Чем дольше длится война, тем больше прибили получат все кто завязан на производстве военной подукции не нужной в мирное время и конечно же банкиры, американские и английские! Вот кому нужна эта жестокая война!
Неужели кто-то верит, что Германия сжимаемая с двух сторон великими державами смогла бы устоять под подобным прессом хоть сколько-нибудь долго если бы не желание дельцов как можно дольше держать государства в состоянии войны ради своих прибылей?
Вспомните все эти неудачные наступления с огромными жертвами! И даже там где случались победы вырванные мужеством и героизмом солдат, приходилось оставлять позиции, вновь отдавая их немцам. Что это? Предательство? Или просто наши победы не нужны дельцам от войны?! Так ведь и война может закончиться, а этого им не надо!
Подсчитайте сами сколько заработали дельцы только на «Нивельской бойне», где истратили более тридцати миллионов старядов!!! Сколько тысяч пушек надо теперь сделать новых из-за расстрела стволов у старых орудий!
А потому все что производит оружие должно нходиться в государстенной, то есть народной собственности. Как и банки тоже должны стать народными, чтобы банкиры больше не могли провоцировать войны!
Восстань солдат! Оберни оружие против тех, кто посылает тебя раз за разом на смерть зарабатывая на твоей крови!
Русские подали нам пример того, как это может быть! Так неужели мы, просвещенная нация, уступим им в этом?! Более того, мы сами изберем себе достойных офицеров! Даешь демократию в армию!
Создавайте солдатские комитеты и решайте через этот орган управления все военные вопросы. Отрешите от власти офицеров коим в жизни интересны только звания и награды, они вольные или невольные пособники поджигателей войны, делающих на вашей крови карьеру!
Призываю выделить из каждого полка минимум по одной роте и двадцатого июня выдвинуть ее на Париж чтобы свергнуть власть дельцов и банкиров, и установить социалистическую республику!
Даешь власть народа для народа!
Да здравствует Французская Социалистическая Республика!»
Михаил Климов скрестил пальцы на удачу.
«Сработает или нет? Сработат или нет?..» – повторял он раз за разом, пытаясь унять накрывшую нервозность.
5
Сработало. И еще как сработало!
Французским солдатам и впрямь, словно не хватало этой команды «фас!» свыше, точной даты, чтобы они встали как один. Опять же, богатая история на революции этому порыву так же немало способствовала, дескать одной революцией больше, одной меньше… они не видели в этом ничего ужасного, наоборот, это их воодушевляло.
Климов опасался, что отсутствие единого командования в дальнейшем может помешать успешному развитию революционного движения, но надеялся на самоорганизацию, а так же на то, что знамя борьбы подхватят остальные партии, то же СФИО или еще кто, да хоть та же Всеобщая конфедерация труда. А так же на то, что среди самих солдат найдется свой Бонапарт, что консолидирует вокруг себя военных.
Конечно же о листовках, а значит и дате выступления солдат стало известно французскому высшему командованию. Они попытались дискредитировать послание, назвав его немецкой провокацией, но доведенные до крайности солдаты, не желавшие умирать в бесконечных атаках на пулеметы, их уже не слушали, отвечая им лозунгом «Даешь власть народа и для народа!»
Тогда правительство начало оттягивать лояльные подразделения к Парижу. В первую очередь это касалось колониальных войск.
Климов в этот момент забоялся, что немцы не утерпят и воспользуются ослаблением фронта, но все же там тоже не дураки сидели и понимали, что начавшийся гражданский замес, если он получит продолжение окажется им выгоднее и потому с немецкой стороны даже беспокоящие обстрелы прекратились.
Снявшиеся для похода на столицу подразделения сливались в более крупные формации и на первых порах возникла заминка с иерархией командования. Это могло стать проблемой, но, к счастью, на этот раз социалистические партии, не упустили свой шанс погрязнув в ругани и сработали на редкость оперативно. Они образовали некий Социалистический Союз Свободы Республики…
Климов, когда услышал об этом объединении, долго истерично ржал, аж до икоты.
