Не чуя под собой ног,профессор движется на скрежет.

Неуклюжая тушка продолжает маятниковые движения.

– Костя!

Сидящий в позе задремавшего кучера мальчик не издаёт ни звука.

Садовой касается его плеча. И под тяжестью ладони Костя начинает заваливаться на бок.

ГОРОДСКОЙ МОРГ

Главный менеджер вглядывается в утопленницу, подобно тому как испытуемый смотрит на пятна Роршаха, пытаясь составить из них некую картинку.Сердце его стучит где-то в горле.

– Ты можешь опознать?– повторяет вопрос офицер туристической полиции.

– На руке отсутствует браслет «Парадиза»,– Абдель поворачивается к стражу порядка,словно призывая в поддержку его невозмутимость.

Женское тело – беззащитное под мужскими взглядами – парализует мыслительные способности главного менеджера. И не потому, что мужчина страшится мёртвых. С юности вместе с другими родственниками Абдель готовил близких к переселению в потусторонний мир и не раз слышал от старших: « Кто омоет покойного и сокроет его изъяны, тому будет прощение сорок раз».

Здесь тело лежит у всех на виду. Но самое отвратительное: оно принадлежит женщине. А ведь по мусульманской традиции даже отверстую женскую могилу принято прикрывать тканью… Перед тем как опустить в неё завёрнутую с ног до головы в " кафан" покойницу.

Абдель делает над собой усилие и фокусирует взгляд на металлическом столе с желобами.

Труп как будто состоит из разных, плохо монтируемых частей. Темя, неприлично просвечивающее сквозь редкие, как у младенца, волосы принадлежит бабушке. Лицо – с чётко очерченным контуром и хорошо обрисованным ртом – женщине средних лет. Крупные отёчные ступни с искривленным большим пальцем и выпирающей сбоку косточкой – выдают их продолжительную эксплуатацию. Ложбинка меж грудей напоминают пересохшее, растрескавшееся от зноя русло реки, но сам бюст – соблазнительно округл.

Абдель отводит взгляд.

Офицер распоряжается убрать тело в холодильную камеру. Обруч, стягивающий рёбра «Хозяина», слабеет.

РАЙОН СТАРОГО РЫНКА, МНОГОКВАРТИРНЫЙ ДОМ

– Киця-кицуня!

Шёпот- у самого уха. Лёгкое прикосновение к щеке. Первая ласка любимого после пробуждения.

Он здесь!

Руки тянутся навстречу.

Пальцы хватают воздух.

Пустота!

Прошлое держит крепко. Иногда оно распускает путы и даёт возможность отдохнуть. Но затем снова затягивает петлю.

Квартирка арендуется совместно с двумя девушками –танцовщицами.Плата за жильё в последнее время выросла. Одной ей не потянуть. Но девчонки оказались славными. От них она получила первые уроки жизни в Египте. Главный: к словесам, которые искусно плетут местные мужики, относиться осмотрительно.Второй: никому не доверяй и не признавайся даже себе, что ты жила с хабибом без «орфи». Только это Рите не грозит. Она безупречна и в плане законопослушности, и как профессионал, так что может претендовать на должность шефа-аниматора во время высокого сезона, когда группа профессиональных затейников вырастет. Нет, она не боится навлечь на себя немилость «Хозяина» – так льстиво называют подчинённые главного менеджера. Но этот некстати пробудившийся интерес к русскому языку! Этот долгий, не допустимый по исламской этике взгляд, подразумевающий гораздо большую близость, чем девушка готова признать…

Рита касается правого запястья. Гладкая кожа. Не доверяя ощущению, подносит руку к глазам. Белая полоска незагорелой кожи. Часики! Подарок любимого! Она не расстаётся с ними даже во сне. И только сегодня сняла их перед аэробикой.

Рита движется в общую комнату, где на журнальном столике – будильник соседок. У него чересчур громкий сигнал, и девочки отправили его сюда – в ссылку. Циферблат зафиксировал полночь. А сна ни в одном глазу. На этот случай в чемодане имеется непочатая бутылка «мартини».

Рита идёт на кухню и открывает навесной ящик. Сплошной минимализм. По одной чашке и ложке, бумажные салфетки, чай в пакетиках. Подписанные у всех контракты предусматривают питание по месту работы. Рюмок не наблюдается. И это правильно. В мире мужчин голова на женских плечах должна быть светлая. Они приехали работать. Но сегодня Рите нужно забыться.

