Вторая моя проблема в том, что я бываю чрезмерно упрям.

Я посмотрел на Котенкова. Спокойный и элегантный сукин сын. Один его костюм тянет на пару моих месячных окладов. Интересно, подумал я, сколько ему заплатили в РЗР за эту профилактическую беседу?

- Меня так и не пустили в "Желание", а я хочу там побывать, - сказал я. - Если там все чисто, то я напишу нужный отчет и обо всем забуду... До тех пор, пока Жукова в очередной раз не потребует от меня разобраться с новой пачкой жалоб.

- Разумеется, Дима! Почему бы и нет? Загляни еще раз в центральный офис, поговори с ними спокойно и, я думаю, они тебе не откажут. - Валерка подмигнул и засмеялся над собственной шуткой. - Отказать диптаунским копам? Да пусть только попробуют!

- Да, прав ты конечно. Кажется, мы и в самом деле немного переборщили. - Я болезненно улыбнулся, потирая висок. - Заработался, Валер, ты бы знал, как заработался, здоровье ни к черту, да и климат наш не ахти. Эх, отдохнуть бы пару недель где-нибудь на юге.

- А! Так это же нетрудно устроить! - Валерка всегда все схватывал "на лету". - Я переговорю кое с кем, путевочку тебе сделаем, обещаю, да премию может быть получиться выбить, ну и, конечно, я тебе деньжат займу, чтобы уж отдохнул хорошенько. Лады, тогда? Все в порядке, да?

Он тряс мне руку, старательно заглядывая в глаза. Мразь.

- Лады, - согласился я. - Валер, а Апраксину можно чего-нибудь подкинуть? Мы же над делом вместе работаем, неудобно получиться может.

- Сделаем, о чем разговор Дмитрий! - бодро согласился он, поглядывая на часы. - Ох и заболтались мы с тобой, а ведь работать надо. Увидимся, еще да?

- Конечно.

Вика с трудом удержалась от желания закрыть лицо ладонями, с силой растереть его, помотать головой, прогоняя навалившуюся усталость. Все равно не поможет. Сколько же она не спала-то?

- Питер, время погружения.

- Двадцать шесть часов, Вэнди.

Это не предел. И даже не ее личный рекорд, но все равно достаточно утомительно, сами понимаете. Двадцать шесть часов бодрствования - и отнюдь не того типа, когда валяешься на диване, читаешь книжки и пялишься в экран монитора. После драки почему-то ныли мускулы, хотя какая там драка, по клаве лупцевать - это не мечом же махать в самом деле, ан нет, ныли все-таки, как будто она и в самом деле добрых полчаса размахивала метровой железякой.

- Вэнди, я напоминаю, что рекомендованный предел пребывания в глубине...

- Хватит. Помолчи, Питер.

Операционная система, конечно, послушалась. Вике на секунду даже показалось, что приказ прозвучал излишне резко и Питер мог обидеться. Он неживой, - напомнила она себе. - Ненастоящий... Да. А кто - настоящий?

Девушка перевела взгляд на человека сидевшего напротив нее.

Майкл. Угрюмый, злой и испуганный. Непослушные, торчавшие в разные стороны пряди тусклых, как мокрый песок волос делали его похожим на нахохлившуюся птицу. Неприязненный взгляд голубых глаз. Вика никогда не видела его в реальной жизни, но готова была поспорить, что на самом деле он и вполовину не так смазлив. Впрочем, как и она.

Программист тянул светлое пиво, цедя его маленькими глотками и недовольно морщился.

- Зря ты с ними так. Они же просто играли.

- Сами виноваты.

Девушка не чувствовала за собой особой вины. Восстановятся в том же Восточном Морокке, соберут партию заново, начнут все сначала. Только теперь уже без Майка, потому что он нужен ей здесь и отнюдь не как персонаж дурацкой японской ролевой игры, а как один из программистов "Новой Рекламной Компании Санкт-Петербурга".

- Ты не сообщил мне об ужесточении режима безопасности.

- Я не мог. Просто не успел.

Как бы не так! Захотел - успел бы, всего делов - сбросить сообщение на виртуальный или реальный пейджер, послать весточку по электронной почте. Не захотел. Надеялся, что она проколется, что загребет ее служба охраны и разом избавится Майк Шеффилд от целой кучи проблем. Глупышка. Не подумал, что захоти она - потащит его за собой. А может, как раз наоборот, правильно просчитал, что даже если ее прихватят, сдавать его она не станет, прибережет на будущее?

