26
Прощай, Бомбей!
Вот так
Дэнни Миллс умер после новогодней вечеринки в Нью-Йорке. Мартина Миллса и доктора Даруваллу уведомили об этом только во вторник, 2 января. Задержка объяснялась разницей во времени – Нью-Йорк отстает на десять с половиной часов от Бомбея, но реальной причиной было то, что Вера встречала Новый год не с Дэнни. Дэнни, которому было почти семьдесят пять лет, умер в одиночестве. Вера, которой было шестьдесят пять лет, лишь вечером наступившего нового года обнаружила тело Дэнни.
Вера вернулась в их отель, еще не полностью придя в себя после свидания с восходящей звездой рекламы светлого пива, – женщине ее возраста вряд ли приличествовали такие интрижки. Разумеется, она не усмотрела никакой иронии в том, что Дэнни умер с просьбой «НЕ БЕСПОКОИТЬ», оптимистически висящей на двери в номер. Медицинский эксперт пришел к выводу, что Дэнни захлебнулся собственными рвотными массами, которые (как и его кровь) почти на двадцать процентов состояли из алкоголя.
В своих двух телеграммах Вера не приводила никаких медицинских заключений; но ей удалось сообщить Мартину о пьянстве Дэнни в негативном тоне:
ТВОЙ ОТЕЦ УМЕР ОТ ПЬЯНСТВА В ОТЕЛЕ НЬЮ-ЙОРКА
В этих словах ощущалось ее презрение, не говоря уже о проблемах, которые ей подкинул покойный; Вера собиралась потратить почти весь вторник на покупки. Предполагалось, что их визит в Нью-Йорк из Калифорнии будет коротким, – ни Дэнни, ни Вера не собирались задерживаться в тамошней январской холодрыге.
Верина телеграмма Мартину продолжалась в том же духе:
БУДУЧИ КАТОЛИЧКОЙ, ХОТЯ ЕДВА ЛИ ОБРАЗЦОМ ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ, Я УВЕРЕНА, ДЭННИ ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ ТЫ ОРГАНИЗОВАЛ КАКУЮ-НИБУДЬ ПОДХОДЯЩУЮ СЛУЖБУ ИЛИ ЧТО-ТО В ЭТОМ РОДЕ
Слова «хотя едва ли образцом для подражания» были взяты Верой из рекламы увлажняющего крема в давнюю пору убогой юности ее сына.
В последнем абзаце была вся Вера, без примесей, – даже в скорби она уколола сына:
КОНЕЧНО, ПОЛНОСТЬЮ ПОЙМУ, ЕСЛИ ТВОЙ ОБЕТ БЕДНОСТИ СДЕЛАЕТ НЕВОЗМОЖНОЙ ПОМОЩЬ МНЕ В ЭТОМ ВОПРОСЕ / МАМА
Далее следовало только название отеля в Нью-Йорке. Несмотря на «обет бедности» Мартина, Вера не предлагала сама оплатить его прилет.
Телеграмма доктору Дарувалле также была абсолютно в Верином духе:
Я НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮ СЕБЕ, ЧТОБЫ СМЕРТЬ ДЭННИ ИЗМЕНИЛА ВАШЕ РЕШЕНИЕ СОХРАНИТЬ В ТАЙНЕ ОТ МАРТИНА, ЧТО У НЕГО ЕСТЬ БЛИЗНЕЦ
Оказывается, это мое решение, подумал доктор Дарувалла.
ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ОГОРЧАЙТЕ БЕДНОГО МАРТИНА ПРОЧИМИ ПЛОХИМИ НОВОСТЯМИ
Как будто, кроме «бедного Мартина», никто больше не огорчается! – подумал Фаррух.
ПОСКОЛЬКУ МАРТИН ВЫБРАЛ ПУТЬ БЕДНОСТИ, А ДЭННИ ОСТАВИЛ МЕНЯ C ОЧЕНЬ СКРОМНЫМИ СРЕДСТВАМИ, НАДЕЮСЬ НА ВАШУ ПОМОЩЬ В ПОКУПКЕ МАРТИНУ АВИАБИЛЕТА / ДЭННИ, КОНЕЧНО, ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ СЫН БЫЛ ЗДЕСЬ / ВЕРА
Единственная хорошая новость, о которой еще не знал доктор Дарувалла, заключалась в том, что Дэнни Миллс оставил Веру с еще меньшими средствами, чем она предполагала. Дэнни завещал то немногое, что у него было, католической церкви, поскольку знал, как Мартин распорядился бы этими деньгами, получив их. В конце концов, даже Вера не стала бы судиться за такую мизерную сумму.
В Бомбее наступивший после юбилея день был полон новостей. На известие о смерти Дэнни, включая Верины уловки, наложилось сообщение мистера Даса о том, что Мадху покинула «Большой Голубой Нил» вместе со своим мужем; как Мартин Миллс, так и доктор Дарувалла почти не сомневались, что мужем Мадху стал мистер Гарг. Фаррух был настолько уверен в этом, что его короткая телеграмма инспектору манежа была утверждением, а не вопросом.
