В обществе ассоциированных производителей производство подчинено индивидам, которые управляют им как своим общим достоянием, и поэтому имеет форму, «диаметрально противоположную товарному производству».[70] Продукты производятся на общественных предприятиях, за общественный счёт и в интересах общества. Результаты производства становятся общественными продуктами не посредством обмена, а непосредственно, с самого начала, и поэтому производство имеет непосредственно-общественный характер.
Производство с целью обмена, товарное производство, в границах общественной собственности уступает, следовательно, место непосредственно-общественному производству,[71] подчинённому цели удовлетворения общественных интересов.
Из непосредственно-общественного характера производства вытекает и непосредственно-общественный характер труда в коммунистической формации. Это – прямое следствие того, что общественная собственность предполагает функционирование всех звеньев экономики сверху донизу в общественных интересах. В соответствии с марксистской методологией, при этом имеется в виду не субъективное отношение человека к своему труду, а объективная направленность последнего, объективный способ его включения в общий процесс производства. «Социалистический труд является непосредственно-общественным трудом, в том смысле, – пишет Д. К. Трифонов, – что его конкретные формы как коллективного труда уже в самом общественном производстве с самого начала представляют необходимые звенья единого производственного процесса во всем народном хозяйстве».[72] Это – качественная характеристика труда в коммунистической формации. Если производство имеет товарный характер, труд осуществляется непосредственно как частный;[73] если же производство приняло непосредственно-общественный характер, труд осуществляется непосредственно в интересах общества и является непосредственно-общественным.
Таковы важнейшие, фундаментальнейшие характеристики производства и труда в коммунистической формации, вытекающие из содержания общественной собственности и действительные поэтому как на высшей, так и на низшей ступени коммунизма. Попытки не считаться с ними при решении проблем управления, как показала практика, неизбежно приводят к ошибочным концепциям.
Посылка о том, что социализм есть тип, разновидность товарного производства, что это новый (высший) этап его развития (после капитализма), – исходная для концепции «рыночного социализма». Из неё следует, что регулятором социалистического производства выступает закон стоимости. Плановое управление (если его существование прямо не отвергается) должно быть подчинено этому закону и устанавливать только те производственные пропорции, которые вытекают из его требований. А это значит, что до составления плана должна быть известна траектория развития производства, регулируемого непосредственно через механизм спроса и предложения. Однако практика современного «планового» капитализма с его разрушительными кризисами, затяжными депрессиями, тяжёлыми социальными бедствиями с неопровержимой убедительностью демонстрирует, что максимум возможного – составление «макро-экономического» плана, указывающего общее направление, тенденцию стихийного развития. Конкретизация же макроэкономических величин, полученных как общий прогноз стихийного взаимодействия участников общественного производства, является функцией рыночного механизма, под воздействием которого и формируется текущая экономическая жизнь общества. Отсюда лозунг сторонников этой концепции – «план и рынок», отсюда их заявления, что центральное управление может успешно управлять только долгосрочным развитием агрегированных и обобщённых экономических явлений.
Итак, утверждение о товарном характере социалистического производства ведёт к необходимости признания за законом стоимости роли регулятора производства, а это, в свою очередь, требует включения в механизм социалистического управления специального механизма рыночного регулирования. Для того чтобы этот механизм действовал или, другими словами, чтобы действовал закон стоимости, необходимы не только устранение конкретных индивидуальных плановых заданий предприятиям, уничтожение планового ценообразования, но и подрыв системы планового распределения средств производства, ибо последняя не даёт предприятиям ориентироваться на рыночную конъюнктуру.
Следовательно, принятие посылки о том, что социализм является типом товарного производства, с объективной неизбежностью требует устранения главных функций социалистического планирования, которые ему присущи, и создания условий для того, чтобы роль регулятора производства выполнял рынок. Вполне понятно, что система планового управления, отвергающая роль рынка как регулятора социалистической экономики, несовместима с такими представлениями.
Товар, как известно, – это продукт труда, производимый для обмена, товарное производство – производство с целью обмена. Но социалистический продукт производится не для обмена, а для удовлетворения потребностей трудящихся. Цель производства при социализме иная, нежели в товарном производстве, и удовлетворение общественных потребностей выступает здесь не только конечным пунктом, но и целью производства. Отсюда непреложно следует: продукты социалистического производства по существу не товары, а само производство – нетоварный тип производства.
Этот же вывод следует из анализа отношений между государственными предприятиями. Если исходить из того, что обмен – это взаимная и взаимообусловленная передача принадлежащих двум субъектам продуктов, взаимное отчуждение продуктов труда и иных объектов собственности на основе свободного договора или соглашения, и учитывать, что производимые продукты предприятиям не принадлежат, то придётся признать, что в точном и полном смысле термин обмен нельзя применить в тех случаях, когда государство меняет закрепление принадлежащих ему продуктов за тем или иным предприятием, «перемещает» эти продукты, не теряя своего права собственности на них. Слово «обмен» неприменимо в его буквальном смысле к тем случаям, когда встречное движение материальных благ происходит в рамках одной и той же собственности по заранее составленному плану и согласно воле собственника, когда предприятия, передавая друг другу продукты, являются лишь конкретными исполнителями воли государства. Но коль скоро здесь нельзя говорить об «обмене», нельзя, если быть точными, непосредственно-общественный продукт называть товаром в политико-экономическом смысле, то есть продуктом, предназначенным для обмена.[74]
Различное понимание сути социалистического производства порождает существенные различия в оценке роли и места производственного коллектива и исходного пункта народнохозяйственного планирования.
Если понимать социализм как непосредственно-общественное хозяйство, то предприятия должны рассматриваться как его органические составные звенья, подчиняющиеся в своей деятельности общественным экономическим интересам. Приоритет общественных интересов должен обеспечиваться системой планового управления экономикой. Подчинение предприятий общественным интересам и есть конкретное выражение непосредственно-общественного характера производства. Производство только тогда и является непосредственно-общественным, когда ведётся на общественных предприятиях, за общественный счёт и в общественных интересах.
У сторонников «товарного» понимания социализма иное представление о задачах социалистического предприятия. На первое место вольно или невольно ставится групповой интерес коллектива предприятия, а общественный интерес отодвигается тем самым на задний план. Объективно для этой позиции характерно преувеличение коллективных и личных интересов в ущерб общественным.
С теоретической точки зрения система взглядов, ставящая коллективные интересы выше общественных, не нова. В. И. Ленин характеризовал её в своё время как анархо-синдикализм. Анархисты, как известно, провозглашали, что освобождение масс невозможно до тех пор, пока не освободится личность. Они не понимали, что главным условием освобождения личности является освобождение масс. Анархистский лозунг «все для личности» анархо-синдикалисты модифицировали в лозунг «все для коллектива» и не допускали подчинения коллектива интересам общества. Они требовали коллективной, групповой собственности, при которой предприятия, а не общество являются владельцами средств производства и используют их в своих собственных интересах.
