Так появляются на свет всякого рода мессии, пророки, вожди и самозванцы. Создаются невероятнейшие теории, слащавые легенды об их необычайной доброте и мудрости; простого человека отгораживают от действительности, одурачивают, а впоследствии, подразгул, вакханалию лжи, впутывают в какую–нибудь авантюру, с которой и начинаются все прочие беды: насилие, войны, убийства и духовное опустошение.
В своем вступлении я хочу процитировать первый провозглашенный «Саюдисом» документ, который впоследствии подвергся такому искажению, надругательству и лжи, что на третьем съезде «Саюдиса» он уместился в одну подлейшую фразу: «В Литве нужно поставить к стенке 200 000 коммунистов и будет порядок». А все начиналось так чисто, так душевно, по–христиански… Цитирую:
3аявление доброй воли
Политическая ситуация бывает благоприятной или неблагоприятной по отношению к нравственности и доброй воле… Мы, жители Литвы, в свою очередь, сделали многое, чтобы эти понятия утвердились в жизни. Мы, участники литовского движения за перестройку «Саюдис», понимая ответственность, которую возлагает происходящее сегодня социально–политическое обновление, духовное и национальное возрождение, выступаем:
ЗА ЕДИНСТВО — ПРОТИВ РАСКОЛА,
ЗА ДОВЕРИЕ — ПРОТИВ ПОДОЗРИТЕЛЬНОСТИ, ЗА СОЗИДАНИЕ — ПРОТИВ РАЗРУШЕНИЯ,
ЗА ОЖИВЛЕНИЕ — ПРОТИВ ПОДАВЛЕНИЯ.
Мы исполнены решимости добиваться во всех областях жизни Литвы: мира там, где увидим вражду, правды там, где увидим обман, порядка там, где увидим беспорядок, света там, где увидим тьму. Мы одобряем дух и шаги перестройки, дающие надежду нашим чаяниям. На каждый конкретный шаг по осуществлению провозглашаемой политики МЫ всегда ответим духом доброй воли, потому что все мы–ЛИТВА и наше будущее — ЛИТВА.
Принято единогласно.
Здесь приведена первая политическая декларация перестройки, которая сегодня звучит издевкой, а само слово «Саюдис» уже десять лет Литве произносится как ругательство. Та волна патриотического энтузиазма, которую оно когда–то вызвало, подобно мощному цунами разрушила сложившийся уклад жизни, а на его руины выплеснула политиканов, спекулирующих народной свободой, и снова схлынула, разбившись о духовную немощь перевертышей, о постоянно нарастающую нищему, самоубийства, самоуправство чиновников и захлестнувший всю страну бандитизм. А сам «Саюдис» во главе со своим почетным председателем скатился с высот поэзии Ю. Марцинкявичюса к сатанизму бездуховных керосерюсов и полному умопомрачению.
Сегодня не многие из членов Инициативной группы «Саюдиса» осмеливаются давать трезвые оценки собственным поступкам и признать, что благодаря им «поющая революция» в истории нашей страны стала лишь началом невиданного для литовского народа экономического, культурного и нравственного падения. С гуманитарной точки зрения она нам вовсе не удалась, слишком быстро выродилась и стала антигуманной. Это революция меньшинства за счет большинства, отбросившая нас к меж военному периоду. Ландсбергистское безвременье не только не закрепило независимости, восстановленной с такой легкостью, оно отняло у наших граждан их основные свободы — свободу жить, питаться, свободу трудиться, творить, растить грамотных детей. Душевное спокойствие людей, о котором мы, зачинатели движения, тогда даже не задумывались, в сегодняшней Литве полностью разрушено, и помешать этому не могла даже церковь.
В погоне за привилегиями бывшие деятели «Саюдиса» разбежались по разным партиям, клубам и союзам. Они все еще митингуют, важничают, тешат себя мнимыми успехами и заслугами, обсуждают, кто у кого и что украл, кто был первым, а кто вторым, — но так и не находят в себе мужества признать, что подлинными зачинщиками были не они, а генерал госбезопасности Э. Эйсмонтас, замысливший стравить эту наспех сколоченную организацию с идейно закаленными диссидентами, которых «поющие» моментально высмеяли, растоптали, не давая им по сию пору приноровиться к необольшевистскому курсу.
