- А ты куртку сними, - посоветовал я. - А я тебя снизу подтолкну. Если что.
- Но-но, - Котов стянул толстую МЧСную куртку, свернул в рулон и протянул наверх. - Попрошу без рук... Погоди! - остановился он на верхней ступеньке. - А как же старец?
- Здесь сухо, - сказал я. - И довольно холодно. И потом: это не наше дело... Скажем кому-нибудь из монахов, они позаботятся.
Я покидал подземелье с смутным ощущением, что мы что-то забыли. Или упустили из виду...
Слава Богу, дождь кончился. Солнце багровым шаром висело над горизонтом, но до заката было ещё далеко. В чистом небе плыли кровавые облака, и солнечные лучи проходили сквозь них, как прозрачные пальцы.
Было холодно. Ветер пах озёрной водой и мокрой галькой, он тоскливо завывал, огибая здания скита и путался в ветвях сосен снаружи, за стеной.
Ни о чём я сейчас не мечтал так сильно, как о стакане горячего крепкого чаю. Который - я это помнил твёрдо - можно было раздобыть в гостевом домике на другом конце монастырского двора.
Мои спутники думали точно так же - во всяком случае, и Котов и Чумарь тут же устремились обратно по тропинке, вдоль каменной стены скитского здания.
- Куда? - вслед им крикнул Алекс.
- Туда, - доходчиво указал направление Котов.
- А вот и нет, - шеф был небрит, взлохмачен и грязен, как помоечный кот. Но глаза его светились охотничьим азартом. - Надо проверить склеп.
- Какой ещё склеп? - возмутился майор. - Сергеич, тебе мало подземелий?
- Склеп, где похоронено Лихо.
Слова упали тяжело, как камни в омут.
Я вспомнил, что в прежние визиты мы так до него и не добрались. Батюшка-сержант собирался нас к нему отвести, но всё время что-то мешало.
Алекс уже шагал по влажной тропинке меж каких-то ветхих построек к дальней стене скита. Я помнил, что там была калиточка, за которой стоял густой лес. Практически бурелом - по крайней мере, никаких тропинок или дорожек там не наблюдалось.
- Как мы его найдём? - догнав шефа, я пошел рядом. - Отец Онуфрий говорил, что дорогу к древней усыпальнице находят исключительно по приметам.
- Что-то подсказывает мне, мон шер, что в приметах недостатка не будет, - шеф рвался вперёд, как терьер, почуявший лису. Он не смотрел по сторонам, не замечал ничего вокруг... Только вперёд. К известной ему одному цели.
Калитка была не заперта.
Помниться, в прошлый раз отец Онуфрий долго гремел ключами, подбирая нужный, с трудом ковырял в непослушном замке... Сейчас замок валялся втоптанным в грязь. Дужка его была разогнута и вывернута под странным углом. Петли на калитке сорваны.
- Этого я и боялся, - пробормотал Алекс, отворяя створку калитки.
Сразу видно, что здесь кто-то шел. Сломанные ветки, сорванная с поваленных деревьев кора, жирные глинистые следы...
Иногда след терялся. Например, в небольшом распадке, сплошь заваленном громадными валунами.
Алекс ещё больше напоминал ищейку, пригибаясь к самой земле, хищно поводя носом над сорванными нашлёпками из серого лишайника и ошмётками лилового мха...
Как мы не переломали ноги, прыгая по этим камням - сам удивляюсь. Все были усталые, злые, замёрзшие. Но повернуть назад - такого в голову не приходило.
Чем дальше мы удалялись от скита, тем больше я ощущал тяжелую ауру этого места. В старом еловом лесу всегда сумрачно и становится не по себе. Но здесь было что-то ещё. Какая-то тяжесть нависала над головой. Словно могильная плита, грозящая вот-вот обрушиться на макушку.
Пауков здесь было великое множество. Паутина, серебристо поблёскивая мелкими капельками влаги, то и дело преграждала нам путь. Самих хозяев паутин я не видел - может, попрятались от дождя...
Оскальзываясь, набивая шишки, - Чумарь сверзился с большого валуна, порвал джинсы и рассадил колено до крови, - мы пробирались к дальнему краю распадка.
- Это бывший ледник, - задыхаясь, дыша с присвистом, поведал Котов. - Здесь было великое оледенение. Вода растаяла, став озером, а камни вот они. Этим валунам миллион лет.
- И зачем было устраивать склеп в таком труднодоступном месте?.. - вытирая пот, спросил Чумарь.
- А ты угадай, - беззлобно поддел его Владимир, проходя мимо. Московский дознаватель шел ровно, не сбивая дыхания. Словно не по камням прыгал, а маршировал по Красной площади.
- Видал? - кивнул ему вслед майор. - Это тебе не мы... - похлопав рэпера по плечу, он захромал дальше.
Наконец я увидел высокую скалу, плоским краем выступающую в лес. Её словно бы обрубили ножом, как кусок замороженного масла. В плоской серой стене виднелся чёрный проран. Я понял, что мы пришли.
Алекс, добежав до входа, не оглядываясь скрылся внутри. Майор вновь достал свой фонарик, но как оказалось, в нём нет необходимости.
Скала была пронизана множеством отверстий, в них то и дело влетали и вылетали стрижи.
На пыльный пол падали тоненькие лучи солнца. Они освещали серый от пыли постамент в центре круглого пещерного зала. На постаменте стоял каменный гроб - или саркофаг, если быть точным.
Тяжелая крышка его была задвинута, видно, что покойный - глубокий старик.
Глава 18
Мы все собрались вокруг саркофага. На каменной крышке лежал толстый слой пыли и птичьего помёта.
Алекс, вынув носовой платок, частично смахнул грязь, и стал виден барельеф: рыцарь в доспехах. Сверху на нём лежал меч, крестообразная рукоять которого перечёркивала грудь. Лица у рыцаря не было. Казалось, его стесали позже - камень в этом месте был немного светлее, и неровным. Словно по лицу прошлись зубилом.
Вокруг фигуры рыцаря, по краю саркофага, тянулся выбитый в камне орнамент, похожий на кельтский: вычурные линии сплетались в узор листьев и веток.
Как только я попытался рассмотреть этот узор, орнамент ожил. Ветви пришли в движение, сплетаясь всё гуще, и взгляда было не оторвать от этого движения...
- Очнись, кадет!
Я почувствовал толчок в ребро. Алекс помахал рукой у меня перед глазами и строго погрозил пальцем.
- Не стоит будить спящих мертвецов, - прогудел из-за спины Владимир.
- Да я ничего не делал.
Мне отчаянно хотелось вернуться к расшифровке орнамента. Казалось, если его проследить от начала до конца, мне откроется какая-то тайна...
- Отойди, мон шер, не доводи до греха, - ласково посоветовал шеф. Я, сделав над собой усилие, отступил. - Вообще все отойдите, - властно рявкнул Алекс. - Мне нужно подумать.
