3 февраля 1986 года был двойным праздником в нашей семье. Несколько дней назад я вернулась из Москвы после защиты кандидатской диссертации. А еще, 3 февраля был мой день рождения. Раздался звонок. Это был Фима. Он сообщил, что Инна умерла. Хоронили Инну на приличном участке городского кладбища. Ее сын после армии подрабатывал рытьём могил и позаботился о хорошем участке для матери. «Приличные похороны», – сказала мне мама. Народу было немного, но запомнились благополучного вида дамы в дорогих каракулевых шубах.

Саша – сын Мирских, женился. Отца он попросил разменять квартиру. Фима не возражал и перебрался в маленькую квартиру в не лучшем районе. Сашка преподавал шахматы для школьников. Это официальная часть его всей последующей жизни. Семью свою он более-менее обеспечивал. Как? Толком, неизвестно. По слухам, шахматисты нередко зарабатывают на жизнь картежной игрой. В семье подрос сын. Вполне успешный, с хорошим образованием, парень. Фима гордился внуком, но практически ничего не говорил о сыне.

Годы спустя после смерти Инны, Фима женился. Лечась в госпитале, познакомился там с кастеляншей. Простая, хорошая женщина оказалась. Одно было плохо – у неё были немалые проблемы со здоровьем, выглядела она крайне истощенной. Ну вот везло Фиме на больных жён! Фима прожил долгую жизнь, дожив лет до 90. О его смерти моему папе сообщила его жена.

А что же Инга? Она развелась со своим злобным мужем и уехала жить в Израиль. Сын остался в Казани. А Фиме она писала письма. Оказывается, она его любила долгие годы. А он и не заметил.

За пару месяцев до свадьбы Влад и Марина совершили первое своё совместное путешествие из пункта А в пункт Б. Пунктом А был веселый портовый город Владивосток. Пунктом Б – «уездный» и унылый райцентр, так и назовём его – город УУ, где вот уже несколько лет, после мытарств по гарнизонам, проживали родители Влада. Мероприятие предстояло архиважное – знакомство невесты с родителями жениха.

До УУ добирались долго – несколько часов на Икарусе по раздолбанной трассе. Потом от автовокзала на городском автобусе до родительского дома. Марина уже знала, что вместе с родителями живет средний брат Влада -26-летний Олег.

Обшарпанная, как все дома в городе УУ, панельная пятиэтажка на пустыре, второй этаж. В коридорчике квартиры Владу и Марине приветливо улыбались трое.

С мамой Влада все было понятно: вот она – Раиса Павловна, полная брюнетка с высоко заколотыми по давней моде 50-х годов волосами. А вот с мужской частью семьи все оказалось для Марины не так просто. На месте знакомства присутствовали два мужика: довольно красивый мужчина в брюках, весьма похожий на Влада. И полный, изрядно облысевший мужик в старых трениках. Оба были не молоды. Ну, и ху из ху?

Влад, сделав широкий жест в сторону мужиков, сказал, что это его папа, Степан Фёдорович, и брат Олег. Ясности не прибавилось, а уточнять Марина постеснялась. Чуть позже, конечно, с родственными связями разобрались. Тот, что красивый и в брюках, оказался отцом Влада, подполковником в запасе. Лысоватый и в трениках – это и был брат. Между прочим, он был старше Влада всего на пару лет!

В большой комнате уже накрыт был стол, полный закусок. Раиса Павловна всегда была хлебосольной хозяйкой. На кухне, на газовой плите кипели три большие (привычка многодетной семьи!) алюминиевые кастрюли – со щами на жирной свининке, с солянкой из жирной свининки и с картошкой, тушеной все с той же жирной свинятиной. С продуктами во Владивостоке было плоховато, но в городе УУ – ещё хуже – чай не столица. Выручала картошка-капуста с огорода. А родные сёстры Раисы Павловны, так и оставшиеся жить в селе, простые многодетные доярки, щедро передавали старшей сестре домашнее сало.

