— Это… это то, о чём я думаю? — хмуро спросил Тёмный-один. — Верно?

— Понятия не имею, — ответил Тёмный-два. — Меня хотят или убить, или возбудить. И то, что я не могу определиться, немного пугает.

— Не гигиенично? Я всегда поддерживаю чистоту!

— Протирать раз в неделю не считается гигиеной.

Тигги хихикнул.

— Они говорить о разном.

— Я делаю это чаще, — запротестовал Райан. — Два раза в день. Как минимум. Утром и перед сном.

— Правда? Что-то я не видел.

Райан закатил глаза.

— Обычно, в это время ты ещё спишь. И я стараюсь вести себя тихо, чтобы тебя не разбудить. В следующий раз же прослежу, чтобы ты не спал и смог понаблюдать.

Гэри начал резко кашлять.

— Они, должно быть, делают это специально, — сказал Тёмный-один. — Верно?

— Трудно сказать, — произнёс Тёмный-два. — ЮСТ просто убивает. Эти двое похожи на Раса и Рошель из той многосерийной новеллы, которую ты читал в газете.

— О, ты про «Компаньоны»? Обожаю эту историю. Эти «любит-не любит», так и хочется столкнуть их лбами и крикнуть: «Да целуйтесь уже!».

— Тоже заметил? Прям как сейчас. — Тёмные посмотрели на меня многозначительно. Я уставился в ответ.

— Что, чёрт возьми, за ЮСТ? — спросил меня Райан. Он снова занял оборонительную позицию, глядя на Тёмных. Я всё отчетливее слышал приближение гекконов. Интересно, слышали ли их Тёмные. — Это что-то вроде волшебного заклинания?

Я уверен, моё лицо стало ярко-красным.

— Да. Именно. Волшебное заклинание. Они пытаются нас околдовать. Своим ЮСТом.

— Серьёзно, — заявил Тёмный-один. — Это всё что ты смог придумать?

— И это не наш ЮСТ, — запротестовал Тёмный-два.

— Даже не пытайтесь, — посоветовал Гэри. — У вас ничего не получится. Поверьте. Это всё равно, что разговаривать с кирпичной стеной, страдающей эмоциональным запором.

— Мы будем драться или снова просто поговорим? — спросил Райан.

— Насколько близко? — прошептал я Гэри.

— Минута, может, меньше.

— Когда я скажу, беги.

— У тебя есть план? — спросил Гэри.

— Да. Бег. Бег — это мой план.

— Почему бежим? — пробормотал Райан. — Мы можем победить. Их всего двое.

— И дохрена огненных гекконов, — напомнил я ему, — которые хотят тебя поджечь, а потом съесть.

— Я не боюсь маленьких ящериц, — усмехнулся Райан.

— Тогда можешь остаться здесь. Было приятно с тобой познакомиться. Тигги, ты знаешь, что делать. Мешок с картошкой.

Тигги усмехнулся и хрустнул костяшками пальцев.

— Почему бы тебе просто не использовать магию? — спросил Райан, и по какой-то причине его зрачки расширились, а голос стал немного хриплым. — Ты можешь… Ну-у. Использовать магию. На них. Просто. Взять и использовать.

— О боги, — сказал Гэри. — Серьёзно? Это то, что тебя заводит?

— Что заводит? — спросил я. — Что за нахрен? И я просто не могу использовать магию против них. — Хотя, наверное, мог. Огненные гекконы могли нас растерзать в мгновение ока. Я не мог признаться Райану, что не хотел рисковать его жизнью. Их жизнью. Нужно остановить огненных гекконов и тогда никто не пострадает.

— О чём они шепчутся? — спросил Тёмный-один.

— Только боги знают, — ответил Тёмный-два. — Слышишь это? Похоже на… урчание.

— Наверное, это твой желудок. Ты не завтракал. Я ведь сказал тебе позавтракать.

— Ты же знаешь, я не завтракаю.

— Что это вообще значит? Все завтракают. Никто не говорит, что он не обедает или не ужинает.

— Я просто не люблю жевать по утрам, — пояснил Тёмный-два. — Это как-то странно, после восьмичасового сна положить в рот еду.

— Как это может быть странным? — недоверчиво спросил Тёмный-один. — Буквально все так делают. Буквально.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестал говорить «буквально», — пожелал Тёмный-два. — Не думаю, что ты понимаешь значение этого слова.