Многие исследователи «Саюдиса» почему–то удивляются, откуда появились так вдруг и в таком количестве доселе неизвестные и не замеченные ни в какой общественной деятельности люди? Почему их дела были всего лишь эпизодами? Почему после их ухода с политической арены никто по ним не спохватился? Но ни один из исследователей не заинтересовался, каким образом 3 июня 1988 года мотыльки–однодневки, будто под лучами мощного прожектора, внезапно сбились в один рой. Почему не знавшие до этого момента друг друга новоиспеченные народные витии так быстро сошлись, с такой энергией поддерживали друг друга, выдвигали в выборную группу или втихаря вычеркивали неугодных? Почему на том собрании место секретаря занимал не какой–нибудь уважаемый деятель того времени, а вытащенный неведомо откуда Зигмас Вайшвила? Тем более что собрание проходило в Академии наук и вел его академик Э. Вилкас, который тоже не с луны туда свалился…
В ту пору разрешения на подобные собрания давал главный партийный идеолог Л. Шепетис. Каждое заявление он согласовывал с КГБ, вместе с которым назначал такую дату проведения, чтобы спецслужбам хватило времени на подготовку. В нашем случае собрание откладывалось несколько раз, пока, наконец, не появилась<<нужная молодежь» и не было найдено подходящее название для будущей деятельности. Из нескольких вариантов — общество, организация, союз, движение, форум, лига — было выбрано наименее претенциозное «саюдис»l. Потом к нему приклеивали политические цели: Движение за активизацию общества, в помощь партии и, наконец, Движение в поддержку перестройки. Движению полагалось быть неформальным, общественным и непременно непартийным, как требовала присланная из Москвы инструкция, после того как во всем СССР было официально разрешено создавать самодеятельные организации.
Эту инструкцию, уже доработанную под условия Литвы, К. Прунскене назвала «Черным сценарием», переуступив почему–то авторство названия В. Ландсбергису, хотя прекрасно знала, что этот документ тайком распространился среди нас после «знакомства» с некоторыми бумагами В. Чепайтиса и А. Чекуолиса. Да, сценарий несколько раз меняли, но каждый раз его основная идея оставалась той же: органы безопасности обязаны через своих людей влиять на все появляющиеся движения и постепенно перенимать инициативу; допустимы всевозможные словесные, лозунговые отклонения, даже перегибы, но непосредственные действия должны согласовываться…
Подготовка к этой работе началась еще задолго до объявления всех свобод перестройки. За подписью Ю. Петкявичюса, предшественника Э. Эйсмунтаса, в некоторые места заключения были разосланы письма о возможности досрочного освобождения части диссидентов. В число этих счастливчиков попали П. Печелюнас и А. Терляцкас. Поскольку последний до первой «отсидки» работал в подведомственном КГБ Главлите, ему заготовили роль в запланированной двойной игре.
Таким было начало, но понимание этого пришло гораздо позднее, после многолетнего собирания по крупицам всех подробностей, анализа различных документов, изучения весьма противоречивых высказываний самих деятелей движения, тайной и гласной их болтовни. Теперь мне понятно, кого из членов инициативной группы «Саюдиса» побуждали к действию и готовили заранее, кто знал, на какое собрание идет и что должен там делать. Но это уже история. В сегодняшней Литве после воцарения спланированной право» вой анархии и бесправия рядового человека, после специально организованной экономической разрухи никому нет дела ни до того начала, ни до конца. Главная цель достигнута: нет государства, призванного защищать нас, каждый гражданин борется только за себя. Словом, никакого суверенитета мы так и не добились, поскольку развернули свою жизнь в соответствии с мифами «Черного сценария» И за десятилетие оказались в положении обычной колонии.
Даже величайшие лжецы не могут сегодня разобраться, чья ложь была ближе к истине и кто теперь занимается новыми выдумками. Ясно одно: над крупнейшей фальсификацией истории потрудились те, кто стоял за спиной В. Ландсбергиса, а также его команда. Они создали, при активной поддержке костела, одну из самых мерзостных разновидностей культа личности. Немало претерпев от власти Сметоны, Сталина, Гитлера и прочих обожествленных правителей, литовцы вдруг обо всем забыли и ударились в очередную крайность идолопоклонства. Под воздействием массового психоза они, подобно алкоголикам, принялись лечиться тем же дурманом, от которого еще не успели протрезветь. Уже после первых возгласов «Ландсбергис — Литва!», которые скандировались нанятыми на деньги «Саюдиса» «вязаными беретами», было ясно, что в культе человека не было никакого национального, политического или хотя бы религиозного содержания, что здесь днем с огнем не сыщешь никакой реальной государственной программы или новой идеи возрождения. Имя и личность этого человека стали для авантюристов и перевертышей гнусной индульгенцией безыдейности, которая заняла место политической мудрости, гражданской совести и чувства ответственности. Помолись, восславь этого новоиспеченного идола — и делай что угодно. Более губительного для возрождающейся Литвы явления не могли бы придумать и самые ярые ее враги.
