Проигнорировав мою реплику, Венди молча направилась к лесу. Луис равнодушно уселся обратно в машину. А я… Я, как идиот, остался стоять посреди поляны, ощущая себя неопытным женихом в первую брачную ночь: на твои вопросы все многозначительно подмигивают, говорят про какие-то инстинкты и, дескать, в процессе разберёшься, а у тебя от всех этих туманных намёков уже глаза бы не видели эту треклятую невесту!

Запрокинув голову к тёмному беззвёздному небу я с чувством выругался, а затем нехотя поплёлся в сторону леса. Впервые я жалел, что этот самый странствующий дух никак себя не проявил. Стоило мне ступить на узкую лесную тропу, как деревья за моей спиной мгновенно сомкнулись, словно отрезая путь к отступлению. Зато, к собственному удивлению, я мог разглядеть под ногами каждую веточку, несмотря на полное отсутствие хоть какого-то света. Так вот, как Харону удавалось так неслышно пробираться по лесу! Теперь в собственных движениях и мягкой поступи я узнавал ту звериную пластичность, которой так удивлялся какие-то сутки назад.

Лес полнился треском веток, стрекотанием сверчков, скрипом древних деревьев, прерывистым уханьем филина. От каждого этого звука я физически ощущал, как напрягаются мои уши, как будто по-звериному пытаясь встать торчком. Напряжённое ожидание того, как где-то рядом мелькнёт чья-то тень, как выдаст себя движением или звуком, обострило все органы чувств. Я даже почувствовал азарт, с каким заядлый игрок ждёт остановку колеса, чтобы узнать выиграл ли он состояние или проиграл последние деньги.

Когда к уже привычным звукам примешался чей-то всхлип, кончики ушей особенно заломило, и я даже коснулся их, чтобы проверить не оборачиваюсь ли я уже какой-нибудь жуткой тварью. На ум тут же пришёл Вождь, его длинные, костлявые руки и глаза в прорезях маски. Человеческие, вопреки всякой логике.

Словно по нитке, я двинулся в сторону звука, убеждаясь в правильном выборе направления с каждым новым шагом. Наконец я добрался укромного пятачка с несколькими брёвнышками, где деревья услужливо расступались в стороны, при этом плотно сцепив наверху свои ветви, словно водя хоровод вокруг полянки.

Усевшись на одном из сухих брёвен и уткнувшись носом в собственные коленки, девушка рыдала так горестно, что, наверное, у любого от этих всхлипов и подвываний сжалось бы сердце. Если бы билось, конечно. Нас уже разделяло расстояние вытянутой руки, когда она заметила меня и от неожиданности едва не ухнулась с бревна спиной вперёд.

– А ты ещё кто такой?!

Несмотря на густую подводку глаз, которую теперь она старательно размазывала от щёк к вискам, ей никак не могло быть больше шестнадцати. И, как бы она не хмурила брови и не рявкала, от неё упругими волнами исходил страх, вперемешку с целой охапкой других разрозненных эмоций: растерянность, злость, обида. Так же как с тем куском мяса в холодильнике, в этот миг я видел всю её жизнь, словно отчёт, разложенный по полочкам. Спохватившись, что молчаливый незнакомец в лесу достаточный повод, чтобы как минимум сбежать, а как максимум, ещё и поднять шум, от которого меня так предостерегала Венди, я миролюбиво выставил перед собой руки, словно собираясь сдаваться в плен:

– Не хотел тебя напугать, прости. Я решил, что тебе нужна помощь.

Шумно шмыгнув носом, девушка неприязненно скользнула взглядом вначале по моим ботинкам, затем, словно набравшись смелости, по моему лицу. То, как старательно она пыталась скрыть страх за раздражением меня даже позабавило.

– Ну да, ходишь по лесу и ищешь кому помочь?

Пожав плечами, я улыбнулся, теперь уже более искренне, чем до этого:

– Такой уж я человек.

Ещё раз взглянув на меня, незнакомка явно успокоилась на мой счёт и теперь запоздало начала соображать, как выглядит после таких бурных рыданий. Пригладив светлые волосы, она ворчливо добавила:

– Мне ничья помощь не нужна.

– Те, кто не нуждается в помощи, не плачут по ночам в лесу.

– А сам-то ты что здесь забыл?