— Нам, наверное, стоит попытаться потушить пожар на дереве, — предложил Тёмный-один. — Мне буквально больно смотреть, как оно горит.

— Остановись, — простонал Тёмный-два. — Умоляю. Прошу, остановись.

— Ты буквально меня умоляешь.

— Нет, я… подожди. Хотя всё правильно. Я буквально тебя умолял. Ладно, может, теперь ты понял. Вроде того. Просто в дальнейшем ограничь использование этого слова, и всё будет хоро… почему они убегают?

А мы, действительно, убегали. Как только я подал сигнал, Тигги подхватил Райана (он вскрикнул) и перекинул его через плечо, как мешок с картошкой, и побежал в противоположном от Тёмных волшебников направлении. Гэри быстро последовал за ним, маленькие клубы пыли вздымались от его копыт, а мешки на спине подпрыгивали то вправо, то влево.

Я бежал позади, оглядываясь через плечо. Тёмные с криками следовали за нами. Воздух вокруг первого Тёмного начал мерцать, и я всё понял. И хотя он был слишком далеко, чтобы услышать его речь, я знал, какие слова вылетели из его рта. Знал, какой будет первая атака. Почувствовал в воздухе. Он изменился. Вспышка синего цвета, холодная и электрическая. Волоски на руке встали дыбом, а в нос ударил запах озона.

Огненные гекконы ревели уже недалеко от опушки.

Тёмный-один пробормотал запрещённые слоги.

Он поднял ладони и начал дирижировать своей симфонией. Грянул гром, и ударила молния.

Электричество вырвалось из его рук и понеслось ко мне. Я услышал предупреждающий крик Райана. Крик, полный страха и тревоги, и почувствовал, как моя магия укрепилась, ещё одна часть краеугольного камня встала на место, хотел я этого или нет. Появилось ощущение лёгкости, удивления и возвращения домой. На душе стало светло и радостно, потому что я ощутил, как всё могло бы быть. Всего лишь тень великой магии.

Но этого было достаточно. Сейчас. Навсегда.

Мне не нужно было ни думать, ни говорить. Что-то мелькнуло на периферии и вертелось на языке, как воспоминание или дежавю. Так близко, словно сон, потускневший, но не забытый. Не полностью.

Свет ударил в левую ладонь, которую я выставил перед собой. Он заструился вверх по руке, и всё вокруг стало синим, синим, синим. Свет спотыкался и запинался вокруг моего сердца, скользил по груди. Проскользнула мысль поглотить этот свет, принять магию другого волшебника и сделать своей, втянуть внутрь и не отпускать. Это было бы так просто, особенно с ещё одной приобретённой частью краеугольного камня. Но времени не хватало. Огненные гекконы уже на краю леса, я слышал их рёв и рычание, клацанье челюстей и зубов, скрежет когтей. На опушке леса вспыхнула огненная вспышка, молния потрескивала во мне, окутывая меня, и я подумал, как легко это будет. Не поглотить. Перенаправить. Сделать своей.

Прошло всего несколько секунд, как электричество впервые коснулось моей руки. Последний заряд просочился сквозь кожу, и глаза Тёмного расширились. Я поднял другую руку и направил в сторону Тёмного Леса, и не нужно было ни слов, ни сложных движений. В один миг молния кружилась вокруг моего сердца, а в другой — вылетела из меня, когда первый из огненных гекконов прорвался сквозь деревья.

Всё вокруг казалось синим.

А затем молния снова вернулась в ладонь и обвила мою руку, заряды электричества распространились по коже, а затем устремились к приближающимся гекконам. Земля вокруг них вспыхнула, они закричали в агонии. Гекконы корчились от боли.

А потом наступила тишина.

— Итак, — начал Тёмный-один. — Вот так поворот.

— Да уж, — прошептал Тёмный-два, казалось, что он задыхается. — Поворотище.

Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Вдоль дороги лежала вереница огненных гекконов, обугленных и дымящихся. В лесу было слышно ещё больше. Должно быть, целая стая.

— Он всё равно идёт с нами, — заявил Тёмный-один, напустив бравады.

Тёмный-два фыркнул.

— Да. Ладно. Тогда иди за ним.

Я выдал, как крутой чувак:

— Иди и возьми меня.