– Я не могу! Мне больно!

Он набросился на нее, толкнув на жесткие камни. Пат вскрикнула, а ощутив на своем теле его ищущие руки, из последних сил залепила ему пощечину.

- Только тронь меня еще! Ни слова от меня не услышишь!

Ее вопль слегка его отрезвил. Сунув ствол за ремень брюк, Ги рванул рукав ее свитера, оторвав по шву, что называется, «с мясом», и обнажил рану. Изучив открывшуюся картину, он хмыкнул и наложил на окровавленное плечо грязный кусок трикотажной ткани, крепко затянув узел. Пат кричала и ругалась, но ему как будто было все равно.

– Истекать кровью тебе преждевременно, ты мне еще не все рассказала!

Патрисия вскинула голову, упираясь здоровой рукой в каменный пол для равновесия:

– Ты полный псих! Я собиралась удрать вместе с тобой и реликвией, но сейчас понимаю, что тебя стоит закопать прямо тут, у подножия ципинь сюань, которого ты столь жаждешь! Мало того, что ты украл мою вещь, устроил пожар, в котором я едва не погибла, скрыл запасной вариант побега – да, я знаю про вертолет! – так еще и стрелял в меня! Я хотела с тобой договориться, но ты меня разозлил!

Доберкур выпрямился. Казалось, гневная речь ему даже понравилась.

– А, вертолет! – он улыбнулся, и морщины у него на лбу разгладились. – Я все просчитываю заранее, и потому мне всегда везет. Вот и с вертолетом я все просчитал. Пилот вышел с тобой на связь? А чего ж ты не удрала – сокровище покоя не дает?

Тут Доберкур, спохватившись, извлек наручники, которыми некогда Грач украсил его собственные запястья, и защелкнул браслеты у Пат на руках, заставив ее опять морщиться от боли.

– Так точно без меня не убежишь! И ножик у тебя я тоже отберу, – он охлопал ее бедра и ноги и вытащил из кармана на коленке складной нож, которым Пат перерезала веревочную станцию. – Кстати, хорошая придумка надрезать перила. Я все видел и оценил – моя школа! Быстро ориентируешься в меняющихся обстоятельствах. Надеюсь, та девка разбилась, потому что, если выжила, доставит кучу неприятностей.

– Раз ты видел, что я избавляюсь от эскорта, зачем ты в меня стрелял?

Ги улыбнулся, как настоящий безумец, и рявкнул:

– Потому что я хочу получить мой Ключ!!!

Патрисия отшатнулась. Доберкур расплывчатой тенью маячил перед ней, и она с трудом концентрировала на нем взгляд, перед глазами все расплывалось. Но так легко она не сдавалась.

– Ты не достоин даже просто держать его в руках!

– С чего ты взяла? Мой род не менее древний, чем твой, и я имею все права на него!

– Никакого Ключа, Ги, ты не получишь! После того, как все сделаю, я заберу его обратно. Во-первых, ты тупой осел, потому что не можешь отличить фальшивку от истинной ценности…

– Полегче с выражениями!

– Во-вторых, ты тупой осел, потому что подстрелил меня и это тебе дорого обойдется! – Пат повысила голос. – Один дьявол знает, чего мне стоило устроить шоу над пропастью! У меня небольшая фора, а из-за твоей тупости я теряю единственное преимущество. Надо срочно запереть Хранилище, пока они сюда не ворвались. Помоги мне подняться! Быстро!!

Доберкур, казалось, размышлял.

– Чего застыл? Нам сейчас не до личных разборок!

Он еще секунду помедлил, а потом подхватил Пат подмышки и поставил на ноги.

– Что ты сделал с ключом из радиорубки?

– Как и предписано, вставил в отверстие на пирамиде. Вот только ничего не изменилось.

– Конечно, не изменилось! У тупых ослов руки не из того места растут!

Ги с силой ударил ее по лицу:

– Еще раз услышу от тебя оскорбление…

– Я тебя еще не так назову, ублюдок! Твоя мать нагуляла тебя от подзаборного нищего! – Пат плюнула ему под ноги, вытирая разбитую губу. – Мне предстоит обороняться от мужа и его телохранителя, которые будут здесь с минуты на минуту, а от тебя нет никакого толку! Вместо того, чтобы шевелить извилинами, ты издеваешься над беззащитной жертвой. Да будь ты настоящим потомком Доберкуров, твои предки в гробу бы перевернулись!

