– Мне вот интересно, чем занят Дженхолл. То из кабинета носу не кажет, то в главке пропадает целыми днями… – размышлял вслух Ядро, по знаку Мики сдвинув без малейшего усилия тяжеленный шкаф и освободив путь к розетке.

– Думается мне, что у него с начальством в главке какие-то проблемы. Но это не наше с вами дело. – Патриция решительно прекратила пересуды и бойко застучала клавишами машинки.

***

Как ни странно, предположение Патриции оказалось недалеко от истины. Едва Дженхолл обосновался в отделе, как ему пришлось решать множество проблем, доставшихся в наследство от прежней начальницы. То управление снабжения требовало отчёты о расходе боеприпасов, то какая-то мымра из генеральной прокуратуры грозила проверкой по факту превышения полномочий покойной Кирой… А ещё был кадровый вопрос – вместо обещанных Дженхоллу оперативников ему прислали технаря и девчонку прямиком из Академии АГБ, проштрафившегося дуролома и Симкена, который только и умел, что вычислять схемы отмывания денег. На кой черт он нужен в отделе, занимающемся вооруженными отморозками?

Но главное было не это. Дело в том, что по внутренностям бюрократической машины АГБ болталась одна кляуза на Дженхолла, связанная с его деятельностью на предыдущей должности. Кляуза была насквозь лживая, но попади она на стол Мюнцеру – быть беде. И всё своё время и новоприобретенные полномочия Дженхолл употреблял на остановку хода этой проклятой бумаги, но пока что ничего не получалось.

Словом, ему было совсем не до ведения расследования, поэтому, когда Эльдар сказал ему что-то про Черепа и его стрелку с ещё каким-то уголовником, он только покивал и разрешил инспектору делать всё, что тот посчитает нужным.

Хорошо, что хоть трения между Фредхорстом и старослужащими вроде прекратились – он сам видел, как Альферес приглашал зама выпить с ним и его бойцами после службы, и Фредхорст согласился. После перепалки между Квазимором и Фредхорстом тоже никакой эскалации не последовало, и Дженхолл, пустив прочие дела на самотёк, вернулся к своей главной проблеме.

***

Примирение между Альфересом и Фредхорстом на самом деле состоялось. Генри извинился перед замом за предыдущие склоки и заявил, что его люди хотят, по доброй армейской традиции, попотчевать Фредхорста выпивкой. Тот, хотя спиртного не любил, счёл, что отказаться будет невежливо. Если бы заместитель был чуть-чуть внимательнее, то он бы заметил, как в глазах бравого командира спецназа во время этой речи мелькали насмешливые искорки.

Тем же вечером спецназовцы привели Фредхорста в бар, находившийся в двух кварталах от особняка, занятого их отделом. Там им выделили отдельный стол в углу и сразу принесли несколько бутылок какой-то крепкой дряни, название которой Фредхорст позабыл. Он собирался выпить рюмочку из вежливости и откланяться – но не тут-то было. Сначала Альферес поднял бокал за Фредхорста – пришлось пить до дна. Потом – за армию Союза, и опять пришлось пить. Потом пили за здоровье каждого из присутствующих, потом ещё за что-то… И если на доблестных воителей алкоголь, похоже, никак не влиял, то Фредхорст уже скоро перестал вообще что-либо соображать.

Что было дальше, Фредхорст помнил плохо. Сначала к ним подсела какая-то девушка, показавшаяся ему редкой красавицей, потом она сидела у него на коленях, потом он провожал её домой… У дверей её квартиры она притянула его к себе, жарко поцеловала и решительно увлекла в своё жилище. Что было после, Фредхорст не помнил совсем.

Утром он проснулся с жуткой головной болью в незнакомой комнате и первые мгновения пытался понять, где он находится. Он пошарил рукой по кровати – прекрасной незнакомки не было. Тогда он перевёл взгляд в угол комнаты и чуть не грохнулся с кровати – в углу в кресле сидел Эльдар.

– Доброе утро, Фредхорст! – с насмешкой поприветствовал его Квазимор.

– Вы…вы что здесь делаете? – Фредхорст с надеждой подумал, что, может, это просто галлюцинация.

