Боже, я настолько сильно превращалась в тот тип девушки, который раньше презирала. Да кому какая разница, что он хочет? Или он посчитал нужным скрыть меня или то, что мы делали? И вообще, почему я волновалась об этом?

Каждый раз, когда он писал мне, улыбался или встречался со мной, чтобы погулять, в моей голове начинал работать маленький звоночек.

«Помни о том, что он говорил тебе перед тем, как ты оттаяла по отношению к нему».

И каждый раз я отбрасывала эти мысли. Лондон превращал меня в мазохиста. Может дело в воде, которую я пью?

А может просто дело в Ашере Фредерике.

Я далеко не часто смотрела романтичные комедии или читала любовные романы, но те несколько, что попались мне на глаза, имели одни и те же указания. Твоя жизнь была вполне себе обычной, пока мир не подсовывает тебе эту разрушительную силу, которая называется «мужчина». Определенный мужчина создан для определенной женщины. Тот, который выбьет почву у нее из-под ног и станет причиной того, что она превратится в буйную сумасшедшую. Но это нормально, потому что в итоге они нашли свою любовь и все встало на свои места.

Я что, превращалась в сумасшедшую? И он чувствовал себя так же?

Я покачала головой, чтобы избавиться от этих мыслей и вошла в школу. Завернув за угол, я заметила его. Все внутри задрожало от нервов, и кажется, такая реакция появлялась у меня только при виде него. Я рассмотрела каждый сантиметр стройного подтянутого тела Ашера. Начиная от небрежно уложенных темных волос, мой взгляд поднялся к мощной челюсти, и наконец встретился с глазами, которые блестели, будто драгоценные камни. Такие зеленые, что напоминали мне пышные деревья тропических лесов, о которых я читала в книгах. Опустив глаза, я начала рассматривать его тело, мускулы гребца едва умещались в лаконичной школьной форме. И хотя все остальные парни школы носили то же самое, форма Ашера Фредерика выглядела так, будто ее сшили для него по индивидуальному заказу.

Он стал ходячим определением того, как выглядит девичья влюбленность в школе. Парень, о котором думает каждая девчонка, когда слушает песни о любви у себя в комнате и пишет дневник. Но также внутри него скрывался «плохиш», тот, с которым ты бы хотела сбежать и спрятаться от своей матери.

Я никогда не была той девушкой, что привлекала взгляды подобных парней, но каким-то чудесным образом его взгляд, кажется, тоже был припечатан ко мне.

Так же, как и его губы. Я вспыхнула только от мыслей о тех ленивых, покусывающих поцелуях, которые он мне дарил каждый раз в конце наших прогулок. Ашер еще не понял, что я девственница. И когда я говорю девственница, то имею в виду девственница во всем. Он стал первым парнем, с которым я вообще поцеловалась.

Он заметил, что я пялюсь на него и выгнул бровь, приветствуя меня. Я дошла до своего шкафчика прежде, чем поняла, что он стоит рядом со мной, облокотившись на отполированное дерево, и был весь такой себе восхитительный.

— Как дела, красавица? — он не прикасался ко мне, но я чувствовала тот жар, что разгорался между нами.

Притворившись, будто не подглядывала за ним, я вытащила книгу из шкафчика.

— Ой, да знаешь, по-старому. Ходит тут один популярный парень по школе, пытается завладеть моим вниманием.

— Правда? Если так, то мне придется убить его, черт возьми, — Ашер развернулся, и облокотился своим сильным плечом о шкафчики.

За последний месяц я стала помешанной на его руках. Они от природы длинные, практически до странного длинные, но гребля фактически превратила их в оружие. Я хотела повисеть на них как на гимнастическом снаряде «Джунгли».

— Ну, не то что бы я встречалась сейчас с кем-то… Так что я думаю о том, чтобы дать ему шанс, — я знаю, что ему нравится, когда я веду себя нагловато, и благодаря Ашеру я каким-то образом стала подкованной в искусстве флирта.

Его зеленые глаза стали цвета оникса.

— Мы проследим за этим.

Он не поцеловал меня в щеку, когда прошел мимо меня, но я чувствовала, что мне хочется поднять руки и начать обмахивать ими лицо.

