Вообще Сочи, как и любой курортный город – город компаний или, по крайней мере, пар. Чем ближе был вечер, тем рельефнее выступало мое одиночество. Я решил все-таки подойти к какой-нибудь девушке и заговорить. Вообще, когда ты один, без друга, это не так просто. Во-первых, девушки вокруг не ходили по одной. В открытых кафе на улицах, где я гулял, они тоже сидели, как минимум парочками, а знакомиться сразу с несколькими девушками – тут нужен особый настрой. Во-вторых, я был абсолютно трезв, что также создавало трудности для общения с противоположным полом.

Я не любитель алкоголя под палящим солнцем, но близился вечер, и жара уже спала, я решил остановиться у открытого бара где-то в глубине города, заказал виски с колой и сел у стойки, рассматривая посетителей за столиками на улице. Зазвонил мобильный телефон. Звонила мама! «Да! Она полмесяца не вспоминала и вот звонит именно тогда когда я «не могу» с ней говорить!» – раздосадовано подумал я. «Да, але, привет», – сказал я, сняв трубку. Говорил я с ней спешно, делая для нее вид, что занят и спешу, не называл ее мама и лишь в конце сказал: «Целую».

Я провел около часа в этом баре и все «безрезультатно». Я заказал еще виски, но за столиками не было симпатичных девочек, и мимо, как назло, проходили, в основном, только семейные пары с детьми. После принятия алкоголя, «колесить» по городу на своих двоих уже не хотелось, сидеть в этом баре смысла тоже не было, идти на дискотеку было, очевидно, еще слишком рано. Да и как идти на дискотеку одному? Я начал подумывать вернуться в пансионат к Алёне.

Рассчитавшись в баре, я медленно шел по улице, пытаясь сориентироваться, где находится морвокзал и вообще в какой стороне море. Солнце уже садилось за горизонт. Впереди, метрах в пятидесяти от меня последние лучи пробивались между домами и густыми деревьями, освещая кусочек тротуара. Прямо на этом месте стоял столик с сувенирами и какой-то мелочевкой. У него стояла девушка, совсем одна, не считая продавщицы, что-то там выбирала. Даже с такого расстояния я сразу определил, что она очень хороша собой. Я ускорил шаг, заметив как девушка, вроде бы, уже расплатилась и держала маленький пакетик в руках, еще рассматривая безделушки на лотке, но уже готовая уйти. На фоне, темной под кронами деревьев и за спинами пятиэтажек, улицы, этот островок света напомнил мне недавнюю встречу с незнакомками на территории моего пансионата. По мере того, как я приближался быстрым шагом к лотку и покупательнице, мне все отчетливее представлялось, что это именно та девушка, которая мне понравилась там на аллее! В тот момент как я подошел к ней на расстояние нескольких метров, неожиданно, солнце исчезло с тротуара за крышей дома поодаль, и незнакомка отвернулась, уходя в противоположную от меня сторону. Во внезапной мгле я пытался рассмотреть ее. Как бы от досады и, не ожидая от самого себя, я прикрикнул: «Девушк…?!», и сделал невольный жест, который походил на поднятую руку ученика на уроке. Продавщица – низенькая крепкая тетка – захихикала, глядя на меня. Незнакомка почти что обернулась на мой окрик, но услышав смех продавщица, сказала что-то невнятное себе под нос и очень быстро зашагала прочь. Догнать ее означало бы просто бежать за ней. Ее нежелание знакомиться было очевидно. Я медленно прошел мимо лотка, униженный и разочарованный. Остановился, достал телефон и набрал Алёнин номер сказать ей, что возвращаюсь в пансионат. Алёна трубку не брала.

***

Той весной, когда Оксане исполнилось двадцать лет, она твердо решила уехать из родного Краснодара в Москву. Причины? А какие могут быть причины, когда тебе двадцать лет и все самое лучшее простирается и манит вдали от родительского дома?

До отъезда в Москву Оксана решила принять предложение своей замужней подруги Ольги поехать с ней и ее супругом Дмитрием – ровесниками Оксаны – отдохнуть летом в Сочи. Это был отличный вариант расслабиться с близкой подругой, защитив себя компанией чужого мужа от назойливых кавалеров. К тому же остановиться планировали в доме родственников Димы, поэтому расходы на отдых были сведены к минимуму.