– Я? Это вы мне скажите, что вы делаете на квартире у проститутки? И почему вы весь обсыпаны наркотой?

Фредхорст посмотрел на одеяло – оно было выпачкано в ярко-красном порошке, в котором он сразу признал корундин – тяжёлый наркотик, простое хранение которого было чревато крупными проблемами с законом.

– Я не знаю откуда здесь наркотики, – хмель быстро выветривался из головы Фредхорста, – а разве она была… проституткой?

– И не просто проституткой, а ещё и информатором полиции. А вон там, над зеркалом, – Эльдар показал пальцем, – стоит скрытая фотокамера. И все ваши…гм, утехи попали на плёнку.

И Фредхорст понял. Он понял, что не было никакого примирения, и что этот очкарик вместе с проклятыми спецназовцами развёл его, как последнего дурака.

– Вы подставили меня! – заорал он.

– Подставил, – ядовито осклабился Эльдар, – а за дверью сейчас стоят двое полицейских из отдела по борьбе с наркотиками. Когда они войдут, то вас задержат за незаконное хранение корундина, а потом фотоотчёт о вашей ночи ляжет на стол начальнику управления собственной безопасности АГБ. И даже ваш дядюшка, занимающий большой пост в главке, вам не поможет – вас выгонят поганой метлой, как вы изволили раньше выразиться.

– Откуда…

– Откуда я знаю про ваши «связи»? – Эльдар упивался растерянностью своего противника. – Просто у меня есть свои… связи.

Эльдар торжествовал – ничто так не приятно, как барахтающийся в грязи враг. Но затеял он это всё из практических соображений – и пора было перейти к практическим же шагам.

– Фредхорст, я не стану топить вас… Я не такой, как вы. Тех полицейских я сейчас отправлю восвояси, и мы тихо уйдём отсюда, а вы сохраните свою должность и репутацию. Но если вы ещё раз хотя бы бросите косой взгляд в мою сторону или кого-то из моих людей, если будете строить мне козни – те фотографии дойдут до адресата. Если будете против меня – я уничтожу вас, и вы теперь знаете, что я не бросаю слов на ветер.

Конечно, вся эта затея была несколько рискованной – но даже если Фредхорст попробует обвинить Эльдара в организации подставы, то он всё равно вылетит из АГБ – управление собственной безопасности ревностно следило за моральным обликом сотрудников, и дядюшка Фредхорста над управлением власти не имел. Почему Эльдар не добил Фредхорста? Нет, дело не в благородстве: просто лучше пусть заместителем остается дурак, на которого у Эльдара есть компромат, чем пришлют нового и придётся всё начинать сначала. Вопрос с Фредхорстом был решен – очередь была за Черепом.

Хотя Череп и вёл себя крайне осторожно, Дженхолл счёл необходимым поместить того под наблюдение. «Пасти» Черепа силами отдела было накладно, а людей у Дженхолла и без того не хватало, поэтому он попытался получить помощи от службы наружного наблюдения АГБ. Однако, начальник «наружки» вежливо объявил, что все его люди заняты.

– Что, совсем людей нет? – бранился с ним по телефону Дженхолл.

– Для вас – нет.

Позднее Патриция объяснила начальнику, что руководство «наружки» пребывало в дурных отношениях с Кирой, и добиваться от них помощи бесполезно. Поэтому уже который вечер Севрон и Виктория были вынуждены таскаться по городу за Черепом, тешась слабой надеждой увидеть хоть что-то, что может помочь посадить его.

– Может, они нажрутся, и мы их за езду в нетрезвом виде прижмём? – горько пошутил Севрон, когда на шестой день наблюдения они с Викторией торчали возле бара, где по вечерам пьянствовали Череп и его братва.

– Слушай, а ты где раньше служил? – от скуки спросила его Виктория.

– В спецотделе по борьбе с оргпреступностью.

– Почему же тебя перевели сюда? Там же вечно людей не хватает.

– Я облажался, – Севрон смущенно почесал бритый затылок, – мы брали помощника одного наркобарона, и был приказ брать его только живым. А во время штурма его дома он выскочил прямо на меня, и мне показалось, что у него был ствол. Я выстрелил и убил его. Ствола у него, как выяснилось, не было. Ну, и меня выгнали сюда.