— Я слышала, что она натирает его шишку в каморке музыкального класса, — я услышала пару смешков, доносящиеся по всему холлу, и увидела три пары глаз, которые сразу же отвернулись, стоило мне повернуться.

Что?

— Ты встречаешься с Ашером Фредериком?

Прежде чем я даже успела повернуть голову к источнику слухов, которые разносились по коридору, мне преградила дорогу высокая блондинка, заняв место Ашера у шкафчиков.

— Эм, не думаю, что это хоть как-то касается тебя, — не могу поверить, что сказала это в защитном тоне.

Она наклонилась к девушкам, которые стояли рядом с ней.

— Я же говорила, что они просто трахались. Спасибо!

Ее слова и их ехидные улыбки были будто удар по лицу со всей силы. И мне так и не удалось поднять упавшую челюсть с пола даже, когда они завернули за угол и скрылись из вида.

Неужели так считают все ученики в школе «Уинстон»? Что я настолько скверная, что буду спать с парнем, которого знаю от силы три месяца? Не то что бы скверная, но я не знаю, как это назвать. Они ведь даже не знают меня. Никто здесь не знает, что я девственница, но все же они распускают слухи о моей половой жизни, будто это какая-то большая вечеринка и все на нее приглашены?

— Ох, милая, даже и не думай позволять этим тупым шлюхам портить тебе настроение, — Элоиза подошла к моему шкафчику, только маленькая сумка Шанель свисала у нее через плечо.

На самом деле, мне кажется, что я никогда не видела ее или других девочек в этой школе, которые бы носили в руках настоящие учебники. Что я делаю не так, черт возьми?

— Я… Эм, это действительно то, что обо мне думают здесь? — я переступила с ноги на ногу и повесила на плечо рюкзак, забитый учебниками.

Она пожала плечами.

— Ну, это же Ашер, и это старшая школа. Пусть даже очень дорогая и эксклюзивная, но все же старшая школа. Здесь происходят такие же ситуации. Секс, наркотики, рок-н-ролл. Но не переживай, даже если ты и забавляешься чем-то таким, я не буду распускать слухи.

— Ох, ну спасибо, — я закатила глаза. — И мы этим не занимаемся, кстати.

Я решила не спрашивать у нее об «это же Ашер», потому что мне было слишком боязно погружаться в истории о нем, которые, я уверена, были полны рассказов о грязном сексе с бывшими подружками.

— Я руками и ногами за все бесстыжие вещички, которые ты хочешь делать, я поддерживаю это, — сказала она и выставила перед собой руки.

— Элоиза, серьезно. Мы не занимаемся сексом. Я даже не встречаюсь с ним.

Она послала мне убийственный взгляд.

— Я сказала, что ты не обязана мне рассказывать, но не ври мне, красавица.

Я раздраженно вздохнула.

— Сумасшедший дом какой-то.

— Это ты у нас решила попасть в сети Ашера, — она шла рядом со мной, пока я направлялась на следующий урок.

— Ты намекаешь на то, что это не он увлечен мной, а я им? Почему не может быть все наоборот?

На этих моих словах Элоиза засмеялась.

— Ох, милая, я сейчас икать от смеха начну. Ты скромная, словно церковная мышь, а он Хью Грант из Даунинг-стрит.

И она застучала прочь своими неподходящими для школы черными шпильками, а я зашла в класс.

Ее слова застряли у меня в голове на весь урок. Возможно мне еще многое стоит узнать об Ашере. И возможно, в конце концов, я слишком забегаю вперед со всем этим.

Нахождение в кругу элитных семей и знаменитых людей Европы, если не всего мира, налагает на тебя некоторые обязанности. У моего отца, и в довесок у меня тоже, имеется «светский календарь», в котором обозначены все вечеринки, церемонии, открытия и благотворительные мероприятия.

И пока он ходил на все эти скучные приемы почти каждый день, меня брали с собой только на самые важные, чтобы показать свое единство и смелость. Он выгуливал меня повсюду, будто я домашнее животное, представляя меня новым лицам и выслушивая болтовню старых. Однажды я встану на его место, и он всегда напоминает мне об этом.