Девушка плеснула содержимого бутылки в чашку, купленную в «Меркато», после чего вернула «мартини» на место- в чемодан, лежащий в спальне. Ей не хотелось давать соседкам повода посудачить: пьёт в одиночестве, плохой знак и всё такое прочее. Она выпила залпом. Напиток освежил нёбо. Не более. В ожидании целительного эффекта она вышла на балкон и подставила лицо ветерку. Непокорная прядь магнитом приклеилась к шее. Несмотря на сумерки, канареечное сияние олеандров достигло зрачков и отразилось в них. Жёлтые цветы. Они были в руках булгаковской Маргариты.

Девушка вернулась в комнату и открыла прикроватную тумбочку. Там, на нижней полке, хранилась читанная-перечитанная книга – « Мастер и Маргарита».Погружение в историю Мастера и её тёзки имело психотерапевтический эффект. А вот знакомая дама-филолог уверяла, что булгаковское произведение целому поколению заменило Евангелие.

– Как вы не можете понять, что ваша Маргарита продалась самому дьяволу?

– Она сделала это ради Любви!

– А что такое любовь в вашем понимании?

– Любовь –это… Любовь!

– Маргарита пожелала узурпировать душу возлюбленного.

– Имеет право!

– Кто ей дал его?

Оставив последнее слово за невидимым оппонентом, Рита ограничилась возращением тома на место. Выйдя на балкон, она присела на пластиковое кресло. Вдали сияла и переливалась зона наслаждений и миражей. Вон там- впереди возвышается «Шехерезада», где трудятся её соседки. А если приблизиться к правому бортику балкона и глянуть влево, то можно увидеть кусочек «Парадиза», вернее, светящуюся от множества лампочек крышу над баром. «Парадиз»…Это и вправду рай, особенно после промозгло-слякотной зимы. Рита даже плечиками передёрнула при одном воспоминании о сером месиве из снега, чавкающем под ногами.

А ещё у «Парадиза» есть пляж. Пусть море здесь не глубокое, но безопасное для детей. Тем не менее поляки предпочитали обучать Марысю плаванию в бассейне.

На коже вскакивают пупырышки… Может, это порыв знаменитого ветра «хамсин»? Девушке кажется, что мурашки на её коже тоже покрылись мурашками. Уж не заразилась ли она от Абделя? В таком случае стоит вернуться в спальню, открыть снова чемодан и…

Рита подчинилась призыву плоти. И зубки клацнули о край бокала. Бархатно-нежная кувалда алкоголя вырубила быстро.

Но уже через полчаса алкогольный дурман улетучивается, а сон по-прежнему бежит от ресниц.

«Если не знаешь,что делать,– мойся!» Она последовала этому кошачьему правилу и направилась в ванную комнату.

УЛИЦА РАЙСКИХ ДЕВ,ЧАЙХАНА «ПЕЩЕРА АЛИ БАБЫ»

Абдель набивает чашу кальяна золотистым ароматным табаком. В последнее время он чаще обычного позволяет себе «дивании» – дымные посиделки, прижившиеся на его родине со времён турецкого завоевания. Ароматный ореол «шиши» позволяет примириться с происшедшим и собраться с мыслями.

« Почему не нашли опознавательного браслета? Потеряла? И как вообще она попала на территорию?»

Тело главного менеджера мало-помалу расслабляется.Шиша – это тебе не банальная сигаретка: курнул-бросил –дальше побежал. Шиша требует времени и места.

« Нельзя сбрасывать со счетов путь по морю. Можно ли приплыть из соседнего «Альбатроса»? Но для этого покров темноты не подспорье, а опасность. Вода у берега кишит морскими ежами. Преодолеть мелководье и не поранить ступни реально лишь в специальной обуви».

Абделю, устроившемуся на открытой террасе, видно море. Под мёртвенно- голубоватым сиянием луны оно походит на чан с расплавленным серебром. Слушая прибой, он думает о том, что люди похожи на волны- приходят и уходят. Но какова бы ни была причина ухода, смерть бросает тень на репутацию отеля. Она напоминает о мрачной стороне жизни. А гости желают погрузиться в амнезию беззаботности.

«А если женщина выпила лишнее? Падения туристов в бассейн в алкогольном опьянении не так уж редки».