- Ну да. Я ж мертвец. Откуда ему взяться?.. - я не понял, причём здесь поэтическое искусство, но переспрашивать не стал.

- Да ты не парься по этому поводу, - это что, он меня ещё и утешает?.. - Все там будем. Просто ты успел раньше, так что имеешь возможность забить лучшие места.

Скрипторием служило древнее каменное здание. Совсем небольшое, одноэтажное, с куполообразной кровлей и крестиком на маковке.

Оно действительно походило на склеп, и как всё в ските, было массивным: толстые стены, утопленная в проём, обитая коваными листами дверь... К двери вели две ступеньки.

- Как думаешь, если постучать, они там услышат? - спросил Котов.

- Не услышат, - Софроний потянул ручку и дверь приоткрылась. - Скрипторий не запирают. Воров у нас нет, а если старец Нестор кому понадобится - не дозовёшься. Ну, и ещё... Он же старый совсем. Может того...

Старцу около ста лет. Он действительно в любой момент может "того", - подумал я. И если скрипторий будет заперт, то взломать дверь не получится. Правильную осаду выдержит. Придётся склеп по камешкам разносить.

- Мне пора, - сказал монашек, и махнув рукой, побрёл куда-то в сторону колокольни.

Не завидую я ему, - мелькнула мысль. - Мокрый, на открытой всем ветрам площадке, несколько часов подряд читать плетения для защиты острова...

Но это его выбор. Ведь так?..

Внутри склепа оказалось очень сухо, сумрачно и гулко. Сквозь узкие, забранные толстым стеклом прорезы в крыше проникал слабый свет, и было видно, что помещение круглое. Точнее, восьмиугольное. В простенках стоят шкафы, в каждом из углов - массивный пюпитр.

Никаких скамеек, кресел, стульев. И ни пылинки. Пол, с какой-то мозаикой, вылизан до блеска, пахнет клейстером, бумагой и выделанной кожей.

И главное: в помещении никого нет.

Повторюсь. Зал совсем небольшой, шкафы стоят вплотную к стенам, между ними нет никаких просветов, проходов и щелей. Вдоль шкафов - несколько старинных ларей, украшенных филигранью и старинными росписями. Я узнал Георгия Победоносца с копьём, попирающего змия...

- Эгей! - крикнул майор. Эхо коротко метнулось по стенам и затухло в кожаных книжных корешках.

- Тут вроде крышка, - позвал Чумарь. Сунув руки в карманы трэнча, он вышагивал по полу, рассматривая мозаику.

Сейчас он стоял в центре, где была выложена пятиконечная звезда.

Пентаграмма в православном монастыре? - удивился я. - Однако.

Это была всё же не пентаграмма, а именно звезда. Из красноватого камня, с вкраплениями серебристых чешуек. В центре звезды угадывался круг, похожий на крышку люка. Собственно, это и был люк - судя по небольшому зазору или бороздке. Только ручки не было.

- Может, чем подцепить? - Котов осторожно наступил на крышку, надавил...

- Должен быть рычаг, - сказал я.

Представить, как столетний старец каждый день ворочает ломом, чтобы попасть в библиотеку...

Мы втроём принялись дружно ощупывать стены, двигать шкафы, нажимать на все, показавшиеся подозрительными, выпуклости...

- Я вот думаю, - пыхтя под тяжестью шкафа, просипел Котов. - Почему они не вынесли книгу сюда? Как он там, в темноте, её читает?

- Может, там не темно, - откликнулся Чумарь. - Может, у них там свечи или факелы...

- Открытый огонь, рядом с сухими, как порох, книгами? - хмыкнул майор.

- Алекс мог взять электрический фонарик, - двинул я свою версию.

- Они там уже несколько часов, - возразил майор. - Любые батарейки за это время сядут к едрене-фене.

Два фонарика? Три?.. Майор, со своей привычкой разгадывать преступные замыслы, зрил в корень. Почему они не вынесли книгу в сухое и относительно светлое помещение? Старец не позволил? Но как читать текст в темноте?..

Совершенно случайно я наступил на какую-то загогулину в мозаике и люк почти беззвучно уехал в глубину, открывая узкую спиралевидную лесенку.

Чумарь тут же лёг пузом на пол и свесил голову в лаз.

- Темень, хоть глаз коли, - объявил он через секунду. - Эгей! Дядя Вова!..

Котов достал из-за пояса фонарик и направил желтый луч вниз. На нас пустыми глазницами уставился череп...

- Мать моя женщина, - шепотом сказал Чумарь.

- Инок говорил, что это - бывший склеп, - вспомнил я.

Майор повёл лучом в сторону, и в поле нашего зрения возник бумажный свиток. Он был перевязан выцветшим от времени шелковым шнуром, скреплённым сургучной печатью.

- Непорядок, - тихо прокомментировал Котов.

Действительно. После всего, что мы слышали про старца, видеть древний свиток, валяющимся на полу...

- Спускаемся, - Чумарь свесил ноги в люк и встал на ступеньку. Через секунду из отверстия виднелась только его голова. - Ну чего вы?

- Подпереть бы чем, - Котов искательно огляделся. - А то закроется, не ровен час...

Вдвоём мы подволокли тяжеленный каменный пюпитр и воткнули его углом основания в люк. Некрасиво, конечно. Зато предусмотрительно. Голова, Котов! Будь мы с Чумарём вдвоём, так и ухнули бы в подземелье, не оглянувшись.

Опыт, сын ошибок трудных, - сказал бы Алекс. И был бы тысячу раз прав.

Я не верил, что мы найдём внизу Алекса и Владимира. Слишком они деятельные люди для того, чтобы просидеть несколько часов в полной темноте... Да и в то, что старец Нестор с ними что-то сделал, как-то тоже не верилось. Всё-таки он - слепой столетний старик, а они - тёртые жизнью дознаватели. К тому же, зуб даю: у Алекса при себе любимый револьвер, а Владимир даже под землёй не расстался с молотом.

Так что, спускаясь в крипту, я не слишком волновался. Всему и всегда есть разумное объяснение. Главное, его найти.

Внизу было тесновато. Лестница заканчивалась узким коридором, вдоль одной стены которого стояли книги в старинных кожаных переплётах, в деревянных окладах, в окованных медью поставцах... А с другой располагались кости. Они были вмурованы в стену, наружу торчали лишь фрагменты: кисти рук, выпуклые округлости черепов, стопы, куски тазовых костей... Кажется, православные так своих не хоронили.

- Раньше здесь была чужая земля, - тихо сказал Котов. - Может, это остатки Тевтонского ордена...

- Может, - не стал спорить я.

Весь пол коридора был завален свитками. Они громоздились в беспорядке, как попало. На полках зияли дыры от вынутых фолиантов. И самое главное: всё было свалено грубо, одной кучей, без всякого почтения к древним реликвиям. Кое-где, как раздавленные бабочки, белели вырванные с мясом листы...