Он не дал ей договорить, чтобы еще сильнее не засорять собственное сознание:

- Вот что, моя дорогая, - произнес он предельно вежливо и спокойно. - Я ее не брошу. И знаешь, почему? По той же самой причине, по которой ты никак не бросишь Павла Долгова. Паша – умер, и у нас, в отличие от Милы, нет никаких материальных доказательств обратного. Видения твоей дочери, сны и гипотезы не в счет.

В ответ Пат оскорбленно прищурилась:

- Ты бьешь по больному!

- Как и ты, - парировал он. – Если муж для тебя стимул для борьбы с «магистральным течением», то почему ты отказываешь в этом Миле? И отказываешь в здравом смысле мне?

- Я хотя бы не теряю времени впустую, просиживая у чьей-то постели. Лучше бы ты занялся связями ее мужа с антикварами и поисками тех, кто наслал бандитов на пансионат.

- Этими вещами занимается полиция, и они держат меня в курсе.

- Полиция может быть слепа, и у них свои интересы, а у нас свои. Освободись от докуки и вернись, наконец, к работе!

- Моя работа – лечить! И Мила сейчас в приоритете.

После этого спора целые сутки Пат не донимала его звонками, и Вик был рад. Ухаживая за Милой, он чувствовал, что поступает верно.

Конечно, он задумывался не раз и не два о том, что испытывает к девушке на самом деле. Любовь можно спутать со многими похожими состояниями: влюбленностью, жалостью, страстью и привязанностью. Вик не хотел спешить и навешивать таблички, но все чаще спрашивал себя, не пора ли ему остановить свой бесконечный бег по кругу? Очевидно, что Мила влюблена в него и не отвергнет ухаживаний. Между ними много общего, и если дать ей время, она освободится от тяжелого наследства первого неудачного брака и расцветет по-настоящему.

Вик всем сердцем желал увидеть ее цветущей. Тот образ Боттичелливой Венеры, что он однажды подсмотрел в ней, смущал его ум.

За время своего вынужденного затворничества Соловьев много читал, думал и общался по телефону и скайпу с самыми разными людьми. Патрисия напрасно обвиняла его в бездействии. Вик находился в тесном контакте с историками и лингвистами, расшифровывающим надписи из Антарктического храма, а также с капитаном Салимовым, служившим связующей ниточкой с местными компетентными органами.

Но больше всего Виктора порадовал Белоконев, нашедший интересную информацию об отце Загоскина. Иван Петрович, оказывается, имел очень примечательных предков.

- Построить генеалогическое древо Загоскина полностью мне пока не удалось, дело это трудоемкое, - сообщил Геннадий по телефону. – Но сейчас важно отработать версии, которые касаются непосредственно нашего с вами дела, а не рисовать точные схемы, кто кому брат и сват, верно?

- Конечно, - заверил его Соловьев. – И я догадываюсь, что в главном вы преуспели.

- В биографии Загоскина есть два любопытных момента, которые нужно как следует отработать, - голос историка прозвучал очень довольно. - Во-первых, священник Устюжанинов, про которого вы мне говорили. Не тот, который поповский сын Иван и плавал за моря, а его отец, Алексей Устюжанинов. Вот он - ну очень интересная личность! Высокообразованный человек широких взглядов, чего вроде как не подумаешь, учитывая, где именно он служил и когда жил. Его можно назвать на современный манер «экстрасенсом», он общался с шаманами и сам умел усмирять боль наложением рук. Сохранился документ, письмо одного клирика в Высочайшую комиссию при Патриархе, в котором автор сомневается в происхождении этих способностей, от Бога ли они или от дьявола. В письме или, если называть вещи своим языком, в кляузе открытым текстом говорилось, что вместо того, чтобы крестить язычников и проповедовать слово Божие, Устюжанинов перенимает у них дурные привычки и участвует в неподобающих обрядах. Собственно, ссылка семьи Устюжаниновых на край света, на Камчатку, стала итогом тех интриг.

- Вот, значит, как, - молвил Соловьев. – Иван Загоскин – не самый простой человек, получается.

