- Моя внучка такая же… - вздохнула Ольга Михайловна и повернулась к Галине: - Идите, молодежь, я домой заскочу, переоденусь. Начинайте без меня.

- Николай! – сосед обменялся с парнями приветственными рукопожатиями.

Они тоже представились в ответ.

Услышав имя «Василий», сосед окинул того быстрым взглядом и разочарованно мотнул головой:

- Нет, показалось. Но это имя тебе идет. Однозначно. Пойдем-ка, мужики, по коньячку!

- Я за рулем… - начал было Василий. Но Виталий наступил ему на ногу:

- Машину поведу я!

Василий, обернувшись на друга, промолчал.

Галина не поняла, что означают эти действа, но деликатно сделала вид, что ничего не заметила. Программисты занесли пакеты в ее квартиру, и троица отправилась этажом выше.

Квартира Николая Николаевича вызывала двоякое впечатление.

С одной стороны был сделан умопомрачительный ремонт с элементами умного дома: матовые светящиеся панели по щелчку пальцев разъехались в разные стороны, открывая накрытый праздничный стол. Взмах руки соседа включил приятную музыку, а точечное освещение само настроилось на гостей, становясь более ярким.

С другой стороны посереди этого царства высоких технологий, на стене, украшенной стильной венецианской штукатуркой висели… фотографии.

Нет, не модные портреты в изящных рамках, а именно обычные фотоснимки, точь-в-точь как в красном уголке деревенской избы. Здесь были старые черно-белые фото, пожелтевшие от времени, с обтрепанными краями, были и современные цветные фотографии, причем явно напечатанные совсем недавно.

Галине вдруг захотелось подойти к стене и рассмотреть снимки подробнее, но она не решилась.

- Прошу к столу, гости дорогие! – улыбнулся сосед, и Василий галантно пододвинул Галине стул.

Пришлось действительно сесть.

«Фото потом посмотрю, чуть позже», - подумала Галина, краем глаза замечая, что Василий занял место рядом с ней.

Виталий обошел стол с другой стороны и уютно устроился на диванчике. Он открыл бутылку лимонада и налил себе полный стакан.

Стол, можно сказать, ломился от яств, но сразу было понятно, что накрывал его старый холостяк: несколько видов колбасы, в том числе любимый братом «Сервелат», копченая курица, сыр, оливки, готовые салаты из супермаркета.

Николай Николаевич взял со стола бутылку шампанского, и начал было раскручивать проволоку, но потом бросил взгляд на дверь и произнес уважительно:

- Подождем Ольгу Михайловну. Нехорошо без нее начинать, не по-соседски.

Пес Кортес незаметно подошел к Василию и положил лохматую голову к нему на колени. Рука программиста зарылась в шерсть собаки, ласково почесывая за ухом. Кортес умильно вздохнул и закрыл глаза.

- Ну и ну! – изумился сосед. – Первый раз вижу, чтобы он к чужому так ластился.

- Чувствует родственную душу, - вздохнул Василий. – У меня такой же был. Пятнадцать лет вместе, из армии меня ждал. А в прошлом году… До сих пор привыкнуть не могу. Будто лучшего друга потерял.

- Да уж, - только и смог вымолвить Николай Николаевич. Потом помолчал и добавил тихо: - Я Кортеса на прошлой неделе на вязку возил. Алиментный щенок – мой. Хочешь?

- Хочу, - так же тихо согласился Василий. – Заплачу сколько нужно.

- Да брось ты! – отмахнулся сосед. – Какие деньги в таком деле. Знаю я как это – друзей терять. Слишком хорошо знаю.

Будто специально, чтобы прервать грустный разговор, входная дверь распахнулась, и на пороге появились соседка Ольга Михайловна и ее внучка Аделина. В руках у соседки была трехлитровая банка маринованных огурцов, внучка держала бутылек вишневого компота.

Аделине было около двадцати лет, она училась в каком-то техническом ВУЗе.

Внешность внучка соседки имела самую простую – русоволосая, с серо-голубыми глазами и довольно ладной фигуркой, которую, впрочем, слегка портили слишком тяжелые бедра. О таких, как Аделина, в лучшем случае говорят – миленькая. А в худшем – ничего особенного.

