Глава 4 Свет Луизы

Оформление меня в штат не заняло много времени и вот уже заявление было в костлявых руках Валентины Андреевны. Перед тем как передать начальнице кадров бланк, я мельком взглянула на черточку для подписи внизу документа. Сон В.А. Интересные фамилии у сотрудников. Моя простая Леонова меркла на их фоне. На бланке заявления, в верхней его части посередине красовался герб, ставший почти родным. Его изображение призраком скользило в интерьере, в бумагах, даже в украшениях. Кольцо Луизы мне удалось разглядеть, и мои догадки подтвердились – знакомая песья голова украшала печатку. Луиза явно чувствовала себя некомфортно, она нервно постукивала ногой и издавала недовольное цыканье, словно сердитая бомба. Валентина Андреевна, нарочито медленно читала заявление, периодически поглядывая на Луизу поверх очков. Цыкающие звуки смолкли, а значит, Луиза была готова взорваться.

– Вот тут, после «на должность менеджера по работе с клиентами». У нас нет в штатном расписании такой единицы, нужно просто «менеджер», – мстительно указала начальница кадров на «ошибку» пальцем. Ее френч по краям миндалевидного ногтя немного облупился. Брешь в безукоризненном совершенстве. Терпение Луизы лопнуло. Бум.

– Здесь нет никакой ошибки! Сколько раз относила распоряжение о внесении изменений в штат. Думаю, Фавию уже пора об этом узнать, – сопрано опустилось до опасного меццо, когда Луиза прошипела угрозу. Валентина Андреевна сохраняла спокойствие. Ее железной выдержке можно было позавидовать, волнение выдал лишь слегка дрогнувший голос, прозвучавший, наоборот, выше, почти на октаву:

– Фавий Алексеевич. Не подавайте дурной пример Сэре Георгиевне.

Луиза только фыркнула на это и молча вышла за дверь. Я поспешила за ней.

– Что случилось? У Вас какие-то проблемы с кадрами? – наивно предположила я, не справившись с неуместным любопытством.

Неопределенно хмыкнув, Луиза ответила:

– Я знаю в чем ее проблема, она стареет, – злость горящим пламенем исходила от Луизы, как жар от углей костра. Немного опешив, я рискнула поддержать диалог:

– Вы молодая, у женщин возраста Валентины Андреевны бывает излишняя придирчивость к Вашим ровесникам.

Луиза повернулась ко мне, и я, кажется, в первый раз увидела как она улыбается по-настоящему. Широко, открыто, обнажая клычки.

– Ты почти угадала, – проговорила она и уголки губ вновь опустились, а взгляд остекленел. Луиза проследовала к лифту, чтобы вернуться на седьмой этаж. Надеюсь, на первом мне придется бывать нечасто.

Мы вновь оказались в кабинете Луизы. Она села за стол, а я напротив.

– А руководителю меня не представят? – подала я голос. Возможно, моя должность слишком незначительная. И ведь до сих пор представления не имею, кем работает Луиза.

– Представят, но позже. Адаптируешься, проявишь себя. Когда ты действительно станешь частью команды, тогда и познакомлю с Фавием Алексеевичем, – Луиза загадочно улыбнулась. Она с той самой перепалки в кадрах перешла со мной на «ты» и более к официальной форме не возвращалась. Лицо Луизы сияло молодостью, но глаза… они были с тем же оттенком жизненного опыта, что и у портье. Темной вуалью прошлое обволакивает взгляд, скрывая от посторонних ту наивность, что присуща нам в юности. Зрелость отражается колкими льдинками, выплывающими изредка на поверхность, и порезаться о них проще простого. Не выдержав, я отвела глаза, вновь посмотрев на наши отражения в окне. Эфирная параллельная реальность двойников, копирующая наши с Луизой движения. Внезапно меня охватила грусть. Тоска прокралась в мое сердце одним прыжком леопарда.

– Сара, ты в порядке? – вопрос Луизы был лишь формальностью, сочувствие или беспокойство в голосе не угадывалось. Профессиональный анализ мимики и жестов.

– Да… со мной все в порядке. Вы теперь моя руководительница? – робко предположила я. Словно те острые льдинки в ее глазах, смех рассыпался по кабинету осколками. Он не был мягким или приятным. Смех звучал резко, отрывисто, и от него хотелось съежиться.

