– А может они все живительные? – спросил я.

Сивка отрицательно мотнул головой и сказал, что вода, которая течёт из копытца, Живой быть не может. Я присмотрелся, и точно – все рытвины были чьими-то следами. Я украдкой подозрительно посмотрел на ноги моего скакуна. Влажная земля полянки теперь была усыпана его круглыми и моими ребристыми отпечатками. А рытвины походили на следы козьих или поросячьих копыт. Так что я с облегчением понял, что Сивка тут ни при чём.

Мне надо было как-то распознать среди всей этой воды Живую. Сначала я думал попробовать из каждого источника, но вовремя вспомнил сказку про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку. Хотя пить почему-то хотелось очень сильно. Я ещё раз осмотрел роднички. Весело журчащая вода на вид везде была одинаковая. Я посмотрел на Сивку, решив его попросить глотнуть из источников. Но он так на меня покосился, что я сразу отбросил эту затею. И клубок у моих ног лежал смирно. Видимо, Алёна тоже не знала, как поступить.

Но вот, наконец, клубок ожил, и из его глубины показалась какая-то бумажка. Когда она выпала, то оказалась розового цвета, размером с тетрадный лист. Я не сразу сообразил, что это такое. А потом вспомнил, как Алёнка жаловалась, что ей на каком-то там занятии не хватило лакмусовой бумажки. Она тогда объяснила, что это такой индикатор: его опускаешь в разные растворы, и он меняет цвет. Я взял бумажку и поспешил окунуть её краешек в ближайший ручеёк. Она тут же стала синей, а вода почему-то зловеще забурлила. Как только я достал бумажку из воды, она опять стала розовой и совершенно сухой. Видимо, Яга над нею поколдовала. Зато ручеёк перестал течь, стал лужицей и быстро впитался в землю.

–Ура! – закричал я и стал окунать индикатор во все источники подряд.

Вода шипела и пузырилась. В одном из ручейков она даже окрасилась в красный цвет. А с полянкой происходили просто чудеса. Ручьи исчезали, следы копыт тоже, а на месте лопухов появлялись весёлые жёлтые цветочки мать-и-мачехи. Так я окунал бумажку до тех пор, пока ни одного источника не осталось.

– Перестарался, – виновато посмотрев на Сивку, сказал я.

Но тут мой конь недовольно переступил, и из-под его заднего левого копыта вытекла совсем тоненькая струйка.

Сивка, увидев, куда я смотрю, поспешил меня заверить, что это не он, и отошёл в сторону. А я присел около незаметной лужицы. Опускать в воду бумажку было страшновато. А вдруг и эта исчезнет? Но ничего другого мне не оставалось. И когда я все-таки погрузил индикатор в воду, то он не изменил цвет, а лужица на глазах стала расти, и из её середины забил сильный весёлый родник.

– Вот это она и есть! – обнюхав источник и напившись, сказал пони. – Набирай скорее и пошли к яблоне.

Я только присел к источнику, как мучавшая меня жажда исчезла. От воды веяло чудесной свежестью и спокойствием. Не успел я подумать о том, что мне совершенно не во что набирать воду, как увидел, что около клубка стоит стеклянный стакан.

Когда я его наполнял, то нечаянно окунул в Живую воду руку и (вот удивительно!) натёртое скачкой место тут же перестало болеть! Так что я был готов отправляться дальше.

Я боялся, что набранной воды не хватит, но Сивка заверил меня, что хватит и половины набранного.

Как только мы подошли к яблоне, я сразу же вылил Живую воду в ту самую яму у корней, из которой вылез червь. На наших глазах яблоня ожила. Она распрямила ветви и зазеленела. Тут же похожие на сухофрукты яблоки налились живительной силой. Я таких никогда не видел, да и вы, думаю, тоже. Не очень крупные, с кулак, они были солнечно-жёлтыми, почти что прозрачными, с розовым боком, на коротком толстеньком черенке.

Пока я любовался сказочными плодами, меня что-то чувствительно стукнуло по самой макушке и упало в траву. Держась за ушибленное место, я кинулся искать обидчика, но в траве не нашел ничего, кроме палки. Я поднял её и укоризненно спросил у яблони:

– И это твоя благодарность?

– Ну-ка-ну-ка, что там у тебя?– потянулся любопытным носом пони.