Марине, к простой украинской деревенской кухне не привычной, еда, приготовленная будущей свекровью, даже понравилась. Разлили по стопкам водку. К своим 20 годам Марина ни разу не пила водку. Да и потом, попробовав в экспедициях и водку разной степени паршивости, и дармовой лабораторный спирт, никогда не понимала, что вкусного в этом чисто химическом веществе. От водки Марина, преодолев стеснение, отказалась. Будущие родственники удивились и даже недовольно скривились. Невестка была иного и малопонятного круга. Капризной девице налили вина. Степан Фёдорович, Олег и Влад, с небольшой помощью Раисы Павловны, быстро прикончили первую бутылку и открыли вторую.

Увы и ах! Мужчины- Уфимцевы все без исключения очень любили выпить. Самой большой проблемой с годами выпивка стала для Олега. Да и сам Олег был для своих родителей немалой проблемой.

В семье Уфимцевых любили сказку Ершова «Конёк-горбунок». Вернее, ее самое начало: у крестьянина три сына: старший умный был детина, средний сын и так и сяк, младший вовсе был дурак. Но не будем путать сказку с правдой жизни. Да, сыновей было трое. Старший, Валентин, родился в военное время, в 1944 году. Пеленки для него делали из армейских портянок. А Степан Фёдорович был молодым лейтенантом, командиром взвода. Настоящий ванька-взводный. В 1947 году родился Олег. Два сына – есть чем гордиться мужчине! В 1948 году Раиса Фёдоровна поняла, что снова ждёт ребёнка. И этому ребёнку были не рады.

Ну, не рады и не рады, скажете вы сегодня, невелика проблема! И будете не правы. Обычные провинциальные советские женщины жили почти всегда очень трудно. И совсем не горели желанием иметь трёх и более детей. Желание побыстрее восстановить подорванную коллективизациями-индустриализациями-голодом-Гулагом-войной подведомственную популяцию было зато у товарища Сталина и советского Правительства. Аборты были запрещены в СССР в 1936 году и только в 1955 году советское Правительство, говоря языком юристов, декриминализировало аборты, то есть перестало уголовно преследовать женщину за сделанный ей аборт, а медиков – за произведённое без особых медицинских показаний прерывание беременности. Известно, что в 1950 году в стране было сделан 1 млн абортов, и 90% из них были криминальными. Только четверть криминальных абортов производилась профессиональными врачами и медсёстрами. Советские женщины отчаянно не хотели множить нищету и проблемы. Да и рождение детей вне брака обществом сильно осуждалось. Поэтому несчастные женщины шли за помощью к бабкам, деревенским повитухам и всяким знахаркам, осознанно рискуя жизнью.

Итак, Раиса и Степан третьего ребёнка не хотели. Бабку, державшую подпольный абортарий, подыскали. Но за пару дней до условленного дня в гарнизоне после подпольного аборта умерла женщина. Так что ребёнка решено было оставить. «А вдруг, это будет девочка, как-бы хорошо»! На этом и успокоились. В начале 1949 года у Уфимцевых родился третий сын. Кстати, из трёх братьев самый красивый, как и старший, отцовской яркой южноукраинской породы. Забегая на десятки лет вперёд, скажем, что помимо трёх сыновей Бог пошлёт Уфимцевым четверых внуков и трёх правнуков исключительно мужского пола. Всю жизнь помня рассказ свекрови о том, как же сильно Уфимцевы не желали рождения Влада, Марина в душе винила их в мрачном характере третьего сына. Говорят, что младенцы все чувствуют – и музыку, и любовь, и страх.

Старший из братьев, Валентин, был прекрасным сыном. Красивый в отца, добрый по характеру, он окончил медицинский институт и стал военным врачом. Все годы учебы подрабатывал пожарным, а потому в помощи родителей не нуждался. Вовремя женился, обзавёлся двумя сыновьями. Из дальнего гарнизона в отпуск со всей семьёй приезжал к родителям. Хороший, почтительный, удачный сын! И внуки от него такие свои, любимые.

Влад рос в семье самым безбашенным и боевым пацаном. Если Олега и даже Вальку кто-то обидел во дворе, на защиту отчаянно и бесстрашно всегда кидался младший брат. Влад окончил университет, где ещё до окончания познакомился с будущей женой Мариной – отличницей из очень приличной семьи. Женился по-любви, но где-то и расчетливо. Как сказал мудрый раввин, жениться по расчёту можно. Главное, чтобы расчёт был сделан правильно. Жесткий, в отца, характер, внешняя красота и немалое высокомерие, позволили Владу уверенно шагать по, увы, не очень долгой жизни.