Пока я ждала, я ходила вдоль стола, глядя на него и колонны. Когда Биргабог вернулся с веревкой в пятнадцать футов из нитей, которые я не узнала, я выбрала место: конец стола, где самый большой каменный стул ждал лорда дома. Стул весил хотя бы в четыре раза больше меня, и его изящные подлокотники подходили, чтобы завязать веревку. Подойдет.

Биргабог явно сплетничал, пока шел за веревкой. Я заметила глаза многих гоблинов среди колонн, пока я привязывала веревку к стулу, а потом к петле на спине накидки, пришитой для этого. От их взглядов я нервничала, и я чуть не приказала им разойтись. Но то, что я собиралась сделать, было опасным и, возможно, глупым… так что хорошо, что были свидетели, на случай, если что-то пойдет не так.

Я тряхнула накидкой и вытянула шею, глядя на небо. Веревки было всего пятнадцать футов. И я не должна была подниматься так высоко. Но что-то в просторе нервировало меня, и я хотела уже свернуть наряд и закончить эксперимент.

Но зачем нужна накидка из ветра, если я не собиралась ее использовать?

Я надела ее, застегнула серебряные пуговицы от живота до ключиц. А потом я закрепила петли за запястья, застегнула пояс на талии, оставив паруса собранными под руками. Другая ткань выглядела бы ужасно, собранная так на боках, но ткань из ветра просто… пропала. Когда я смотрела на себя, я видела пуговицы и свои стежки на руках и спереди. Но в остальном выглядело, словно я была только в старом рабочем платье.

Я зашла так далеко. Стоило уже завершить эксперимент.

Я забралась на стул, ощущая взгляды гоблинов. Я огляделась, увидела кончики длинных ушей, пропадающие за колоннами. Я с гримасой посмотрела на небо. Вот. Я потянула за веревку, проверяя, что она хорошо закреплена, и потянулась к поясу.

Мои руки замерли, не готовые совершить этот опасный и невозможный поступок.

— Ну же, Валера, — прошептала я. — Что ты теряешь?

Я стиснула зубы, встала увереннее и убрала пояс, подняла руки. Паруса раскрылись по бокам с порывом ветра, раздувались, мои волосы дико развевались вокруг лица. Я ощущала, как сила ветра росла, и мое сердце дрожало. Но я зашла слишком далеко, чтобы отступать.

Я спрыгнула со стула.

И рухнула, ушибла кости в лодыжках, а потом поднялась на колени.

Ветер вокруг меня утих до слабого бриза, щекотал мою кожу. Я зажмурилась, рыча, а потом посмотрела на свои ладони на камне. Раздражение и облегчение бились во мне, одно не могло перевесить другое.

Но я не закончила.

Я встала и попыталась отряхнуться — но этот рефлекс был почти до смешного тщетным в этой ситуации. А потом я посмотрела на двор, щурясь. Мне нужно было начать выше. Поверхность стола была выше стула, но ненамного. Но если я прыгну, это не сработает, и я только что-нибудь сломаю.

Но осторожность может привести к результату, которого я хотела?

Я посмотрела чуть выше. Крыша колонн слева. В десяти футах высотой. Достаточно высоко? Ветер поднимался вокруг меня, и я ощущала силу, которую сдерживали мои стежки. Я была почти уверена, что этой силы хватит, чтобы поднять меня, если я смогу просто… как-то активировать ее.

Прыжок с той крыши не убьет меня. Может, я сломаю ногу или две. Но это не убьет меня.

— Биргабог!

Гоблин появился на столе, стоял меж двух высоких свечек.

— Гогагог? — он поднял руку, отсалютовав.

— Ты и твои товарищи могут меня поднять, — я указала на крышу колонн, — туда?

Гоблин развернул голову за спину на своей маленькой шее. А потом повернул голову вперед, широко улыбаясь, от этого под глазами появились морщины.

— Биргабогагог! — уверенно сказал он.

Потребовалось двадцать гоблинов, тянущих и толкающих, и много возмущений. Но вскоре — пару раз вскрикнув по пути — я оказалась на вершине крыши колонн. Она была немного наклонена, но черепица была шершавой под моими ладонями и босыми ступнями, и приходилось ступать осторожно, чтобы не задеть острые края.

Я повернулась ко двору. И у меня тут же закружилась голова. Семь богов! Наверху перспектива перелома была куда хуже! Может, я ошиблась. Высота казалась больше десяти футов. Двадцать или двадцать четыре…

Я поспешила повернуть голову к небу.

— Тебе не обязательно прыгать, — прошептала я. — Ты экспериментируешь. Прыгать не обязательно.

Я оглянулась на гоблинов, которые выстроились на крыше за мной и улыбались, выжидая.

— Господа, можете подержать конец веревки? — спросила я.

Они тут же послушались. Они с силой сжимали веревку. Их маленький размер не вязался с их силой. Биргабог один мог быть моим якорем.

Я посмотрела на двор еще раз. Меня мутило, и я быстро закрыла глаза. Я подняла голову и медленно открыла глаза.

Синий простор с облаками манил меня.

Я зашла так далеко. Как я могла отступить?

Я раскинула руки. Ткань натянулась по бокам, ветер собирался, рос. Я закрыла глаза и ощутила силу ветра вокруг себя, не прирученную, но и не дикую. Я не была чувствительна к магии, но даже я не могла отрицать магию в нитях этой ткани из ветра. И мои стежки держали ее в том облике, который я определила. Я чувствовала…

Я ощущала притяжение воздуха.

— Один, — прошептала я. Слово вырвалось и затерялось в шуме ветра. — Два, — волосы спутывались вокруг моего лица, но я тряхнула ими, открыла глаза и посмотрела на небо. — Три!

Я прыгнула.

Мгновение было идеальным, чистым, красивым. Миг невесомости, я парила на нити надежды.

А потом ужасный вес потянул меня вниз.

24

Моя надежда разбилась за мгновение. Я падала, кружась, могла разбиться на тысячу кусочков. Но ветер взревел, вспышка энергии лишила меня дыхания. Мое тело понеслось к нему, словно я вдруг потеряла массу и стала легкой, как мечта. Я поднималась выше, не управляла этим, пока веревка не натянулась, встряхнув меня.

Я оглянулась на гоблинов, собравшихся на конце веревки, сжимая ее.

И я увидела, как высоко поднялась.

— Семь богов! — завопила я, всплеснув руками.

Паруса по бокам от моего тела хлопнули, и сила ветра вокруг меня изменилась, стала меньше. Я снова падала, и быстро. Инстинкт заставил меня раскрыть руки широко, словно я ловила ветер. Порыв стал сильнее. Невесомость вернулась. Я смогла отыскать равновесие, двигала ногами, руки замерли по бокам. Мое сердце билось так быстро, что могло взорваться.

Но я делала это. Я… летела.

Вопль донесся снизу, едва слышный за шумом ветра. Я опустила взгляд и увидела, как гоблины веселились, их уродливые лица озаряли радостные улыбки. Я нервно рассмеялась, слабо помахала. Тело жутко накренилось от небольшого движения, но гоблины стали веселиться сильнее. Они поднимали кулаки в воздух, крутились и вопили, хватали друг друга и улыбались мне.