Я показал ему «подарок» яблони. Это была самая обычная палка, толстая с одного края и раздваивающаяся приблизительно посередине на две потоньше. Точно как рогатка. У меня дома была такая же. Мы с ребятами по живым мишеням не стреляли, а меткость отрабатывали на старых алюминиевых банках. Так, на всякий случай.

К этой же палке надо было только резинку привязать. Но где в Заповеднике её найти? А пони внимательно рассмотрел яблоневую рогатку и посоветовал мне взять её с собой. Как будто я и сам не понял, что она мне ещё пригодится. Вот только странно как-то тут всё. Во-первых, попал я в Сказку через печь. Во-вторых, Сивка оказался не огромным сильным конём, а всего лишь пони, хотя и не менее сильным. А тут ещё и оружие, не как положено герою, а какая-то деревяшка. Когда я понял, что это рогатка, так сразу догадался, что меч мне не дадут. А что ещё ждало меня впереди!

Но подумать о том, что ещё может произойти, мне не дали. Клубок нетерпеливо ткнулся в ноги, потом расправил два голубиных крыла, и ринулся куда-то ввысь. Я едва успел поклониться яблоне, как принято в сказках, вскочил на спину Сивке, и мы рванули в погоню за моим проводником.

Глава III.

Молочная река, кисельные берега.

На сей раз летели мы долго. Я даже успел задремать на широкой и удобной спине Сивки.

– Просыпайся, засоня!– услышал я и открыл глаза.

Я удивленно уставился на развевающуюся перед моим носом швабру с длинным ворсом. Потом вспомнил, что лечу на спине пони, и это его грива.

– Пробудился, герой? – спросил пони и добавил, не дожидаясь моего ответа:

– Держись покрепче, идем на посадку!

Я вспомнил, что было в прошлый раз, и изо всех сил вцепился в гриву.

– Ну и достаётся же от тебя, наверное, девчонкам в классе! – сказал Сивка, когда мы приземлились и я наконец отпустил его.

– Почему это?

– Хватка у тебя и-го-го какая! Если так девчонок за косы дёргаешь, как за меня держался, то они, наверное, все наполовину лысые!

– Никого я за косы не дёргаю!– надувшись, ответил я.– Какое мне до них дело? Скучные воображалы! И вообще, это сейчас не модно.

– Ладно, понял! – весело ответил Сивка и вынес меня прямиком к маленькой речке. Тут я осмотрелся. Вокруг колыхались на ветру травы. Такие высокие, что мне, сидящему на спине пони, были по самую макушку. Сверху, над травами торчала только набитая рогаткой шишка. У пологих берегов речки трава была коротенькой и изумрудно зелёной, как клейкие молоденькие листочки. Я встал коленом на спину пони и увидел в отдалении берёзовый лесок.

– Ты мне спину своими коленками сломаешь!– прикрикнул Сивка и встал на дыбы.

Я к этому не был готов и покатился кубарем. Остановился у самой воды, мало не окунувшись. И тут, прямо за моей спиной раздался такой противный девчоночий смех. Я вскочил с земли, как ужаленный и осмотрелся. Не хватало ещё, что бы надо мной смеялась какая-то девчонка!

Она сидела на камушке и звонко смеялась. С виду совсем такая же, как мои одноклассницы. В ярком сарафане, курносая и конопатая. Я уже хотел достойно показать ей язык, как заметил косу. На первый взгляд, была она обычной, светлой. Но, присмотревшись, я заметил, зелёный перелив в волосах, да и кожа девчонки тоже оказалась зеленоватой. Тут я смекнул, что передо мной русалка. Хотя из-под подола сарафана выглядывали две босые пятки. Наверное, у речных русалок так принято: ноги вместо хвоста.

– Ну? Чего уставился? – сказала она отсмеявшись. А в озорных зелёных глазах искорки, как чешуйки юрких рыбок. И в тоже время печаль какая-то.

– Я русалок раньше не видел, – буркнул я в ответ.

– Ты хочешь, чтобы я их позвала? – непонятно сказала она.– Так попроси хорошо, а не пялься на меня, как на Диво Лесное, может и кликну парочку. Пусть пощекочут!

И она опять расхохоталась. Нет, вот правду говорят, что все девчонки одинаковые! Она была точно такой же, как моя сестра, и начинала меня раздражать.