Без приглашения усевшись на бревно рядом с ней, я запрокинул голову к небу, силясь разглядеть хоть что-то кроме поредевших крон.

– Я бы и сам не отказался сейчас от помощи.

– А ещё сам же её предлагал!..

Мы замолчали, предоставляя слово стрекочущим в траве сверчкам. Не знаю, о чём уж она думала в тот момент, а лично я всё пытался представить, как в такой ситуации, не лишённой даже некоторой лиричности, просто взять и сожрать её. Или хотя бы укусить. Решив, что пора уже хоть с чего-то начинать, я развернулся к ней.

А ведь девчонка, кажется, смущается, и своей, не по погоде лёгкой одежды, и яркого макияжа. Она наверняка из той орущей у костра компании, но при этом совсем не пьяна.

Воображение тут же заработало на полную мощность, дорисовывая из одной точки оставшуюся картину. Она никогда не была в подобных компаниях и согласилась на всю эту поездку лишь для того, чтобы побыть рядом с парнем. Нет, таких как она даже приглашать бы не стали, ей ещё пришлось напрашиваться. Он наверняка старше неё, незначительно, но в её глазах он совсем взрослый. Уверен, в уме каждого подростка это словосочетание звучит особенно и потому заслуживает курсива. Спустя несколько лет она осознает, что он ничего особенного из себя не представляет, но сейчас ничто не развеет ангельского ореола вокруг него.

– Давай я попробую угадать, – прищурился я. Картинка была такой реалистичной, что мне захотелось поделиться её частью хотя бы на словах. – Ты напросилась в эту компанию в надежде, что Тот-Самый-Парень обратит на тебя внимание. Ты даже заранее написала записку с признанием и хотела подбросить её в карман его куртки. Старомодно, но тебе в тот момент идея казалась романтичной. В результате все напились и начали тебя подмахивать, ты надеялась, что Он тебя защитит, но вместо этого Он прилюдно высмеял тебя и твою влюблённость. Остальные его поддержали. Ты сорвалась в лес, а они смеялись тебе вслед.

– Так тебя они прислали, чтобы поиздеваться?! – мгновенно взвилась она, но тут же запнулась: – и как ты узнал про записку?

Это мне теперь и самому интересно.

– Я просто услышал часть разговора, ночью звуки хорошо разносятся, – быстро соврал я, в последний момент подавив удивление. Цепляясь за одну ложь, следом в голову пришла новая: – давай я поговорю с этим типом. В следующий раз он будет лучше относиться к чужим чувствам.

Робин Гуд грабил богатых людей, а я буду есть плохих. Герой, которого заслужил этот город.

– Нет, – вдруг заартачилась девушка, повторив: – нет, он после этого только снова высмеет меня. Или ещё обозлится. Его мать – моя классуха…

– Я буду сама деликатность, – с иронией, понятной мне одному, пообещал я. Девчонка вновь упрямо замотала головой, но, закусив губу, с новой порцией возражений не спешила, видно, обдумывая последствия. Наверняка мне удалось бы её уломать, но тут очень кстати на полянке нарисовался и сам предмет наших споров.

– Вот ты где! А мы уж думали…

Он запоздало прикусил язык, только теперь заметив и меня.

«Кожа до кости» – теперь я, как никогда, разделял тот возмущённый тон, с каким эту фразу приговаривают старушки на лавке у подъезда. Многослойная одёжка на нём весит явно больше, чем он сам.

– Что, уже нашла себе другого? – с издёвкой хохотнул парень.

– Чтобы найти лучше тебя достаточно ткнуть пальцем в первого встречного, – огрызнулся я, пытаясь распалить в себе достаточно злости, чтобы довести дело до конца. – Столько разговоров было, что я надеялся увидеть кого-то посолиднее глиста в куртке с плеча старшего брата.

– Это оверсайз! – уязвлённо парировал парень.

– Пожалуйста, не надо, – вяло попыталась было встрять девушка, но была дружно проигнорирована нами обоими.

– Я не буду его бить, с этим прекрасно справится первый же порыв ветра.

– Я не понял, ты сейчас нарываешься?

– И как ты только догадался?

Смерив меня взглядом, парень, подумав, попятился назад.

– К чёрту вас, я лучше пойду.