– И как же?!
Мы бы взглядом прожгли друг в друге дыры, если б не Вальдар, о котором я напрочь забыла. Альраун с шумом водрузил на стол книгу заклинаний, прихваченную мной из башни мага во время перемещения.
– Отличная идея, Ал! В книге наверняка найдётся что-то полезное. – Я щёлкнула пальцами перед самым носом чародея.
– В этой?! Да ты, верно, шутишь! В библиотеке отца… – он осёкся, – …в библиотеке есть редчайшие магические фолианты. Думаешь, всё это время здесь я напивался и спал?!
– Алес, ты свил гнездо из одеял, – я ткнула пальцем в кровать. – Да, я считаю, что ты спал, пил и жалел себя!
Он молча развернулся, поднял с пола покрывало, замотался в него и бухнулся на кровать лицом к стене.
Кипя от злости, я принялась штудировать текст, но в нём действительно не оказалось ничего полезного. В книжном шкафу, притаившемся в тёмной нише, царил хаос. Несколько старинных фолиантов валялись рядом раскрытые так, что аж корешки треснули. Под ними лежали смятые манускрипты с завернувшимися уголками. У меня от негодования чуть пар из ушей не повалил. Что за нелюдь так обращается с редкими книгами?! Сложив их аккуратными стопочками, мы на пару с Вальдаром принялись просматривать фолианты один за другим. По мере того как стопка с непрочитанным уменьшалась, таяла и уверенность в успехе. Прикрыв слезящиеся от перелистывания пыльных страниц глаза, я едва сдерживала панику.
– Мари?! – фамильяр потянул меня за рукав.
С надеждой посмотрев на мальчишку, я перевела взгляд на книгу, которую он зажал в руках, и охнула:
– Извини, Ал, но сейчас неподходящее время для чтения сказок.
Альраун насупился и настойчиво протянул мне фолиант, раскрытый на легенде о Великой Матери всего сущего и сотворении мира. Я с сомнением разглядывала строки, выведенные алыми чернилами. До сих пор фамильяр ни разу не ошибался с выбором. В королевской библиотеке он указал на фолиант, содержащий описание ядов, которыми травили Его Величество, потом нашёл заклинания переноса и трансмутации в волшебной книге… Легенда гласила:
Во тьме без песчинки света чудесный котёл кипит,
Великая Мать – Богиня – целебный отвар варит.
Она саму жизнь мешает златою ложкой своей,
И заговор вслух читает, танцуя в вихре теней,
Сплетается звук со звуком, но вот сорвалась рука,
И жизни отвар стекает с волшебного черпака.
Богиня не замечает, заклятье своё поёт,
Из тверди у ног Великой за миг целый мир встаёт.
И вот засияло солнце, росток потянулся ввысь,
Из камня поднялись горы, океан и моря разлились,
Земля поросла лесами, и трель затянул соловей,
Наполнился мир голосами больших и малых зверей.
Богиня мешала зелье без малого целый век,
Последним её творением возник из него человек.
Великая вниз взглянула и вдруг прервала обряд,
Пред нею земля и звёзды, и весь этот мир стоят.
Оставшийся без присмотра, котёл закипел, и вот
Из чрева его на землю волшебный поток течёт —
Бурлит колдовская сила, питает собою мир,
Волшебником обратился отведавший эликсир.
Богиня сошла на землю, куда пролился отвар,
Созданьям своим вручила сознания высший дар
И тайною поделилась, как магию сотворить,
С детей своих взяв обещание секреты её хранить.
Этель множество раз пересказывала эти события и никогда не упускала возможности напомнить, что было после. По её словам, мужчины – маги – побоялись, что женщины, дарующие величайшее чудо – жизнь, превзойдут их в могуществе. С тех пор ведьмам, ведающим тайны Великой Матери, запретили использовать чары. Только жрицы в храмах Богини могут практиковать магию. За теми, кто ослушался – отступницами, – идёт охота. Болотница обманула меня во многом, я и рада бы не поверить в коварство мужчин… – я покосилась на Алестата, – но за последний год меня дважды чуть не казнили за ведовство. Будь я воспитанницей при храме, наверняка уже владела бы запретной магией в совершенстве… Жрицы! Храм Богини, дарующей Силу!
Я подскочила к успевшему засопеть под шелест страниц магу и тряхнула его за плечо.
– Просыпайся, собственные похороны проспишь!
– Спасибо! Звучит очень ободряюще, – огрызнулся чародей.
Никогда не слышала, чтоб слова благодарности были так щедро приправлены ядом. Но моя фраза действительно оказалась неуместной. Смущённо прокашлявшись, я процедила:
– Не придирайся! Я вообще-то кое-что придумала.
– А… ааа! Это всё меняет! – протянул маг, снова отворачиваясь к стене.
– Да прекрати ты. – Я опять развернула его, за что была вознаграждена сердитым взглядом исподлобья. – Мы с Алом выяснили, кто может вернуть твою магию.
Алестат с минуту изучал моё лицо, словно раздумывая, как поступить, но в итоге всё же приподнялся на локтях и кивнул.
– Жрицы!
– Кто?
– Жрицы культа Великой Матери! Именно Богиня дарует Силу. Кому, как не служительницам храма, знать, как вернуть её?!
– Вот так идея! – с притворным воодушевлением воскликнул Алес. – Разбуди меня, когда придумаешь следующий столь же гениальный план.
– А с этим что не так?
– Во-первых, не скажу, что маги и жрицы так уж хорошо ладят. А во-вторых, я не верю в эту дурацкую легенду: волшебный котёл, золотая ложка… Наш мир действительно кажется тебе всего лишь ошибкой неловкой дурёхи, которая так увлеклась танцами, что у неё варево убежало?
Маг хотел сказать что-то ещё, но отвешенный подзатыльник убавил его словоохотливость.
– Если не перестанешь богохульствовать, из твоих рогов выйдет отличная люстра!
Алестат оскалился, продемонстрировав хищные клыки, но спорить не стал.
– Не хочешь просить помощи в храме, давай обратимся к твоему отцу. Он ведь тоже чародей.
– Да я скорее виверну в дёсны поцелую, чем соглашусь встретиться с этой престарелой сволочью! – отрезал Илдис. – Храм так храм. Есть только одна проблема: как ты собираешься туда добраться?
Я осеклась. Абы какой местечковый храм не подойдёт, а главное святилище стоит в самом центре Брандгорда. Дорога туда займёт много недель, а то и месяцев.
– Путь неблизкий, но…
– О, это самая маленькая из наших проблем, ведьмочка.
Опять он за своё!
– Может, ты забыла, но мы с тобой вроде как вне закона в Брандгорде. Я заговорщик и предатель, а тебя обвинили в колдовстве. Угадай, что с нами сделают, если… вернее, когда поймают?
Хотелось возразить, мол: «Как нас узнают?» – но мы и правда представляли собой довольно живописное зрелище. Рыжая девица, долговязый седой, да к тому же рогатый фейри-полукровка и кудрявый мальчишка-кот, который регулярно меняет форму и мяучит через слово.
– Корень ревеня, кора дуба, цветы липы, луковая шелуха, кожура незрелых грецких орехов!
– Это рецепт какого-то зелья или ты так ругаешься, по-своему, по-травнически? – прищурился чародей.
– Это то, что поможет нам остаться незамеченными!
Глава 3
– Этого я тебе никогда не прощу!
Алестат уже несколько минут крутился перед зеркалом и морщился так, словно ему в рот залетел клоп.
– Тебе не кажется, что ты слегка переигрываешь, Алес? После потери Силы смена образа – меньшее из зол. Тебе это даже на пользу.
