила его изнутри. И когда у подножия черной скалы он увидел их вещи, ему даже немножечко полегчало.

Но Венди и Линкса тут не было.

Каменное безмолвие.

Быстро добрался до их с Ди рюкзаков, внимательно их обнюхав. Чисто. Обернулся, не давая себя даже выдохнуть. Быстро оделся, хватая в руки инопланшет с картами. Пока не забылись ориентиры, пока… мысли лишние в голову не пролезли. Быстро нанес места своих страшных находок. Одного взгляда на карту оказалось достаточно, чтобы понять: его старательно уводили с маршрута. Если до его жутких “открытий” никакой объективной закономерности не было видно, то теперь…

И все же, не зря им привиделась пентаграмма. Интуиция инквизиторов веками оттачивалась в поисках самых страшных преступников этого мира.

Воровская звезда. Знак отрицания всех законов и договоренностей. Вот как… забрала ди подняты или это действительно был большой ритуал, Лер не знал. Смутная лишь догадка: возможно это была часть задуманного воскрешения Аспида жертвой Ладона. Вполне могло быть.

Знак отрицания охватывал, накрывал собой все это плато, на картах полуострова обозначенное, как “гора Плоская Дальняя или Ушковский стратовулкан”. Вот последнее Леру не понравилось совершенно. Хорошо хоть из всей этой “Ключевской группы вулканов” он был самый плоский и низенький.

Быстро темнело тревога сверлила и грызла. Где эта маленькая упрямица? Крылатая, она давно уже должна была тут появиться. На пути Ди не предвиделось высохших трупов. Что с ней?

Дрова на костер тут собрать было негде, но он и не рассчитывал. Пара топливных брикетов, артефакт, заклинание и первые языки яркого пламени разрезают сгущавшиеся холод и тьму.

Он не услышал звук полета совы, скорее почувствовал. Невидимая, она клокотала тревогой и злилась. Вернулась. Слава создателю, просто жива, остальное неважно.

Когтистые лапы вцепившиеся в его плечо, отрезвили. Накопившееся за этот жестокий день нечеловеческое напряжение накатило волной.

– Ветерок. А я чуть не рехнулся. В порядке?

Невидимое, горячее девичье тело скользнуло ему прямо в руки. Видеть ее Леру не было нужно. Он и так знал каждую родинку, каждую складочку кожи. Это Ди многие годы считала иначе, глупышка.

– Лель, меня атаковал менталист! – Поцелуй успокаивающий в висок.

Быстро окутал своей теплой курткой, доставая рюкзак и с рук не спуская. Его маленькое, секретное и тайное удовольствие: – держать ее на руках.

– Знаю. Потому и закрылся. На что ловили тебя?

– Ты умирать собирался, звал меня: Ветерок… Очень все было страшно.

– Но ты не поверила? – нельзя отрицать: равных Венанди в деле анализа ощущений по эту сторону Океана уже просто не было. Лер это знал, только это его и поддерживало.