***

Это было внушительное по размерам, бесформенное, тусклое строение. Эклектичная архитектура подчеркивала его естественную ветхость. Изначально, по-видимому, это был небольшой одноэтажный домик из белесого кирпича. Потом, спереди к нему пристроили из деревянных досок просторную террасу с огромными окнами, состоящими из многих маленьких оконец. Из-за большого количества стекла терраса производила впечатление крайней неустойчивости, а с некоторых углов, было заметно, что она действительно накренилась. Второй этаж представлял собой бревенчатое сооружение с узкими окнами по всей площади кирпичного дома, которое, как и терраса, было выкрашено темно-зеленой краской. Справа вплотную к ржавому железному гаражу был втиснут жилой вагончик бежевого цвета, который образовывал правое крыло дома. Слева была одноэтажная пристройка из красноватого кирпича размером с основное жилище, но по неровности кладки было ясно, что она появилась как поздняя импровизация к уже построенному дому. Краска на строениях, не обновлявшаяся много лет, как и на большинстве другой недвижимости побережья, сильно облупилась.

Дом с пристройками плотно оплетали ветки виноградника, предавая ему некоторое архитектурное единство, и привыкшему глазу он представал как древний заросший замок, а потому все описанные выше детали выступали отчетливо только свежему взгляду.

Территория была большая, вся покрытая густым кустарником и уставленная кипарисами. Определить, где начинался соседский участок, было совершенно невозможно.

***

Оксану разместили в маленькой комнатке с видом на задний двор. Время близилось к полудню, солнце безжалостно светило в окно. Шторок не было и в комнате было нестерпимо жарко. Оксана подняла щеколды и несколько раз попыталась открыть перекошенные деревянные рамы. Они не поддались даже ее самым отчаянным рывкам. Оксана вышла из комнаты в узкий коридорчик, ведущий в гостиную в белом домике. Слева, рядом с ее комнаткой была дверь, которая, по-видимому, соединяла дом с вагоном-бытовкой. Оксана прошла на террасу и вышла на улицу, ища своих друзей или хозяев дома. На улице мела двор Мария Николаевна – хозяйка дома – маленькая женщина лет пятидесяти, тетя Дмитрия.

– У меня там проблема… не могу окно открыть. Так жарко. Задыхаюсь! – обратилась Оксана к Марии Николаевне.

– Ой, давай, деточка … – спохватилась хозяйка, отставляя метлу и спеша помочь.

В этот момент из-за угла дома со стороны бытовки появилась группа молодых людей и девушек. Кто-то из парней крикнул: «Марь Николавна, ну, мы пошли». Хозяйка остановилась и заботливо закудахтала: «Ну, давайте, давайте. Я вам сейчас пойду, бельишко поменяю». Она прошла с Оксаной к ней в комнату и с неожиданной силой потянула за ручку, открыв окно со скрежетом и треском.

– Жара такая! Все рассохлось, – прокомментировала Мария Николаевна. – Комнатка маленькая. Деточка, прости. Не ожидали, что столько постояльцев в этом году будет. Ну, ладно пойду, поменяю им бельишко, – сказала она удаляясь.

«Постояльцы? – подумала про себя Оксана. – Каким же надо быть «бедным», чтобы снимать здесь! Я бы со своим парнем тут ни за что не остановилась!»

Надо заметить, что возлюбленного у Оксаны сейчас не было. После нескольких непродолжительных романов, она узнала себе цену и твердо пообещала, что будет встречаться только с «очень классным парнем», по поводу которого подруги бы завидовали ей, который бы любил ее, а она любила его. Но таких пока не было в ее жизни, и здесь в Сочи она точно его не искала. К поискам «Его» было решено приступить в Москве!

Оксана переоделась в белое белье, белую юбку еще более короткую, чем ту в которой она приехала, розовый топик, закрывающий только грудь – почти бюстгальтер – и розовые босоножки на высоком каблуке, расчесала волосы и собрала их в хвостик. В дверь постучалась Оля: «Оксан, идем?!»