И все это сейчас разрушится.

— Вы не узнаете меня, да? — я уставился на Беннета, сейчас я был хладнокровным как никогда.

Он слегка рассмеялся. Нора сжала мою ногу.

— Знаю настолько, что наблюдаю тебя у себя дома, приятель.

Я не улыбнулся.

— Я никого вам не напоминаю? Кого-нибудь из прошлого возможно? Присмотритесь.

Его взгляд забегал по моему лицу. Было понятно, что он не заметил никаких сходств.

— Я в замешательстве…

— Ашер, в чем дело? — голос Норы все еще звучал дружелюбно, но я услышал, что она занервничала.

— Я думал, что ты узнаешь ее во мне. Помнишь Джейн?

Ее имя, кажется, зажгло искру понимания в нем, и я заметил, как краска начала сходить с его лица.

Месть горячими кольцами начала закручиваться у меня внутри, а сердце злобно заликовало.

— Прости… Не уверен, что ты имеешь в виду.

У него забегали глаза, когда двое девушек увидели смену его настроения.

Его отрицание ударило меня под дых.

— Ты свинья. Привилегированный хорошенький мальчик, который забрал все, что хотел, а затем выкинул, когда вдоволь наигрался!

На лице Норы появилось выражение абсолютного непонимания и огорчения.

— Ашер… о чем ты вообще!?

Я сделал глубокий вдох, пытаясь собрать мысли воедино.

— Десять лет назад твой отчим стал причиной, по которой умерла моя мама. Он закрутил роман с замужней девушкой. Она так его любила, что почти кинула своего маленького сына и своего мужа, чтобы продолжать ходить на свидания. Ты продолжал увиваться за ней, — я опустился до обвинений, мой голос был, словно растопленная лава. — Продолжал тянуть ее к себе, давая обещания, а затем отмахнулся, потому что знал, что чертовы члены королевской семьи отвернутся от тебя, если узнают о том, что ты творил. Ты разрушил ее жизнь, превратил лишь в видимость человека, которым она была раньше. В ту ночь ты попросил ее приехать, она выпила слишком много, начала угрожать тебе. Разве не так? Она хотела раскрыть ваши отношения, сбежать с тобой. Я в курсе всех деталей. Меня преследует все, что касается смерти матери, на протяжении десяти лет. Ты сказал ей убираться, что ты решил покончить со всем этим, и отрицал бы все, если бы она обратилась в прессу. Ты практически собственноручно вложил ключи в ее руку и заставил ехать в кромешной темноте, когда она была в пьяном состоянии. — Рашель приглушенно всхлипнула, ее взгляд был прикован к Беннету, пока он, не отрываясь, смотрел на меня. Нора молчала. Я не мог повернуться и посмотреть на нее, потому что мне не хотелось видеть выражение ее лица. — Как думаешь, какие последние мысли были у нее в голове, пока она не упала в воду? Когда она съехала с моста. Думаешь, она видела мое лицо? Или все еще плакала из-за того, что ты разбил ей сердце?

Мне казалось, я могу плеваться кислотой. А огромная дыра внутри меня пылала от облегчения, потому что я наконец-то выпустил наружу весь тот гнев, что копился во мне годами. Казалось, будто даже кости начали болеть от усталости, а плечи осунулись от того катарсиса, что я сейчас пережил.

— Беннет… О чем он говорит? — пробормотала Рашель через руку, прикрывавшую ее рот, на коже остались заметные вмятины от зубов.

Он резко повернулся в ее сторону, и я заметил пот, проступивший у него на лбу.

— Рашель… Я… не был хорошим человеком раньше. Я был другим, с другими приоритетами. Я никогда не хотел никому… Я никогда не хотел причинить ей боль.

— Меня сейчас стошнит, — она выскочила из-за стола и выбежала из комнаты.

Стул Беннета тоже заскрипел по полу, но прежде, чем он смог бы пойти за ней, я встал и сказал:

— Сядь.

Он посмотрел на меня так, будто я в любую секунду мог перепрыгнуть через стол и задушить его.

— Мне жаль. Мне так жаль… Я никогда не хотел причинять боль твоей семье.