…В который вошли представители всех социалистически ориентированных движений, и даже различные анархисты затесались, и вот уже он стал управляющим органом для собравшейся в поход на Париж военной силы. Благо, что хватало офицеров различного звена в том числе высшего, что по тем или иным причинам поддерживали революцию и откликнулись на предложение СССР возглавить солдат.
И что еще важнее – солдаты согласились с командованием от СССР. Причин тому хватало, как банальное понимание, что требуется единоначалие, чтобы все не рассыпалось как карточный домик от одного щелчка, так и то, что они сочувствовали тому или иному политическому движению вошедший в Союз, а значит считали образованный СССР вполне легитимным органом управления.
Попытались втянуть в свои гражданские разборки и РОД, причем обе стороны.
Но правительство удалось бортануть, сказав:
– Господа, у нас самих произошла схожая революция, и солдаты скорее сочувствуют революционерам борющихся за свои права, чем буржуа. Так что не стоит нас в это вмешивать если не хотите получить противоположный от ожидаемого результат.
– Могут ведь возникнуть проблемы с поставками продовольствия, – перешел на шантаж какой-то чиновник-переговорщик.
– Этим вы добьетесь только того, что русские солдаты точно примкнут к революционерам, от чего я их с трудом пока удерживаю. Так что крайне не советую устраивать нам проблемы с этой стороны. Вам же хуже станет.
Приходили в РОД и со стороны революционного СССР. И тут ему отбиваться стало на порядок сложнее. Часть солдат действительно хотело помочь брату-пролетариату. Они видели в победе социалистов возможность отправиться домой, дескать новая власть быстро заключит мир с немцами…
Пришлось даже собрать актив СДПР, чтобы вправить мозги особенно пылким активистам, вроде того же Малиновского, что горячо ратовал за оказание интернациональной помощи.
– Поймите товарищи, это их исключительно внутреннее дело в котором они сами разберутся, без нашей помощи… что по итогу может оказаться медвежьей услугой.
– Пролетарское движение интернационально! – воскликнул Родион.
– Пусть так, вот только для кого-то из буржуа мы станем интервентами – прямыми врагами, и это привлечет на сторону правительства дополнительные силы. В итоге своим порывом имеющим чистые помыслы, только ухудшите положение своих французских товарищей. Так для французов это их внутреннее дело и они смотрят кто победит в схватке не особо вмешиваясь, но стоит только вмешаться кому-то со стороны…
Видя, что солдат это не убеждает, Михаил перешел на более понятные аналоги:
– Просто представьте, что у вас во дворе происходит драка с родным братом по какому-то поводу, не поделили чего-то… и в эту драку вдруг вмешается третий непонятный тип, пусть даже сосед. Просто представьте, что он вмешался даже на вашей стороне и стал жестоко избивать вашего брата. У вас с братом можно сказать привычный махач с синяками и в крайнем случае с разбитой губой или там носом, да опухшим ухом. А этот сосед стал жестоко ломать вашему брату руки и ноги, свернул нос, выбил зубы и останавливаться на этом не собирается… начал месить его ногами. Вы все еще будете бить своего брата напару с этим соседом?
– Это да… – озадаченно загудели солдаты.
– Не дело…
– Я такого помощничка сам урою!
– Вот и тут так же. Подобные противостояния у франков это как братская драка, не первая и влезать в нее посторонним не след.
– Но ведь противник наверняка привлечет на свою сторону тех же англичан, не говоря уже о колониальных войсках, – с некоторой растерянностью сказал Малиновский.
– И это будет прекрасно для социалистической революции во Франции, ибо привлечет к революционерам дополнительные силы именно по той причине о которой мы только что говорили и оттолкнет сочувствующих сейчас правительству людей от них.