- Вот и я думаю, что наследственность имеет значение! - подхватил Геннадий. – Профессор-востоковед наверняка унаследовал от предков некий дар или, по крайней мере, умел оказываться в нужном месте в нужное время. И доступ к артефакту на Мадагаскаре получил неспроста. Это, считаю, важно учитывать.

- Гена, вы молодец, что это раскопали. Но вы сказали «во-первых». А что во-вторых?

- Отец у профессора тоже был ого-го. Независимо от вашего запроса я уже выходил на него, но тогда, осенью, я еще не знал, что военный разведчик Петр Загоскин – ближайший родственник нашего уфимского лингвиста. Как-то данный момент от меня ускользнул. Полагал, они однофамильцы. Мне Вещий Лис о нем говорил.

- А чем вас заинтересовал Петр Загоскин?

- Участием в кругосветном походе ледокола «Анастас Микоян». Ледокол в 1942 году заходил в порт Монтевидео, где проживал владелец фальшивого «русского зеркала».

- Это когда вы летали в Южную Америку?

- Да. Неудачно слетал. Но теперь, установив прямое родство, думаю, что я кое-что упустил… Ведь кроме Монтевидео «Микоян» мог высадить Загоскина и на Мадагаскаре, мимо которого следовал в Кейптаун по Мозамбикскому проливу. Я почти уверен, что зеркало оказалось у него и что Мадагаскар вновь всплывает в расследовании не случайно. Все крутится вокруг этого острова! Я даже склонен пересмотреть собственные выводы и более внимательно изучить те байки путешественника Курицына, что тот оставил про Мадагаскарские руины. Я, помнится, назвал его книжку спекулицией и сказкой, но вдруг опять поспешил? Вдруг заброшенный храм в горах и впрямь существует, и все они стремились именно туда?

Вик подумал, что раз Геннадий вернулся к обсуждению «Записок путешественника», окололитературного произведения, которое прежде отвергал под предлогом недостоверности, то дело плохо. Белоконев и без того был не слишком щепетилен при выборе источников, хотя дело свое, конечно, знал.

- Расскажите мне про разведчика и его кругосветку, пожалуйста, - попросил Соловьев. – Верно ли я понял, что ледокол отправили куда-то в разгар войны с фашистской Германией?

- Именно так. Кругосветное путешествие «Микояна» - это героический эпизод Великой Отечественной войны. В ноябре 1941-го этот новенький корабль вывели из боев в Черном море, полностью разоружили и отправили под завесой абсолютной секретности через Индийский океан в Арктику.

- С какой целью?

- Официально они перегоняли ледокол, чтобы сопровождать северные конвои, но было там и второе дно, поскольку операция выглядела для всех внезапной. Да и плавали они по морям-океанам почти год. Поход этот засекречен до сих пор, но мне удалось выяснить, что Загоскин не входил в экипаж, а поднялся на борт в качестве пассажира – он и еще пятеро человек из спецкоманды, в которой Петр был командиром. Я допускаю… - тут Белоконев помедлил, набирая в грудь побольше воздуха, - короче, у меня давно сформировалось подозрение, что главная миссия Загоскина была связана с каменным зеркалом. Но прямых доказательств у меня нет, только косвенные, я вам вышлю их, как обычно, на почту.

- Спасибо, Гена!

- Сразу после возвращения в Москву Загоскина отправили в штрафной батальон, - торопился выложить основные козыри Белоконев. – Экипаж ледокола представили к наградам, правда, так их и не дали никому, но вот Загоскина выделили своеобразно – разжаловали в рядовые и сразу на фронт.

- Он провалил задание?

- Этот вывод напрашивается, но подробности обвинения мне тоже пока не известны. Я все еще в процессе сбора информации, просто поспешил с вами поделиться, это же все важно, не так ли?

- Конечно, вы правильно сделали.

- Так вот, в 1944 году Петра реабилитировали и вернули с фронта в Москву. И уже через месяц он вылетел на Урал, в Уфу, чтобы организовать там Школу бойцов ООН. ООН – это «отряды особого назначения». Загоскин считается родоначальником бесконтактного боя, создателем легендарного стиля «Смерша», который многие называют выдумкой. Вы же знаете, что такое «бесконтактный бой»? (*)