ВЫ СКАЗАЛИ, ЧТО ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЖЕНИЛСЯ НА МАДХУ, ИМЕЛ ШРАМ / ПОЛАГАЮ, ОТ КИСЛОТЫ
И доктор, и миссионер были возмущены тем, что мистер и миссис Дас фактически продали Мадху такому человеку, как Гарг, но Мартин убедил Фарруха не предпринимать никаких действий в отношении инспектора манежа. Чтобы не отбить у «Большого Голубого Нила» охоту поддерживать колченогого мальчика, доктор Дарувалла закончил свою телеграмму мистеру Дасу в Джунагадх с надлежащим тактом:
ВЕРЮ, ЧТО МАЛЬЧИКУ ГАНЕШУ БУДЕТ ОКАЗАНО НАДЛЕЖАЩЕЕ ВНИМАНИЕ
Он не «верил»; он надеялся.
Надежд на благополучие Мадху у доктора Даруваллы стало еще меньше, когда Ранджит передал ему сообщение мистера Субхаша, что «хорошие» результаты теста на ВИЧ принадлежат другой пациентке с тем же именем. Фарруха привел в ярость рассказ Ранджита о том, как этот престарелый секретарь мистер Субхаш нагло отрицал свою вину, но даже извинение доктора Таты не умаляло того факта, что Мадху ВИЧ-инфицирована. У нее еще не было СПИДа – она просто была вирусоносителем.
– Как вы можете даже думать о «просто»? – воскликнул Мартин Миллс, который, казалось, был более потрясен медицинским приговором Мадху, чем известием о смерти Дэнни; в конце концов, Дэнни умирал уже не год и не два.
Был еще только полдень, и Мартину пришлось прервать телефонный разговор, чтобы дать урок в классе. Фаррух согласился информировать миссионера о текущих событиях. Старшеклассники в Святом Игнатии готовились получить католическую интерпретацию «Сути дела» Грэма Грина, тогда как доктор Дарувалла попытался найти Мадху. Но доктор обнаружил, что номер телефона Гарга больше не обслуживается; мистер Гарг залег на дно. Вайнод сказал доктору Дарувалле, что Дипа уже разговаривал с Гаргом; по словам жены карлика, владелец «Мокрого кабаре» жаловался на доктора.
– Гарг считает, что вы читать ему мораль, – объяснил карлик.
Однако доктор хотел обсудить с Мадху или с Гаргом вовсе не вопросы морали. Несмотря на недовольство Гарга, доктор Дарувалла хотел объяснить Мадху, что значит быть ВИЧ-инфицированной. Вайнод подозревал, что любая возможность прямого общения с Мадху бесперспективна.
– Лучше делать иначе, – предложил карлик. – Вы говорить мне. Я говорить Дипа. Она говорить Гарг. Гарг говорить девочка.
Доктору Дарувалле трудно было согласиться, что этот вариант «лучше», но Фаррух начинал понимать, в чем суть игры карлика в доброго самаритянина. В свое свободное время Вайнод и Дипа просто спасали девочек из борделей; они так и будут заниматься лишь этим – ответственность за дальнейшее благоустройство спасенных поубавила бы рвение супругов.
– Скажи Гаргу, что он был дезинформирован, – сказал доктор Дарувалла Вайноду. – Скажи ему, что Мадху ВИЧ-инфицирована.
Интересно, что, если Гарг не инфицирован, у него есть шансы избежать неприятностей; возможно, он не заразится от Мадху. (Характер ВИЧ таков, что он не так-то просто передается от женщины мужчине.) Ужасно, если это Гарг был инфицирован, тогда Мадху, вероятно, заразилась от него.
Карлик, должно быть, почувствовал угнетенное состояние доктора; Вайнод знал: чтобы быть действующим добрым самаритянином, нельзя останавливаться из-за каждой мелкой неудачи.
– Мы только показываем им сетку, – попытался объяснить Вайнод. – Мы не их крылья.
– Их крылья? Какие крылья? – спросил Фаррух.
– Не каждая девушка уметь летать, – сказал карлик. – Не все падают в сетку.
Доктор Дарувалла пришел к выводу, что он должен преподать этот урок Мартину Миллсу, но схоласт все еще находился в процессе поливки и прополки мозгов старшеклассников Грэмом Грином. Вместо этого доктор позвонил заместителю комиссара.
– Пател слушает, – сказал ледяной голос.
На заднем плане раздавался стук пишущих машинок; вырос и затих бессмысленный треск мотоцикла. Подобно знакам препинания в телефонном разговоре, слышался отрывистый и жалобный лай доберманов, запертых в загородке на дворе. Доктор Дарувалла вообразил, что где-то там неслышимый в трубке арестованный заявляет о своей невиновности или о том, что он говорит правду. Доктор подумал, есть ли там миссис Догар? Как она одета?