— Ты лет на десять опоздал с этим. Скорбеть на ее похоронах. Делать вид, что не знаешь ее… Ты худший человек, которого я когда-либо встречал. Ты поймешь каково это, когда твою душу вырывают с мясом, когда тоже самое сделают с тобой. — Я повернулся к Норе впервые с тех пор, как начал пускать все под откос. По ее щекам текли слезы, а в глазах читалась смесь жалости ко мне и шока от произошедшего. — С тех пор как ты шагнула на мою землю, я ждал встречи с тобой. Создавал план, как стану ближе к тебе, как ты заговоришь со мной и в итоге влюбишься. Каждый шаг, что я делал, каждый раз, когда флиртовал с тобой или прикасался к твоему телу… Все это делалось в надежде однажды попасть в этот дом. — Она резко выдохнула, и мне показалось, будто из груди вырывают сердце. Сегодня ночью я думал, что моя душа черная, как сажа от всех тех ошибок, что я совершил. Теперь же было понятно, что черный оказался только оттенком, который я не мог описать. Я настолько опустился, что больше нельзя было подобрать слов. Повернувшись к Беннету, я заговорил. — Я трахнул твою дочь. Забрал ее невинность. Совсем как ты лишил меня беззаботного детства. Совсем как забрал беззаботность у моей матери. И теперь Рашель будет знать каким чертовым придурком ты являешься. Как ты опорочил ее семью.

Если бы в мире существовало слово достаточно сильное, чтобы описать тот взгляд предательства, которым одарила меня Нора, я бы озвучил его. Казалось, будто мое сердце превратилось в перемолотый кусок мяса, а голова болела так, словно по ней ударили кирпичом. Я сделал это. Наконец-то появился в жизни Беннета и испортил ее так же, как он испортил мою.

Работа выполнена. Я повернулся на каблуках и начал идти к выходу.

Но его голос остановил меня.

— Мне жаль. Ты даже не представляешь насколько мне жаль. Мне следовало прийти к тебе и твоему отцу, когда она умерла. Я должен был прекратить это уже давно. Я должен был поступить как хороший человек. Ты никогда не узнаешь, как искренне мне жаль за то, что я натворил. Но… я отдаю себе отчет в том, что хоть сейчас ты возможно и разрушил мое счастье, именно я сочувствую тебе. Потому что твоя мама хотела бы, чтобы твоя жизнь была лучше, чем это. Она обожала тебя. Боготворила тебя. Джейн никогда бы не хотела, чтобы ты носил в себе этот гнев и хладнокровность.

Я не повернулся к нему. Просто чувствовал, как кинжалы глубоко вонзаются в мою спину.

Это должно было ощущаться как просветление, как свежий глоток воздуха.

Окончание моей миссии. Месть за маму… Я всегда себе представлял, как великолепно это будет.

Как бы сложно мне ни было это признавать, Беннет прав. Победа кажется опустошающей, безжизненной.

Я уходил, чувствуя лишь тяжесть на сердце и спутанные мысли в голове.

Три месяца спустя

Несмотря на все исследования и все те знания, что у меня имеются на счет биологии и разных наук, я все еще не понимаю, насколько серьезен фактор человеческих эмоций в нашей системе.

Конечно же я знаю об исследованиях в сфере антропологии, социологии и психологии. Знаю, что мы реагируем на определенные феромоны и в мозге срабатывает спусковой крючок, выпускающий наружу злость, смех или даже любовь.

Но я все еще не могу разобраться почему я не могу все это отключить. Почему мы не можем прислушаться к причинам и просто перестать грустить, злиться или даже перестать тосковать по определенному человеку. Какой бы ни была причина, почему мы не можем это сделать, мне бы очень хотелось решить эту проблему. Как бы мне хотелось стереть воспоминания и определенные часы моей жизни. Вернуться в то время, когда не было настолько больно.

Одинокая слеза скатилась по щеке. Казалось, сейчас это происходит постоянно. Я вытерла ее до того, как снова начну реветь. Уже спустя двенадцать недель вы можете подумать, что я отключилась от всего и просто двигаюсь дальше, забыв об этом. Но даже сейчас, когда май уже почти на пороге, я, кажется, не могу оправиться от всего. В сердце будто появилась трещина от того предательства, что он совершил. И теперь рана, сочащаяся кровью и болью, очень далека от того, чтобы зажить. Каждую ночь я лежу и не могу уснуть, снова и снова думая о том, что он сказал тогда.