Ги железными пальцами схватил ее за больное плечо:

– Я достоин моих предков, что бы ты ни говорила! Если хочешь жить, делай, как я велю!

– А что ты велишь – стриптиз перед тобой устроить? Давно голых женщин не видел, идиот! Живо сними наручники, мне необходимо запереть ворота!

– Наручники не сниму, – Ги сухо рассмеялся, – но могу помочь. Говори, что собираешься делать! Даже любопытно, на что ты рассчитываешь, ведь я смотрел – там нет замка.

– Кусок дерьма! Тогда сам будешь ползать на коленях, нажимая на клавиши!

– Пат, ты ругаешься, как портовая шлюха!

Ги снова рассмеялся с совершенно безумным видом, чем напугал ее до холодного пота. Однако Пат была слишком зла и слишком многое поставила на кон, чтобы давать задний ход. Она обязана подчинить себе его волю, обязана обмануть, чтобы уничтожить. Ги должен набрать три разные комбинации, задействуя три независимые программы – только так сработает защита. Им двоим слишком тесно в этой долине.

– Я готова заключить пакт с самой Преисподней, лишь бы выбраться отсюда живой, - заявила она, устремляя взгляд на «черное солнце». - Следуй за мной, пока я не передумала!

Покачиваясь на нетвердых ногах, Пат преодолела расстояние до ступеней на постаменте. Немного задержалась, чтобы отдышаться и повнимательней рассмотреть парящую в воздухе пирамиду.

Доберкур, конечно, пошел за ней:

– Значит, другого Ключа, говоришь, у тебя нет. А где вторая сережка?

– Сгорела в физической лаборатории, ты же не догадался проверить все, прежде чем подпалить стены, – она оглянулась, презрительно на него щурясь. – Просто чудо, что ты украл именно то, что нужно!

– Мне везет. Как ты собралась закрыть Хранилище?

– Сначала я жду от тебя отчет. «Солнце» светилось, когда ты пришел?

– Светилось, но немного по-другому. Оно все время меняется. Красиво и феерично. И бесполезно.

– Отчет, Ги! Я должна знать, что ты еще тут испортил!

– Да ничего я не портил! – Доберкур нагнулся и выудил из-за камней тетрадь. – Я фиксировал время всех изменений, искал систему.

– Ты что-нибудь нажимал?

– Один раз. На ковчеге есть знаки, которые я понимаю, но эффекта я не добился.

– Точно только один раз? От твоего ответа зависит наша судьба.

– Точно. Больше трогать я ничего не решился. Может, зря.

– Может, и зря. Размазало бы тебя по стенке, не было бы хлопот.

– Как грубо. Общение с плебейкой явно не пошло тебе на пользу.

Патрисия с трудом поднялась по ступеням и остановилась возле постамента, разглядывая выгравированные на лицевой панели рисунки.

Постамент был небольшой, примерно метр на полтора, и в принципе Ги был недалеко от истины, называя его «ковчегом», то есть «сундуком». Именно так и рисовали ковчег завета средневековые художники, только херувимов на крышке не хватало. «Черное солнце» висело на высоте трех-четырех метров, опираясь на световой столб, подобно космической ракете. Из вершины пирамиды, увенчанной маленьким раструбом, отдаленно похожим на еще одну перевернутую пирамиду без дна, также исходило свечение, но оно было совсем слабым – так, прозрачная искристая дымка. А вот массивное кольцо, соединенное с раструбом, вибрировало и гудело.

– Что именно ты нажимал, покажи!

– Программу отключения. Синий-синий-красный, – Доберкур указал на нужные знаки. – Я делал так, как сказано в древнем тибетском манускрипте, из-за которого мне в свое время пришлось изрядно побегать.

– Не отвлекайся! Назови четко порядок действий.

– Я вставил твой якобы Ключ в замочную скважину. Ввел код. Пирамида на семь с половиной минут зависла, потом все пошло своим чередом. Тогда я стал наблюдать за ее поведением и записывать изменения. Тут все работает независимо от панели, как мне кажется.

– Нет, панель важна, но Советы вмешались в управление. Теперь надо действовать иначе, по инструкции, оставленной Соворотовым. «Черное солнце» выполняет несколько заданий, но мощности ему не хватает. Сами программы цикличны и иногда взаимоисключают друг друга, лучше всего получается поддерживать защитный купол, прочее же идет фоном. Ты видел, где подземный ход?