На меня накатило облегчение. Ну конечно же! В этом всё дело.
- Когда мы были у сестры в тереме, то прекрасно слышали беседу твоего наставника с епископом Фотием, - напомнила Алевтина.
Я рухнул на табурет и свесил руки между колен. Опустил голову и закрыл глаза.
- Ну, тогда я не знаю...
- Надо плыть, - подал голос Чумарь. Я посмотрел на него с новым интересом. - Там не только твой наставник, но и мой, - сказал рэпер, и засмущался.
- Не думал, что ты о нём так волнуешься, - я никак не мог понять этого парня. Моё мнение о нём колебалось, как стрелка барометра в бурю.
- Ещё бы не волноваться! - Чумарь поднялся, зачерпнул ещё водицы ковшиком и начал пить. - Если дядя Вова осерчает, остров ведь и под воду может уйти... А там монахи. Божьи люди, они-то ни в чём не виноваты.
- У меня моторка, - Котов тоже поднялся. Видно было, как он устал - движения его были замедленными, словно к могучим рукам и ногам майора привязали пудовые гири. - Топлива нужно только взять - на обратную дорогу.
- Я щас! - рэпер огромными прыжками унёсся наверх.
Нет, всё-таки было, - мои мысли вновь скакнули к Антигоне.
Наверху было две комнаты: моя спальня, и Антигонина светёлка. Шеф квартировал на первом этаже, за горницей у него были отдельные трёхкомнатные апартаменты...
Если Чумарь спал наверху, и я точно знаю, что не в моей спальне, то... остаётся лишь Антигонина.
- Что ты о нём думаешь? - прервал поток моего сознания майор. - Стоит брать? Или свалим по-тихому... - он как бы извиняясь посмотрел на Алевтину.
- А давай возьмём, - решение пришло неожиданно.
И немаловажную роль тут играло то, как рэпер смотрел на мою Алевтину.
Конечно, может оказаться, что он на всех женщин так смотрит. Вплоть до глубоких старух. Но мне-то от этого не легче... К тому же я помнил, как он легко, одной кашей во рту, подчинил себе толпу. Почему-то казалось, что это может пригодиться.
Когда рэпер, экипировавшись по последней городской моде в непромокаемый трэнч и скинхедские ботинки, спускался по лестнице, в парадную дверь заколотили.
- Ну вот, зря панику устроили, - с облегчением пробормотал Котов и помчался открывать.
Но это был не Алекс. Пришел староста.
Я ни капельки не удивился: с чего бы шефу стучать в собственную дверь?..
Староста был мокр, как бродячий пёс. С вислых усов его текло, картофельный нос был красен и распух.
- Это, я чего пришел, - он недоумённо посмотрел на лужицы воды, натёкшие с его плаща на деревянные половицы. - Гришка не у вас?
Он уже прекрасно знал, что нет: чутьё оборотня не могло ошибиться. Но всё равно задал вопрос. Потому что надеялся на чудо.
- Я его сто лет не видел, - честно признался я. - Давно его нет?
- Со вчера ещё. Я сперва думал, что он тут толчётся, но потом соседка сказала, что он перед закатом ещё в лес побёг... А нынче утро уже.
Я не знал, что делать. Как разорваться? Ехать на остров, искать Алекса, или бежать в лес, выручать непутёвого Гришку?.. Кудлатый оборотень мне нравился. Было в нём что-то честное, настоящее.
- Идите на остров, - решила Алевтина. - А я здесь поворожу, - она подошла к старосте и взяв его под локоток, проводила к столу. - Присаживайтесь, тятенька, отдохните. А мне какую-нибудь вещичку вашего сыночка дайте. Не беспокойтесь. Найдём пропажу. В крайнем случае, к сестрице моей обратимся. Для неё - весь лес, как на ладони...
С тем мы и ушли. Моторка, одолженная Котовым у МЧС, была шустрой и летела над водой, как сытая чайка. Дождь не кончился, а припустил с новой силой. Видимость была нулевая. И когда остров неожиданно встал лесистой громадой перед нами, лодка чуть не врезалась в берег...
Глава 16
Мы никак не могли пристать к берегу. Высокие, как китовые спины, волны, перехлёстывали мостки и бились о прибрежные скалы с такой силой, что обратно летели лишь мелкие брызги. Зато кучно: словно в нас лупили из гигантского душа Шарко. Лёгкая моторка качалась и прыгала, как сухой лист в водовороте.
Наконец Чумарь изловчился и выпрыгнул на скользкий причал. Упал пузом, поднялся на карачки, и с такого положения поймал верёвку.
Удивляюсь я на него: гопник и скандалист, чванливый представитель новой богемы. Но копнёшь глубже - нормальный парень, смелый и решительный.
На мостки вылезли мокрые, как утопленники. Дождь, словно дождавшись именно этого момента, припустил с новой силой. Тропинка превратилась в желтый глиняный поток, ветхие кустики травы выдирались из-под рук пучками, и к тому времени, как мы взобрались на высокий откос, выглядели, как вылезшие из могилы зомби.
Скит словно вымер.
Ворота были закрыты, и судя по всему, заложены изнутри засовом. Колокольни из-под стены не видно, но если верить моим ощущениям - несмотря на ледяной дождь, всё тело словно жгло раскалёнными угольями - читающие монахи были на месте.
Не завидую я им... А с другой стороны: выхода-то нет. Если бы не они, думаю, Лихо уже докатилось бы до Питера. И представлять, что оно могло натворить в большом городе, совсем не хочется.
Аварии на дорогах, взрывы газовых колонок, пожары на бензозаправках, отключения электричества... А также сердечные приступы, травмы, всеобщее безумие и вандализм.
За пару дней Лихо превратит просвещенный город в зону стихийного бедствия.
Майор уже со всей дури колотил в ворота. Звуки ударов тонули в грохоте грома, в разрядах молний, страшных и ослепляющих, в шуме воды... Вот уж, воистину, разверзлись хляби небесные. Если на большой земле дождь был просто дождём - хотя и сильным, то здесь создавалось впечатление, что над островом опрокинули бассейн.
Не добившись результата, Котов развернулся к воротам спиной и принялся стучать каблуком. Чумарь выкрикивал неслышные из-за дождя угрозы. Один я стоял, как столб.
Мокрые волосы прилипли к голове, по куртке и джинсам текли бурые потоки глины, с кончиков пальцев капало. А я думал о том, что забыл чётки из драконьих жемчужин в тереме... Не то, чтобы они могли здесь пригодиться. Просто я ни разу не оставался без них с тех пор, как принял из рук Светлейшего князя. И теперь чувствовал себя неуютно.
Очнулся, когда Котов, ругаясь сквозь зубы, полез под куртку, рванул застёжку кобуры и потащил наружу пистолет.
Я кинулся на него инстинктивно, не думая. Обхватил руку, повис всей тяжестью, и только сейчас понял, что Чумарь висит на Котове с другой стороны.
- Пустите, идиоты, это ракетница, - майор встряхнулся, как медведь, и поднял освобождённый пистолет стволом вверх.
