Вместе с хорошим приходит и плохое. И когда моя мама нашла свое счастье… члены Парламента, пресса и даже самые приближенные к ее будущему мужу люди, разносили ее в пух и прах. Они называют ее охотницей за богатством, спрашивают о мотивах ее замужества, выкапывают даже самую незначительную грязь о ней и выносят все это в массы, чтобы все увидели.
И по всей видимости эта травля перекинулась и на меня.
Я рассчитывала на то, что, переступив порог школы «Уинстон», я останусь практически незаметной. Я была никем. У меня не было денег, я не относилась к сливкам общества как все дети здесь. Я была просто туристкой, остановившейся здесь на некоторое время, пока снова не исчезну из их жизней. Я не ожидала этих пристальных взглядов, ругательств, перешептываний.
И я определенно не ожидала, что подростковая версия Джеймса Бонда, которая загипнотизировала меня своим присутствием, по сути скажет мне идти к черту. Та сила, что исходила от него, все еще не выходила у меня из головы. Это идеальное английское произношение, хитрые зеленые глаза и темные волосы, напрочь застыли у меня перед глазами.
А то как он прикоснулся ко мне… нет, даже не прикоснулся. Он просто крутил пальцами прядь моих волос, но все равно ощущение, возникшее у меня между ног, походило на раскат грома. Я никогда не чувствовала что-то настолько сильное, пугающее и настолько… чувственное. Но его слова, такие пугающие, пробравшиеся мне под кожу, словно яд, были сказаны намеренно. Он на самом деле имел в виду то, что говорил, и черт знает, кто он вообще такой.
— Много задали в первый учебный день? Тебе понравился Уинстон? — в комнату вошел Беннет, выдернув меня из этих ужасных размышлений.
Я повернулась к своему будущему отчиму и улыбнулась. Думаю, если мне довелось иметь только одного отца в своей жизни, пусть это будет Беннет, он хороший. Он был разодет в свой обычный костюм, включающий галстук и хорошо выглаженные брюки, выражение лица было открытым и выражало надежду.
Вообще, мы с Беннетом довольно хорошо поладили. У меня никогда не было отца. Ублюдок сбежал из города, когда мама забеременела на следующее лето после окончания школы. Беннет не пытался воспитывать меня, вместо этого он установил со мной связь и теперь я ценю каждый, проведенный с ним за такое короткое время, момент. Он любит читать и познакомил меня с классическими произведениями, которые я до этого еще не успела добавить в свою библиотеку. А в его папках с музыкой есть как «The Beatles», так и «Fall Out Boy», так что наши музыкальные вкусы совпадают. Но, конечно, главнее всего то, что он любит мою маму и ценит ее так, будто она самая редкая и драгоценная вещь в мире… Поэтому он сразу же мне понравился.
— Мне нужно немножко почитать и сделать несколько заданий по тригонометрии, так что ничего страшного пока. И мой первый день прошел… нормально.
Если, конечно, забыть об этих взглядах как от студентов, так и от учителей, и откинуть в сторону тот факт, что какая-то британская супермодель назвала меня паникующей перед убоем овечкой.
Беннет тихонько рассмеялся, вытащив несколько булочек из хлебницы и поставил греться чайник.
— Понимаю, некоторые из тех детей и профессоров могут быть довольно суровыми, но знай себе цену, Нора. Ты чертовски умная. Умнее всех, кого я знаю. Сфокусируйся на этом и все будет в порядке. Чай?
Переехав в Лондон, я поняла, что чай и галетное печенье являлись решением любой проблемы. Не уверена, согласилась ли я, но Беннет заварил мне чашку крепкого Эрл Грея.
Я кивнула, отложив в сторону учебники и листы, лежащие передо мной.
— Так мы можем наконец сходить на тот матч по сокеру, на который ты обещал нас сводить?
Перед тем как переехать на другую часть «вселенной», мы с мамой никогда не путешествовали дальше Восточного побережья США. Это было миссией Беннета отправиться с нами в большой тур по его стране и его континенту. К этому моменту он успел показать нам с мамой красивые сады Букингемского дворца, мы провели день у Лондонского Моста и неделю в Италии, которую я не забуду до конца своих дней.