Но успех у парней внучка Ольги Михайловны имела прямо таки феноменальный: они ей постоянно звонили, караулили на лавочке у подъезда и устраивали между собой оглушительные разборки.

Наверное, дело было в отсутствии конкуренции. В технических ВУЗах девушек мало, и хитрая барышня пользовалась ситуацией на всю катушку.

- Нужно перелить куда-нибудь! – Аделина водрузила на стол компот.

- Да-да, сейчас, - Николай Николаевич бросился к Ольге Михайловне и принял из ее рук банку с огурцами. – Где-то на кухне графин был. Огурчики домашние? – Преданно заглянул он в глаза старшей соседке.

- Само собой, соседушка! - улыбнулась бабуля. – Мы с Адкой в прошлом году тридцать банок закрутили. Мой особый рецепт – с перцем огонек.

- Острые? – облизнулся именинник. – Уважаю. Раз такое дело… коньяк оставим молодежи, а мы с вами, может, по водочке? Под огурчики? У меня в холодильнике как раз бутылочка отдыхает.

- А давайте, - зарделась Ольга Михайловна. – Огурчики у меня и впрямь знатные. А с коньяком оно как-то… не комильфо.

Наконец-то все расселись за столом. Василий налил Галине шампанского, аккуратно положил на ее тарелку разной еды. Выпили первый тост – за здоровье именинника. Василий поставил на стол пустой бокал и… снял очки.

- Эти запасные, - виновато пояснил он. – Неудобно в них. Подогнать, наверное, нужно. Или…

Галина встретилась взглядом с его лучистыми карими глазами и задохнулась. Так бывает, когда очень хочется пить, и от нетерпения делаешь слишком большой глоток воды. Чистой родниковой воды. Из колодца.

«Это запрещенный прием, - растерянно подумала она. – Нельзя такими волшебными глазами на живого человека смотреть. Но, может, он ненадолго? Сейчас стекла протрет и наденет?»

Василий улыбнулся и спрятал очки в карман.

Выпили второй тост – за знакомство. Далее компания сама собой разделилась на группы по интересам.

Бабуля с именинником вдохновенно употребляли водочку, успев опрокинуть по третьей и по четвертой, заедая все это маринованными огурчиками. Правда, наливали они совсем понемногу, больше для соблюдения традиций.

Ольга Михайловна попробовала супермаркетовские салаты, скривилась и отправила Аделину к себе в квартиру за вялеными помидорами и салатом из баклажанов и болгарского перца.

Виталий пил лимонад и с кем-то самозабвенно переписывался в телефоне, широко улыбаясь и несколько раз даже беззвучно смеясь. Потом он заметил вошедшую с новой консервацией Аделину и поспешил помочь ей на кухню.

Вскоре они вернулись с большим блюдом, на котором соления были выложены красивой композиций, как в ресторане, и украшены веточками укропа. Виталий взял нож и жестом фокусника сделал из соленого огурца эффектную розочку.

- Ух, ты! Покажи! – заинтересовалась Аделина, и Виталий с удовольствием устроил для нее мастер-класс.

Галина было подумала, что Виталий увлекся соседской внучкой, но окинула парочку внимательным взглядом и отказалась от подобного предположения:

«Нет, они беседуют отстраненно, как коллеги-профессионалы. Виталий, конечно, большой молодец! Не только готовит, но и подать блюдо умеет, и украсить».

Но Виталий ее не волновал. Ни капельки.

Галина сделала несколько глотков шампанского и ковыряла в тарелке салат из курицы с сыром – тот действительно был не ахти: мясо казалось резиновым, а сыр слишком сухим. Но это тоже не имело никакого значения.

Все ее внимание было сконцентрировано на одном человеке, который сидел рядом, и которому она боялась посмотреть в глаза. Василий молчал. Молчала и Галина. И это молчание было легким-легким, невесомым, словно пушистое облачко.

- Эх, хороши у тебя огурчики, соседушка! – опрокинув очередную стопку, именинник с наслаждением откусил огурец: – Но должен сказать, что лучше, чем у моей Татьяны, маринованных огурцов не найти. Твои тоже – высший класс! Но у Танюхи все-таки лучше…

- Это которая из твоих этих… Танюха? – ехидно уточнила Ольга Михайловна. Слово «этих» она произнесла с пренебрежением.