Майкл-Майк, что же с тобой теперь делать? Наверное, как ты и надеялся - ничего. Всего лишь - приберечь на будущее.

- Мне нужны коды доступа в систему компании.

- У меня их теперь нет.

Этого и следовало ожидать. Вика устало вздохнула.

- Не лги мне.

- Нет у меня, говорю тебе! Я обслуживаю только американский квартал и не имею доступа к русским системам. Ты же знаешь, как теперь у нас в Бостоне - все словно с ума посходили с этой паранойей. Каждого иностранца подозревают в терроризме, а уж русского...

- Найди. Достань. Укради, если хочешь. Доступ к американскому сектору, кстати, мне тоже понадобится.

Программист замотал головой.

- Я не буду этого делать.

Вика вытащила из кармана несколько файлов, рассыпала по скатерти прямоугольные, поблескивающие глянцем картинки.

- Майк, ты ведь любишь свою жену, верно?

Он промолчал, врать не стал - и на том спасибо. Нет, жену он, конечно, не любил, но и разводиться не собирался. Развод в Штатах вещь малоприятная, а если учитывать условия его брачного контракта, то останутся у бедняги Майка разве что штаны да подтяжки. Жена не одобрит тяги мужа к гомосексуальным развлечениям, пусть даже и в глубине. Ее адвокат сделает из русского эмигранта Михаила Шустова котлету. Могут и вообще из страны выкинуть обратно в "матушку-рассею".

- Хочешь, чтобы она это увидела? - спросила Вика.

- Ты этого не сделаешь, - сказал Майк.

- Почему бы и нет? Если ты откажешься мне помогать - сделаю.

- С-с-сука!

Да, конечно, сука, а как иначе-то? Шантаж - это всегда подло и гнусно, каким бы благородным делам он не служил, но играть надо теми картами, что розданы. К сожалению, ничего лучше у нее на руках не было. Майкл - козырной валет, нынче, похоже, обесценившийся до восьмерки, а то как бы и не меньше.

- Даю тебе неделю на то, чтобы файл с паролями был у меня. Если не сделаешь... Сам знаешь, что будет.

- Я не уверен, что смогу их достать за такой срок. Недели мало. Мне надо...

- Неделя, - перебила его Вика. - Только неделя и ни днем больше. А сейчас, Миша, вали отсюда и принимайся-ка за работу. Хватит тебе уже в игрушки играть, небось, не мальчик. Кстати, если снова вздумаешь от меня бегать, себе же только хуже сделаешь.

- Валить? - Майк каким-то тоскливым, обреченным взглядом посмотрел на нее. - Что?..

Неужели он уже пользуется переводчиком? Был русский, а ишь ты - перезабыл что ли все за четыре года? Как там говорят - натурализовался?

- Вали. Иди отсюда. Свободен.

Он поднялся со стула и, немного помявшись, спросил:

- Зачем тебе это надо? Зачем ты это делаешь?

А. Ага, как сказал бы Толик. Вот прямо так возьми и объясни ему - зачем и почему. Как тут объяснишь, если сама точно не знаешь, если сама начала сомневаться и давно готова уже все это бросить, но стоит только нырнуть в глубину и к горлу подкатывает колючий комок, а кулаки сжимаются от ненависти?

Чувства, эмоции, ощущения...

- Тебе теперь умом Россию не понять. Иди, давай. Достанешь мне пароли - отдам твои "фото" и навсегда разойдемся. Обещаю.

Он пожал плечами и ушел.

Соврала. Могла бы конечно, ответить, но соврала. Трудно это - спорить, убеждать, доказывать. Трудно и, в конечном счете, бесполезно, потому что дальше болтовни дело не пойдет. Как объяснить людям вокруг? Им, сытым и довольным, вальяжным и энергичным, жизнерадостным и равнодушным, часто очень разным, но кроме благополучия собственной персоны ни на что другое внимания обращать не привыкшим и не желающим, что видишь будущее Диптауна иначе, чем они? Получится ли у нее сделать это будущее хуже или лучше - над этим еще можно спорить, кто там знает, как повернется, но другим она его сделает - это точно.