Это краткое описание хода говорит о том, что Шанхайская операция, продолжавшаяся более месяца, сопровождалась на всем протяжении серией поражений и неудач японских войск при отсутствии хотя бы одного крупного успеха.

Отход по стратегическим соображениям 19-й китайской армии, вследствие отсутствия своевременной помощи со стороны китайского генералитета, и сохранение при отходе всех сил и техники 19-й армии не дают никаких оснований считать эту часть операции победой японского оружия.

Обратимся к свидетельству наиболее благожелательно настроенных к Японии наблюдателей событий — немцев. Вот что пишет свидетель событий, германский журналист Зорге:

«Слово «Шанхай» производило в Японии исключительно неприятное впечатление. «Шанхай» стало среди японцев запретным словом. Ибо японцы, — главным образом, конечно, военные, а также служащие и лавочники, — находились под впечатлением, что Япония потерпела в Шанхае самое тяжелое за свою историю поражение. Смешанное с иронией разочарование, вызванное во всем мире японской армией, мучительнейшим образом воспринималось в островном государстве… Это настроение было бы вероятно преодолено, если бы окончание боев являлось действительной победой, с окружением и уничтожением неприятельской армии; но так как все развитие событий приняло характер стратегического продвижения, — которое, хотя и передало местность в руки японцев, но сохранило в целости китайскую армию, — конечный результат не представлял ничего утешительного для японского национального чувства»[3].

Возникает вопрос, почему японская армия, владея под Шанхаем большим количеством средств новейшей военной техники, не смогла этим оружием сломить силу противника, а также вопрос о том, как она использовала это оружие?

Ответ на первую часть этого вопроса в значительной степени уже дан: сильная техника натолкнулась на героизм и стойкость выпрямившегося во весь свой могучий рост китайского пролетариата, боровшегося против оружия империалистического насилия и сумевшего противопоставить вражеской технике свою, хотя и скромную технику, но в более умелой форме и в соединении с высокой техникой полевой фортификации и подвижности. Подле китайского станкового пулемета билось горячее, возмущенное до предела сердце сына угнетенного народа, и станковый пулемет работал лучше, чем японский. Опираясь на широкую помощь населения, китайская армия, чтобы укрыться от японской техники, зарывалась глубоко в землю. Сильнейшим препятствием для японских танков, бронемашин и тяжелой артиллерии была сама местность, испещренная бесконечным количеством глубоких каналов и топкими рисовыми полями. Обилие каменных построек, огороженных каменными и толстыми глинобитными стенами, — все это давало хорошие закрытия для бойцов. Дожди и туманы мешали работе японской авиации.

В то же время в использовании техники, — особенно танков и авиации, у японцев не было должного искусства и умения. Разбросанность сил при использовании авиации, бомбардировка наряду с военными об’ектами площади города (Чапей) зажигательными бомбами сплошь и рядом создавала препятствия в наблюдении (дым от пожаров) и мешала работе авиации и артиллерии. Полеты на низкой высоте вызывали потери в самолетах. Танки использовались разбросанно на широком фронте, часто без предварительной разведки и натыкались на неожиданные препятствия в виде фугасов и непроходимой местности. Конструкция танков не отличалась достаточной мощностью. Бронемашины но своей конструкции оказались неприспособленными к борьбе о противником, укрывавшимся за баррикадами и на вторых и третьих этажах зданий. Они не были вездеходными. Крупным недочетом являлось зачастую использование техники в недостаточном взаимодействии с живой силой. Большую роль в деле китайской обороны сыграли пулеметы, которыми китайская армия была насыщена почти так же, как и японская. В соединении с полевой фортификацией и условиями местности они сообщили фронту достаточную прочность.

В заключение остается сказать несколько слов о причинах эвакуации японской армии из района Шанхая.

Одной из основных причин является несомненно самый факт военного и морального поражения японцев под Шанхаем. Бессилие армии и флота, выразившееся в безрезультатности всех попыток сломить китайскую оборону, а также большие потери и огромная усталость войск создали реальную угрозу подрыва в армии веры в свои силы и окончательного падения авторитета командования. В процессе операции наблюдались случаи отказа частей итти в бой, требования о возвращении на родину, случаи распространения среди солдат революционных прокламаций. Китайской прессой отмечались случаи отказа итти в бой целого батальона японских солдат под Усуном, требования моряков об отправке домой и работа японскою революционного солдатского комитета среди войск. Это состояние армии в сильной степени повлияло на решение вопроса о продолжении операции.

С другой стороны, заинтересованные в шанхайском районе великие державы — ОША, Англия я Франция, — уяснившие себе, как далеко идут планы японских империалистов в Шанхае, вынуждены были наконец несколько усилить свою активность.

«Вначале, — пишет тот же Зорге, — дипломаты-посредники рассматривали шанхайские бои как событие местного значения, похожее на те осложнения, которые в течение десятилетий происходили в Шанхае и из которых всегда можно было извлечь выгоды… Бои под Шанхаем развязали чрезвычайную активность руководящих кругов международного квартала, ибо полностью сознавалась угроза, которую могла создать для английских и американских интересов длительная аннексия района между Шанхаем и Усуном. Поэтому начался нажим мощных английских и американских хозяйственных кругов Шанхая на консульский корпус и на находившихся там послов Англии и Америки»[4].

К этому свидетельству Зорге можно прибавить такой внушительный по своему значению факт, как сосредоточение в Тихом океане всего морского флота СШІА (включая атлантическую эскадру) и грандиозные маневры американского соединенного флота с авиацией.

На путях движения Японии в долину Янцзы встали мощные соперники: в этих условиях думать об осуществлении шанхайских планов после военного поражения было бессмысленно.

Кроме того дальнейшие военные действия Японии в шанхайском районе, обостряя внутриполитическое положение Китая, могли вызвать революционный взрыв на гоминдановской территории, что было бы лишь на-руку китайской Красной армии. Шанхайская операция подняла на дыбы почти весь Китай. Наблюдался огромный под’ем среди широких масс. Миф о непобедимости японской армии рассеивался. Конечно гоминдановские вожди не только не поддержали этот национальный под’ем, это глубокое движение трудящихся масс, — наоборот, они его испугались и фактически предали геройских защитников Чапея, поспешив заключить перемирие с японцами.

Наконец продолжение военных операций в районе Шанхая, в конце расстроивших японскую торговлю, остановивших работу японских текстильных предприятий, угрожало еще более серьезным потрясением экономических интересов Японии в Центральном Китае, новым бойкотом японских товаров. Япония не могла на это пойти.

Итак нужно было уходить. Того требовала вся сложившаяся обстановка, а кстати сказать — и положение в Манчжурии (активизация партизанского движения и антияпонских китайских групп). Таков был финал шанхайского похода, лишь частично и во многом односторонне описанного капиталом Арима.

28 января 1932 г.! Этот день стал особо памятным для нашего морского десантного отряда. В этот день муниципалитет международного сеттлмента издал постановление, которым с 16 час. вводилось чрезвычайное положение; одновременно военные отряды различных стран должны были выступить, с тем чтобы к 17 час. окончательно занять предназначенные им для охраны районы.

В нашем десантном отряде в связи с возникшими за последние дни осложнениями в японо-китайских отношениях наблюдалось сильное напряжение. Был отдан приказ в этот день наказать безумные антияпонские организации. Однако, в 15 ч. 15 м. пришел ответ от мера г. Шанхая У Де-чен, гласивший, что он, удовлетворяя требования нашего генерального консула, приказал распустить антияпонские организации. Вследствие этого нашему отряду было приказано вступить совместно с другими державами в общую схему охраны расписанных по странам районов.