– У нас всех один руководитель, Фавий. Но будем считать, что я твоя наставница. Думаю, тебе не терпится узнать новые обязанности? – Луиза вновь продемонстрировала маленькие острые резцы. Машинально кивнув, я перевела взгляд на свои руки, представив на ногтях облупленный френч. Неужели и мне придется стать когда-нибудь такой? С ниткой жемчуга на окольцованной морщинами шее, дотошной дамой в шелковой блузке.

– Тогда пойдем в твой кабинет, – сказала Луиза, поднимаясь со своего кресла. Подумав, что я ослышалась, тихо переспросила наставницу:

– Мой… что?..

Луиза, уже достигнувшая двери, обернулась.

– Сара, ты же вроде не глухая. Твой кабинет. Идем, – процедила она и вышла в коридор. Растерянно поморгав, я последовала ее примеру.

Постепенно я начала привыкать к цветам отеля: строгий бордовый в сиянии золота. Оттенки императоров и царей. Может, Фавий себя таковым и считает? Королевская кровь взыграла? Кровь… да, пожалуй, вишневый сок, текущий в венах больше подходил для описания темно-красного, что я так необдуманно нарекла бордовым. Размышляя об оттенках, я забылась, и мой путь был прерван столкновением с Луизой. В нос ударил запах ванили и сандалового дерева. Сдержать внезапное чихание я не смогла.

– Будь здорова, – отходя, пожелала мне наставница. Только хотела было поблагодарить ее, как ноздри вновь защекотал въевшийся в рецепторы запах. В этот раз мне удалось предотвратить столь неприятную реакцию. Луиза поморщилась:

– Уж лучше чихнуть, – она указала на дверь с табличкой: «Распорядитель». Я метнула настороженный взгляд на загадочные буквы, и он тут же срикошетил к лицу Луизы. Глаза моей новоявленной наставницы оставались непроницаемыми, как у шпионки. На губах не играла улыбка, лишь под скулами легла тень: челюсти сжаты.

– А нам точно сюда? Там же написано… – робко начала я. Луиза небрежно махнула рукой.

– У меня со зрением все в порядке, заходи в кабинет, – в голосе послышались металлические нотки. Мне оставалось лишь сглотнуть подступивший к горлу ком, и повернуть ручку. Первое что мне бросилось в глаза в небольшом, но светлом и чистом кабинете, это письменный стол. Он был сделан из дерева, а край столешницы украшала мраморная отделка с причудливой резьбой. К столу придвинуто бежевое кожаное кресло. Вымытые до сияния окна прикрыты жалюзи: такими же, как и у Луизы. В углу высокий шкаф, напротив стола низенькое гостевое кресло, обитое серой тканью.

– Не знаю что и сказать… – прошептала я, чувствуя, как неизвестной природы вина прокрадывается в закоулки души, точно вирус поражает здоровые клетки тела. Мой ослабленный организм был склонен к частым простудам, о чем неустанно повторяла моя мать. Стоило мне выйти в плюс шесть без шапки, как мама грозилась приближающимся инфарктом.

– Для начала можно сказать «спасибо». Впрочем, это всего лишь твое рабочее место, – равнодушно отозвалась Луиза. Несмотря на холодность, мне показалось, что льдинки в глазах наставницы немного растаяли. Я вновь поглядела на стол. Золоченый накопитель для бумаг, цвета слоновой кости радиотелефон, а на подоконнике ваза из разноцветного стекла с белыми, пышными цветами.

– Красивая ваза, – прокомментировала я увиденное. Луиза кашлянула.

– Венецианское стекло. В этой офисной серости не хватало яркой детали, – спокойно произнесла она. Цепкий колючий взгляд придирчиво изучал вазу.

– Венецианское… – с трепетом вторили мои губы. Луиза продолжила:

– Нет, я не люблю открытые цвета, но ты, как я заметила, испытываешь тягу к краскам.

Я подивилась ее наблюдательности. При всей моей боязни выделяться, красок мне в жизни не хватало. Так, в черных платьях проскальзывал цветочный орнамент, шарфы не могли похвастаться приглушенностью тонов, а помады наливались сочным цветом.

– Бывает порой, – кивнула я, соглашаясь. Луиза щелкнула пальцами. Зажегся верхний свет. Желание пораженно ахнуть пришлось подавить.