Чербаж разжег костер, изжарил зайца, прилег и задремал. Он увидел во сне, будто какой-то старик вышел из лесу в подошел нему. Старик был приятной наружности и одет во все белое как снег. Он ткнул посохом в спину Чербажа и сказал:

— Идет шайка похитителей людей. Приготовь свое оружие порох.

Чербаж вскочил, по никого не увидел. Решив, что это проделки шайтана, он выстрелил вверх, лег и опять уснул. И снова подошел к нему тот же старик. Ткнул посохом Чербажа в спину и сказал:

— Идет шайка похитителей людей. Приготовь свое оружие порох.

— Что за чудо! — удивился проснувшийся Чербаж. Ведь вокруг не было ни души. — Пусть гнев божий падет на шайтана, выстрелил вверх, снова лег и уснул.

Старик подошел в третий раз, ткнул его посохом в спину и сказал:

— Ведь я, желая добра, говорю тебе приготовься к бою с шайкой похитителей людей, — и опять пропал из виду.

Чербаж не мог больше уснуть и думал: «Что бы это значило?»

Из лесу вышел старший брат и принес тура.

— Что это были за выстрелы? Или случилось что-нибудь? — спросил он.

Младший брат рассказал старшему все, что видел во сне и что говорил ему старик.

— Подойди, — сказал младший брат и, когда брат подошел, — задрал его рубашку.

Между лопаток он увидел три пятна.

— Мы должны сделать то, о чем говорил старик. Приготовься биться с шайкой, — сказал старший брат.

Они съели тура, хорошо отдохнули и собрались в путь. Солнце клонилось к вечеру.

Они увидели, что вверх по ущелью Терека идет шайка. Там, где ущелье было особенно узким, Ча и Чербаж устроили две засады: одну сверху, другую внизу. Если шайка бежала вверх по ущелью ее бил Ча, если вниз Чербаж. Так они уничтожили всю шайку. Оставили в живых только одного человека, сорвали с него папаху и сказали:

— Знай, почему ты оставлен в живых. Рассказывай повсюду, что мы Ча и Чербаж, два брата, уничтожили всю шайку. Если не будешь рассказывать, будем показывать твою папаху и позорить тебя.

Тот человек все рассказывал, и все люди знали об этом. Эта весть пошла до царских властей, которые не знали, что делать с этой шайкой. Пригласили Ча и Чербажа и стали предлагать им любую награду.

— Мы вам дадим знамя, свидетельствующее, что мужчины вашего рода князья, а женщины княгини, — говорили им.

— Нам ничего не нужно. Да мы и не рабы, стремящиеся стать князьями. Если хотите дать что-нибудь, то дайте нам земли, — ответили Ча и Чербаж.

Тут им выделила землю в том месте, где сейчас находится Гвелети[247]. Ча и Чербаж со своими близкими переселились туда жить.

Высоко в горах расположилось войско Шамиля.

Шамиля известили о кончине жены одного из его воинов.

— Немедленно пришлите воина ко мне, — приказал Шамиль, — испытаем, что он за мужчина.

Воин незамедлительно явился.

— Отец твой умер, — слукавил Шамиль.

— Умер отец значит, дом остался без надзора, поэтому нужно ехать на родину, — ответил воин.

— Я ошибся, умер не отец, а брат.

— Если брат умер — дом лишился надежной опоры и необходимо возвратиться.

— Нет, не брат, а мать твоя, оказывается, скончалась.

— Чтобы со всеми родственниками разделить горе и со всеми, почестями ее похоронить, следует срочно прибыть на родину.

— Не мать, а сестра умерла.

— С сердца цветок упал, еду на родину.

И наконец, когда Шамиль сказал, что умерла жена, воин ответил:

— Тогда не стоит и возвращаться, ибо со смертью жены весь дом пошел прахом.

Всем известно, что Шамиль был пленен при падчахе Николае и увезен в Россию, где ему дали дом и позволили читать Коран и жить спокойно.

У падчаха Николая в это время родился сын, и он послал вестового сообщить об этом Шамилю. Шамиль, услыхав эту весть, отложил Кораи, встал и молча расстегнул свой пояс. Вестовой удивился и, вернувшись к падчаху, сообщил об этом.

Рассерженный падчах, говорят, спросил у Шамиля:

— Почему ты, узнав, что у меня родился сын, не наградил вестового за приятную весть?

Тогда Шамиль ответил падчаху:

— Многие годы не расставался я с оружием и носил его постоянно. Если теперь я расстегнул пояс, на котором висит кинжал, разве я не проявил особого расположения к этой вести?[248]

С этого дня, говорят, Шамиль никогда не носил оружия.

Еще до Шамиля во Владикавказ прибыл русский падчах со своими солдатами. Недалеко от станции Беслан[249] падчах и его приближенные разбили на равнине шатры. Здесь они веселились, прогуливались по лесу и стреляли дичь. Русский падчах не знал чеченцев, но ему рассказывали, что они дикий народ, и поэтому он не считался с ними.

О прибытия падчаха узнали все кавказские народы.

Леча, сын Алха, из селения Гехи[250], пошел по селам и стал просить, чтобы каждое село выставило по снаряженному всаднику. Он обошел пятьдесят селений. Уважая его как гостя, эти села выставили по всаднику. И тогда сел Леча Алханов на белого коня, сам оделся во все белое, а за ним выстроилось пятьдесят всадников на гнедых конях, одетых в черное.

Леча договорился с ними, как надо себя вести. Десятерых он поставил рядом с собой, остальных по пяти выставил впереди и сзади себя. Они не приближались к падчаху, а строем ехали вдалеке, чтобы их было видно издали в подзорную трубу.

Падчах увидел в подзорную трубу одинаково одетых всадников. Ему они понравились, и он послал своего всадника узнать про них. Вместе с этим посланным Леча подъехал к падчаху и сказал:

— Мы чеченцы.

Удивленный красотой и статностью всадников, падчах спросил:

— Я не знаю вашего народа, кто вы такие?

Тогда Леча Алханов сказал;

— Невезучий мы народ. Когда охотники устраивают засаду на зверей, одни их гонят с одной стороны, другие стреляют в них с другой. Один зверь из всех, когда охотники уже уверены, что убили его, вдруг выскакивает из окружения и скрывается. Соберутся вечером охотники и начинают превозносить свои доблести: такого-то зверя убили, такого-то зверя изломали. Но ни один из них не говорит об убежавшем звере, ибо он оказался смышленее охотников. На него похож наш народ. У нас нет князей, и ни один не склоняет голову перед другим. Такой мы народ, и поэтому ты не знаешь о нас. Каждый из моих всадников одолеет любого твоего солдата.

Затем всадники и солдаты падчаха стали состязаться, и всадники во всем одолели солдат. Падчаху очень понравились всадники и их одежда. Он попросил для своей свиты двенадцать всадников и присоединил чеченцев к России.

С тех пор, говорят, при дворе падчаха стали носить черкесскую форму.

Жил, говорят, храбрый абрек Сулумбек Горовожев[251]. Рассказывают, что он был другом абрека Зелимхана из Харачоя.

Как-то брат Сулумбека решил украсть у бедного человека быков. Ночь была темная, но хозяин видел, что уводит быков, и выстрелил вслед похитителю. Пуля попала точно в цель, и брат Сулумбека был убит.