Но он хвастался о самом лучшем в мире виде спорта, и мне очень хотелось увидеть вокруг чего же столько шума.
— Во-первых, это называется футбол. Боже, каждый раз вздрагиваю, когда слышу слово «сокер». И да, мы пойдем скоро, но не на этих выходных. В эти выходные у нас запланирован ежегодный ужин с регентами, и это займет почти все наше с мамой время. Но, конечно, ты можешь присоединиться к нам.
Он не сказал, будто это приказ, хоть я и боялась, что что-то подобное начнется, когда мы переедем к нему. Нет, он сказал, что я могу присоединиться, потому что мы семья, мы единое целое. Будто он подмазался ко мне, ну или это была родительская ловушка.
Но внутри я вздрогнула, прям как он от слова «сокер». Эти все торжества, ужины и королевские посиделки по меньшей мере пугали меня, и больше я не жду с нетерпением подобных мероприятий.
К лицу прилепилась фальшивая улыбка, потому что я должна быть смелой для них обоих.
— Уже не могу дождаться.
Большие красные двухэтажные автобусы ехали по улице, такси останавливались, подбирая пассажиров, прохожие хлынули на тротуары и улицы, создавая сложный лабиринт из людей.
Проведя всю жизнь в маленьком городке, в большом городе я чувствую себя абсолютно не в своей тарелке. Особенно в историческом гигантском мегаполисе вроде Лондона.
Не то чтобы я не понимала прелести проживания в этом городе. Как минимум он красивый. От вида исторической и современной архитектуры захватывает дух. Культура не похожа ни на что, с чем я раньше сталкивалась. Начиная с театров, метро и заканчивая королевскими особами. Это было культовое эксклюзивное сообщество, частью которого, думаю, я теперь являюсь.
Беннет помог выйти маме из машины и провел ее до тротуара, а затем вернулся и подал мне руку. Я с благодарностью ее приняла, мои каблуки дотронулись до тротуара и опасно покачнулись. Думаю, придется к ним привыкать, если мне теперь нужно посещать все эти мероприятия.
Вспышка камеры ослепила меня, папарацци пытались уловить любой намек на слабость и напряжение между мамой, Беннетом и мной. Они были стервятниками в самом прямом смысле слова; звери, которые подбирают кости любой неподозревающей жертвы. Та халтура, которую им подбросили, чтобы «рассекретить» меня и маму, была ужасной. И мне пришлось сдерживать себя, чтобы не показать им всем средний палец вместо приветствия. Было бы не очень по-королевски с моей стороны.
Ладно, в принципе, я не отношусь к королевской семье и никогда не буду к ней относиться. Я тут с боку припеку, такой же бастард, как и Джон Сноу. Половина членов семейства Беннета просто натянуто мне кивают, когда я нахожусь в комнате.
Танцевальный зал «Данмор» сияет как рождественская елка, прожекторы подсвечивали красным, а вход украшала ковровая дорожка кремового цвета. Это определенно самое грандиозное событие, с тех пор как мы приземлились в этой стране, и я совру, если скажу, что в моем животе не летают огромные бабочки. Я вытерла вспотевшие ладони о свое темно-синее облегающее платье, которое для меня выбрали во дворце, и обернула серебряную шаль вокруг плеч поплотней.
Прежде чем мой будущий отчим свалился в нашу жизнь, джинсы и грязные конверсы были для меня нормой. А теперь? Я привыкаю к кашемиру, шелку и кружеву. Привыкаю к платьям, в которые они засовывают меня, к прическам, которые делают и к тому как эти специалисты заставляют мою кожу выглядеть отдохнувшей и упругой одновременно. Подняв левую руку, я неуверенно дотронулась до одного из рыжих локонов.
Должна признать, к уходу за телом очень быстро и легко привыкаешь. Для той, кто мазала губы бальзамом и на этом все, привлекательность всего этого оказалась крайне соблазнительной. И даже если это прозвучит нескромно, я чувствую себя сексуальной и женственной, чего раньше не наблюдалось.
